Николай Байтов - Любовь Муры

С отвращением думаю о завтрашнем дне, не хочу там работать. Уходит от нас Вера (она славная), жаль её отпускать. Лучше было бы, чтобы со мной уже прощались там. Мама, в теории, хочет ехать, но тут же прибавляет, что не выдержит езды в поезде. До вагона её донесли бы на руках. Какое было бы счастье, если б она выздоровела!

Меняться даже на 10-ти метр, комнату с нами не захотели. Приходили, посмотрели нашу комнату, отказались из-за района. Кроме того, мама не согласна менять, ей нужны будут деньги на лечение.

Голубонька моя, очень-очень прошу тебя, как можешь пиши чаще. Ты, пожалуй, не поймёшь, как надо мне твоё слово. Целую тебя горячо, всегда твоя Мура. Напиши же правду о своём состоянии.

15/I.

Только что вернулась с занятий политкурсов, куда меня послали. Курсы рассчитаны на 9 мес. С интересом слушала историю партии, читает хороший лектор.

Завтра иду на анализ желуд. сока. Мне таки дал врач освобождение на 2 дня, пока что нашёл невроз сердечн. мышц и была немного повышенная t°. Конечно, освобождением не пришлось воспользоваться.

17-го будет исполнена 9-я симфония Бетховена, если только достану билет — пойду. То, что буду слушать без тебя, намного уменьшит прелесть симфонии. Знаю, что с болью буду вспоминать о тебе. Почему я так горячо люблю тебя? Сейчас уже с полным правом говорю, что ты самая большая моя привязанность.

16-го. 6 час. Билет на 9-ю симфонию достала, и я полна предвкушений завтрашнего удовольствия…

К-к усиленно ищет комнату. Дальше, к весне, когда москвичи бросятся искать дачи, поиски его намного усложнятся. Неужели ничего не найдёт подходящего? Для того, чтобы иметь для поисков время, он не нагружается работой, и его бюджет от этого очень страдает. С моей ставкой так и не выяснено.

9 час. веч. того же дня.

Кисунечек родненький, дома застала твоё письмецо. Бог мой, как я радуюсь твоим строчкам, читая твоё письмо, я всегда «добрею». Солнышко моё, ты рано начала выходить, и надо бояться возвращения простуды, — береги себя, родная. Закрывай поплотней своё горло и старайся поменьше находиться на воздухе. Но все мои советы уже запоздалы, — твоё письмо пришло только сегодня, из М-вы было отправлено 14, а датировано тобой 12-го. Уже целая шестидневка прошла с момента твоего выхода. Почему-то так долго на этот раз оно шло ко мне?

Кисанька, я уже написала Петру, однако так или иначе, а просьбу твою я не смогла бы исполнить («смягчающим» обстоятельством будет то, что, кажется, впервые я не выполняю твоего поручения). Знакомить с Петром даже Михаила я не могу. Не ругай и не сердись на меня.

Ты пишешь о своей знакомой Рае, кот. ничем не возмущается — действительно, счастливый характер! Нам везёт на соседей, они являются причиной моего постоянного раздражения и дома портят моё настроение. Трудно сохранять спокойствие, соприкасаясь с хамством. Однако, я предпочитаю молчать, т. к. общий язык не будет найден.

Итак, разумными доводами ты отклоняешь мой приезд! Напрасно, Кисанька, когда мы ещё увидимся?! Ты спокойно принимаешь это, потому что у тебя нет острого желания быть со мной. В этом я тебя, конечно, не обвиняю.

Да, родная, у нас есть и эта общая черта — обидчивость, — это злое и больное свойство. Обида скорей всего вызывает слёзы, между прочим. Это трудно забываемое чувство.

Прочитала Стендаля «Пармская обитель», а сейчас с большим удовольствием перечитываю «Tartarin de Tarascon». Много в ней добродушной иронии, остроумия… Хоть бы скорей завтрашний вечер, не дождусь концерта! Но удовольствие испоганено отсутствием платья. Моё синенькое выглядит жалконьким…

19/I. 6 час. веч.

Сейчас иду на занятия политкурсов. Хочу перед этим опустить тебе письмо. Домой вернусь в 11 часов.

Будущее не радует меня. Настроение поганое.

Стыдно и подло, но я ещё не убедила себя в необходимости создавать семейную жизнь. Мне одной приятней, свободней. Запугивает перспектива отдаться кухонному вареву и штопкам. Кому это нужно? во всяком случае, не мне! Миллионы людей живут в семейных рамках, другой жизни не хотят, а я уж избалована другим и уверена, что не надолго хватит моего терпения переносить её. Нет радости и в К-ном отношении ко мне. Всё он обвиняет, упрекает меня в чём-то. Ищет каких-то подвохов с моей стороны. Меня это утомляет. Жаль, наконец, маму спихивать с насиженного, хотя и не особенно хорошего, места. И последнее — страхи беременности будут следовать на всём пути семейной жизни. Единственный человек, с кем бы я хотела жить (да и то не в одной комнате) — это ты.

Исполнением 9-й симфонии не была довольна. Ушла усталой и неудовлетворённой. Нельзя сравнить с московским оркестром. Необходима также и соответствующая обстановка, что там не было предусмотрено. Вспоминала конц. зал Большого театра, да и моск. Консерваторию. А так ожидала концерта!..

Завтра иду к врачу. Анализ показал повышенную кислотность (76). Надо уменьшить её, надоели постоянные боли.

Откуда это у тебя появились страхи перед физич. болями? До сих пор я считала тебя образцом терпения, «бесстрашия» к ним. Они, по-моему, не страшны, но противны, надоедливы и ужасны тем, что вырывают из круга здорового общества. Появляется обречённость в этой очерченности… Скажи, пожалуйста, записываешь ли ты, как обычно, кое-что в свою записную книжку? Не забудь ответить. Это меня интересует.

1/II.

Как видно, отдаляется наша встреча. Надо мне лежать. Вначале, как только начала принимать болеутоляющие средства, дня 2 мне было легче. Теперь это не помогает. Интересно, как долго будет тянуться эта история?

Получила сегодня твоё письмо. В твоём, как ты называешь, «неуменьи жить» есть черты мне понятные и дорогие. Это — бескорыстие, прямота, повышенная жалость к людям, непримиримость с несправедливостью, подлостью и т. д. Эти черты не смешны, а современность их зависит от манеры проявления. Не надо только так болезненно принимать и обижаться, если окружающие не всегда тебя правильно понимают.

Меня пугает твоя бессонница. И, по-моему, она в большой степени зависит от твоих нервов, психики. Ах, если б тебе удалось побороть в себе твои мысли и бездумно отдаться жизненному течению! Хотя бы на время превратиться из «болельщика» в безучастного зрителя всего происходящего. Это было бы твоим лечением.

Если я не смогу теперь выехать, то Костик очутится в затруднительном положении в отношении комнаты. Представляю его огорчение… Всё же я рассчитываю, что мне станет легче и недели через 2 я буду тебя обнимать. А я уже собиралась выехать 7/II. Оказывается, чтобы язва зарубцевалась, нельзя двигаться. Идочка очень не хочет выезжать в Москву, часто говорит, что не уедет от бабушки. Отца всегда вспоминает. Во всех отношениях регистрация была нелепостью. К-ка жаль. Не думаю, что мы с ним уживёмся. Мы — разные люди, слишком разные, — антиподы.