Виктор Мартинович - Озеро Радости

Сергей Юрьевич поднимает руки над головой с невидящими глазами и начинает танцевать. Он похож на полусдувшийся баскетбольный мячик, который подбрасывает на носке чья-то невидимая нога. Синхронизация стробоскопа работает как надо.

Вечером этого дня Яся нафаршировывает свой так и не разобранный рюкзак теплыми вещами и съезжает. Она не может спать на поруганной кровати. Однокомнатная квартира снята за сто пятьдесят долларов и располагается прямо в доме, где находится Ясина торговля. С папой ей так и не приходится больше поговорить. Да и о чем это вдруг?

Все квартиры, в которых мы когда-либо жили, все комнаты, в которых останавливались, все кухни, на которых, трясясь от предутреннего озноба, делали себе чай, выстроятся однажды в сплошную анфиладу, и мы будем ходить их коридорами бесконечно. Быть может, это произойдет за секунду до нашей смерти, когда время уже остановится. Быть может, это и будет смерть.

Завершилось формирование структуры парламентских комитетов Палаты представителей нового созыва, выборы которой были признаны честными и прозрачными миссией наблюдателей от СНГ. Из нашей страны прекратили делать бабая, а если некоторые еще не прекратили, то обязательно скоро прекратят. Энергичное вступление, молодцы! Наше агентство уже сообщало, что Комитет по науке и инновациям ППНС возглавил новый для парламентской системы нашей страны человек, Виктор Павлович Чечуха. Пока хорошо. До избрания депутатом о Викторе Павловиче было известно мало. Сегодня «БелТа» берет у Виктора Павловича первое эксклюзивное интервью в новой должности. А вот тут больше уважения. Все-таки с руководителем парламентской комиссии беседуете.

— Расскажите о том опыте работы с научной и инновационной деятельностью, которым вы занимались до этого.

— До переезда в Минск я работал в районном центре Малмыги Минской области, где занимал пост руководителя исполнительного комитета. Подчеркнуть опыт работы, развить, что Виктор Павлович — не провинциал какой-то зачуханный. На эту должность я был назначен сравнительно недавно, успел произвести модернизацию технопарка и кадровое обновление главной артерии научной и культурной жизни района — библиотеки. Библиотека была напоена новыми кадрами, в том числе прибывшими из столицы по распределению. И блеск их глаз, их энергия вдохнули свежую струю в научную жизнь региона. То, что вы дописали про блеск их глаз, Виктору Павловичу не понравилось, исправить. И вообще, про библиотеку меньше, мне там история одна не нравится.

— Буквально два слова о вашем образовании, давшем повод для назначения вас руководителем Комитета именно по науке.

— Я закончил Аграрно-технический университет, в котором учился не пять, а шесть лет, поскольку числился на заочном отделении — работа в районе не оставляла возможности учится на дневном. До этого была школа. А прежде всего и параллельно с этим — та школа жизни, которую дает каждодневное общение с трудовым народом. Подчеркнуть заслуги Виктора Павловича на республиканском уровне. Упомянуть про правительственную грамоту «За проявленную инициативу в реализации плана мероприятий, предусмотренного “Годом порядка на земле”». Подчеркнуть, что после завершения осенней сессии он поступит в аспирантуру и через два года получит кандидатскую степень, мы уже договорились.

— Чего не хватает нашей науке в первую очередь?

— Любая наука должна идти от жизни. Должна чувствовать, чем болеет земля. Вот я просмотрел перечень научных диссертаций, защищенных за два последних года. Там совершенная какая-то чушь. Какая-то гуманитаристика. Искусство какое-то, картинки, книжечки. Вы поймите, каждый потраченный на науку рубль должен оборачиваться инновациями. Должен заставлять наши трактора ездить быстрей, тянуть за собой больше навесного оборудования и при этом затрачивать меньше топлива на каждый пройденный километр. Вставить цитату из президента, чтобы было понятно, что это не самоуправство и не самодеятельность. И в этом плане у меня большие претензии к Академии наук, к тамым профессорам и академикам. Зачем нам нужен Институт истории? Что он делает? Что он дает? Сколько предложений по модернизации привода жатки комбайна представил? Много вопросов, согласитесь. Будем разбираться, менять, упорядочивать. Будут увольнения, непременно будут! Убрать слово «тамым», заменить на «тамошним».

— Какая наука — самая главная?

— Мне кажется, мы сильно недооцениваем химию. Все, что касается жизни элементов в земле, их извлечения оттуда, особенно тех, которые можно заливать в трактор.

— А как насчет физики?

— Ну что вы это на меня, так сказать, сразу идете в атаку? Важно развивать и физику. Мне не нравится это, про «атаку». Не уровень Виктора Павловича. Подумать, как заменить. Например: «не буду с вами спорить».

— Что может дать белорусская наука миру?

— Наша страна сильно пострадала во время Великой Отечественной войны. Те люди, которые обвиняют в том, что у нас нет ни науки, ни культуры, постоянно забывают, что в этом есть часть и их вины. Это их сапог топтал наши таблицы Менделеева, когда мы пытались вырваться из царской разрухи, из польской оккупации. Так что не надо ля ля. У нас сильное машиностроение, наши сыры, творог и молоко продаются в каждом московском магазине. И вы спрашиваете, что может дать белорусская наука миру? Полностью переписать, мне не нравится. Я не помню, что там точно ответил Виктор Павлович, но, может, его ответ все-таки лучше, чем эта ваша отсебятина?

— Ну и напоследок — о личном. Вы уже обустроились в Минске? За столькими делами удалось ли организовать личную жизнь? Дурацкий вопрос. Убрать его полностью! Вместе с ответом!

— В Минске пока живу в правительственной гостинице «Октябрьская», но уже получил ордер на ведомственную квартиру на улице Лодочной. Я пока не женат, но варианты, так сказать, уже просматриваются. В том числе (смеется) из числа окружающих меня специалистов.

Переписанную версию прислать мне для публикации, вместе с фотоснимками, их должно быть не менее пяти на выбор, мой электронный адрес найдете в новом справочнике, Татьяна Степановна Король, в разделе «Секретари Председателей Постоянных Комиссий».

Ясе нравится ее новое жилище. Не столько близостью к метро и месту, где она трудится, сколько соотношением высоты потолков к площади комнат, вытянутыми сталинскими окнами, латунными ручками на межкомнатных дверях — во всем этом присутствует измерение красоты, впоследствии расстрелянное типовыми хрущевками. В квартире почти ничего нет из обстановки, сорваны даже обои, ее готовили к хорошему ремонту, да, видно, на полпути что-то кончилось — то ли деньги, то ли желание хозяев противостоять энтропии Вселенной. По утрам с чердака доносится воркование голубей. Через окна открывается голый сад. Солнце всходит в окнах кухни и заходит в ее спаленке.