Алексей Барановский - Жизнь В. Часть 1: Посвященный

Зайдя в комнату, я сразу же почувствовал, что в комнате что-то не так. Да и не мудрено, в ней орудовало аж три человека. Видно воры совсем стыд потеряли.

В тот момент, когда я зашел, они как раз приступили к обыску моих книжных полок. Половина книг уже валялась на полу, и один из субъектов старательно их рвал, пытаясь что-то в них найти. Второй субъект не торопясь и с расстановкой простукивал стены, а третий открывал дверь стенного шкафа, в котором хранился мой скудный гардероб. Что самое удивительно, все это происходило в полной тишине. Книги тихо падали на пол, звук стука по стенам, по всей видимости, слышал только сам стучащий. Даже звуки дыхания потонули в полной тишине моей, как никогда тихой, комнаты.

Я остановился в немом удивлении, едва войдя в комнату. Но долго стоять с открытым ртом мне не пришлось, потому что, по всей видимости, не я один тут видел в темноте. Все трое, как по команде, резко повернулись в мою сторону. Казалось, они были удивлены не меньше меня. Однако их удивление прошло гораздо быстрее моего. Едва я собрался сказать что-нибудь пугающе-злое, как они разом бросились к входу на балкон и прыгнули рыбкой с моего второго этажа. В отличие от них, я от удивления оправился не сразу. Секунд через пять после исчезновения из поля зрения пяток всей троицы.

Я выскочил на балкон и посмотрел вниз. Внизу уже, конечно же, никого не было. Да и что можно увидеть в зеленом палисаднике, даже если ты видишь в темноте. Густые кусты и деревья с легкостью прикрыли отход троице, устроившей у меня в комнате незапланированный акт вандализма.

— Что за дела-то вообще? — удивленно произнес я, наконец, вслух.

Вот только голоса своего я не услышал.

В комнате по-прежнему стояла полная тишина. Ее не нарушил даже мой голос. Из интереса, я поднял книгу и уронил на пол. Тишина.

Я взял коробку от какого-то компакт диска, и со всей силы кинул на пол. Тишина.

Я настолько удивился, что, не поленился и сходил на кухню за кастрюлей и половником. После чего, взяв в одну руку половник, а в другую кастрюлю, я принялся ходить кругами по комнате и бить ими друг о друга. Поначалу в комнате по-прежнему было тихо, но вскоре где-то на уровне слышимости появился даже не звук, а отголосок звука. Окрыленный успехом, я начал стучать еще усиленней и добавил громкости, начав кричать.

За этим занятием, меня и застали люди, ворвавшиеся в мою квартиру.

На миг все замерли: я, с кастрюлей и половником в руках, и трое мужчин с АКМ на перевес. Они удивленно смотрели на меня, а я удивленно смотрел на них, пока один из них, видимо старший, наконец, удивленно не произнес:

— Что вы тут делаете?

Я был так удивлен, что даже не сразу заметил, что слышу его голос, как и прочие звуки улицы, отсутствия которых я даже и не заметил.

— Аа…

Минуточку!

— Я-то тут живу, а что вы тут делаете?! — пришел в себя я.

Тут уже в ступор вошли они.

— Аа…Мы дежурили внизу, когда увидели, что из вашей квартиры выпрыгивают три человека. Мы подумали, что они с вами что-то сделали и поднялись к вам. На звонок никто не ответил, вот и пришлось войти…

— Вы дверь взломали?

Опять дверь ставить?!

— …Ээ…что ж мы, звери какие. Мы просто вскрыли, замок-то у вас простенький. Я бы на вашем месте поменял его.

Все понятно. Вот только что это они такие вежливые. Я-то думал, меня сейчас к стенке поставят, обыщут, и в участок. А там уж разберутся что к чему. А тут чуть ли не на вы.

— А вы, вообще-то, зачем внизу дежурили? — решил все же спросить я.

Главный, должен заметить, довольно молодой парень, удивился.

— Так нас же поставили вас охранять.

А, ну тогда понятно. Небось Сергей Иванович расстарался, чтобы я не сбежал.

— Вы их хоть поймали? — спросил я, уже догадываясь, что мне ответят.

— Никак нет. Удрали. Нас же всего трое. Как же мы весь палисадник окружим?

Правильно, никак.

— Понятно. Ну, вы хлопцы извините, но мне спать надо. Так что идите, охраняйте дальше.

Главный хлопец спохватился.

— Да конечно. Извините, а с вами точно все в порядке?

Нет, конечно, но ты-то мне уж точно не помощник.

— Да, уверен. Сейчас вот приберусь и спать лягу.

— Ну, спокойной ночи вам. Мы снаружи в машине будем дежурить, так что если что — зовите, — сказал один из них, выходя из моей квартиры.

Я вышел из квартиры и, на всякий, случай посмотрел на замок. На нем не было ни царапины. Ничего не скажешь, профессионально открыли. Кто бы мог подумать, что в милиции такие умельцы работают.

Я вошел в комнату и окинул взглядом бардак. Тут и до этого-то было не очень чисто, а уж теперь и вовсе, как на помойке: разорванные книги, целые книги, осколки от горшков с цветами земля из этих же горшков, и прочие вещи. Никакого желания убираться у меня не возникло. Даже отдаленно. Но книги я все же на полке расставил. Ведь книги — это святое.

Единственное, что меня беспокоило на данный момент, так это странное исчезновение звуков в моей квартире. Это было просто невероятным. То, что ко мне в квартиру залезли, мне уже совершенно не казалось чем-то особенно страшным. Как никак, уже третий раз залезают. Человек ко всему привыкает. Кроме этого что-то еще не давало мне покоя. Я даже не могу сказать что именно, но что-то меня волновало, находясь где-то на грани сознания. Как я ни напрягался, я не мог понять, что это.

В таком растрепанном и нервном состоянии, как обычно, не раздеваясь, я и лег спать. Сон долго не шел, и я ворочался пол ночи. Такое со мной было впервые за долгое время. Обычно я засыпал еще до того, как голова касалась подушки, а тут у меня в голове вертелись какие-то непонятные образы и голоса. Я вспоминал все события последнего месяца, и мне все время казалось, что я упустил что-то очень серьезное. И в тот момент, когда я был близок к разгадке…я уснул.

Солнечный луч пробежался по полу и скользнул на кровать. Вышеупомянутая кровать представляла собой столь пренеприятное зрелище, что луч поспешно скользнул дальше, как будто в надежде найти что-нибудь более достойное своего чистого света. Луч застал эту развороченную, как будто по ней проехался танк, кровать далеко не пустой. В кровати лежало тело. Тело не подавало ни малейших признаков жизни: глаза закрыты, пульса нет, бледная, я бы сказал даже синяя (хотя мне видно плохо) кожа и ни намека на дыхание. Грудная клетка совершенно неподвижна, кровь не льется по жилам. Тело можно было бы назвать трупом, если бы не одно но… Этим «но» являлся один маленький факт: тело принадлежало мне! При этом ничего общего я с этим телом не ощущал. Я его не то, что не чувствовал, я его, в общем-то, даже не видел. Единственным «окном», соединяющим мое сознание с внешним миром был, приоткрытый на один миллиметр, правый глаз. Через него-то, как через иллюминатор, я и обозревал свое тело и, конечно же, мой любимый красный глаз на стене.