Галина Лифшиц - До свадьбы доживет

– Тыбе куда, красавиц? Садис, паехали!

Машина дребезжала, тряслась и, казалось, вот-вот развалится. Но выбора у Тины не было, хотелось домой. У нее были планы на вечер. Наконец-то у нее были планы!

– Домой едишь? С работа? – жизнерадостно полюбопытствовал водила.

– Угу, – кивнула Тина.

Все эти разговоры с бомбилами никогда ее не занимали. А уж теперь-то!

– Ти красивый! – продолжал шофер, – Картинка просто.

– Спасибо, – пришлось отозваться Тине.

– Хочишь – ужин пайдем? Кофе пайдем – хочишь? – послышалось неожиданное предложение.

– Не хочишь, – ответила Тина.

Шофер понимающе кивнул:

– Муж у тибе есть, да?

– Да! – уверенно солгала Тина.

– У такой красавиц муж есть, канэшн, – вздохнул водитель.

– Конечно, – подтвердила Тина.

– У мине тоже жина есть. Двадцать лет вместе живем. Но я же не предлагать измен. Просто ужин пайдем – так я сказал. Или просто кофе пайдем. Что плохого? Миня Гагик завут. А тибя как?

– Ты откуда, Гагик? – не выдержала Тина, – Где это такое водится, чтобы при живой жене другую женщину на ужин звать?

– Среди люди водится такое! – уверенно заявил Гагик, – А я из Еревана.

– Нормально! Среди людей! Скажи еще: ты жене сообщаешь, что сегодня на ужин идешь с женщиной.

– Жина не сообщаю. А зачем ей? Она харашо жить. Я ей деньги даю. Все одеты, сыты. Она даволен. И я хачу быть даволен. Что плохо? Вот тибе бумага: пиши телефон!

– Какой телефон? – удивилась Тина, – Зачем писать?

– Пиши: Гагик.

Тина послушно написала на клочке бумаги, выданном шофером, слово Гагик.

– Теперь цифра пиши.

Гагик продиктовал ряд цифр. Тина записала.

– И зачем мне это? – спросила она, засовывая бумажку в карман пальто.

– Если захочишь ужин, звони: «Гагик! Я хачу ужин!» И ми пайдем ужин! А?

Тина расхохоталась.

– Красивый! – восторженно отозвался Гагик на ее смех, – Ты красивый!

В этот момент телефон его зазвонил. Он глянул на экран и сказал Тине:

– Жина! О!

Он отозвался и недолго общался с женой на родном языке. Закончив разговор, сообщил Тине:

– Жина звонил. Сапаги увидел магазин. Гаварить – деньги муж только на базар хадыть аставил. Я ей гаварить: вазми денги, купай, что хочишь. Я разрешаю.

Тина молча кивнула, не зная, как реагировать на историю о счастливой жене Гагика и ее новых сапогах.

– Слушай! – воскликнул Гагик, озаренный догадкой, – У тибе муж ривнивый, так?

– Да! – согласилась Тина, – Очень.

Вот дался Гагику этот муж! Доехать бы уж скорей!

– Бери бумага! – послышался приказ.

– Какой бумага? – невольно переходя на грамматику Гагика уточнила Тина.

– Тот бумага! Где номер.

– Твой номер?

– Да! – важно подтвердил Гагик.

Тина достала из кармана клочок с номером телефона.

– Ты там как писать? Просто – Гагик?

– Ну да. А что еще?

– Еще пиши – ремонт. Гагик – ремонт!

– Зачем? – устало поинтересовалась Тина.

– Муж увидит номер. Спросит: кто это Гагик? Почему Гагик? А так – он сразу читать: ремонт. И все! Нет вопроса! А?

Тина зашлась от хохота. Гагик вел машину, довольно поглядывая на свою пассажирку. Он только что блеснул умом и находчивостью. Еще бы ему не гордиться собой!

– Понятно, – сказала Тина, отсмеявшись.

Она покорно написала слово «ремонт» рядом с именем Гагик. Играть так играть. Чего у там!

– А если твоя жена пойдет на ужин? Или кофе пить с кем-то? Тебе это как? – поинтересовалась она.

– Моя не пойдет, – немедленно отозвался Гагик.

– Почему ты так уверен?

– Она не такой красивый. Она дома сидеть, – честно раскрыл карты шофер, – Дети, еда готовить. Дом.

– Она дома, а ты – ужин с другой, да?

– Да! – самодовольно кивнул Гагик, – Это жизнь. У нее свой радость, у мине свой. Я работать, денги давать. Купи, что нада, что хотеть. А мне где радость взять, чтобы работать? А? Это жизнь! Твой муж тоже можит так. Только ты не знать.

– Мой? – Никогда! – воскликнула Тина.

Играть – так играть!

Они уже подъехали к ее дому. Тина расплатилась, вытащила свои пакеты и собиралась закрыть дверь лихой машинки.

– Ты – званить! – подмигнул шофер, – «Гагик – ремонт!»

– Я подумаю! – пообещала Тина и бодренько направилась к подъезду.

Положение обязывало. Она же была «красивый»! Не то что жена Гагика. Пусть хоть на прощание полюбуется. А он действительно, похоже, любовался. Не сразу уехал.

Клава ликовала, прыгала до потолка, лезла целоваться, задыхаясь от чувств. Лушки еще не было. Тина разложила свои покупки в холодильник и решила позвонить в редакцию подлого глянцевого журнала. Ей хотелось уличить Юру во лжи. Хотелось отстоять справедливость. Пусть напишут, что он все наврал насчет половины стоимости, которую он предлагал. Пусть исправят ошибку! Она решительно отыскала в интернете телефон главного редактора, не приватный телефон, конечно, а рабочий. Бодро натюкала цифры. Пошли гудки. Сердце Тины забухало. Сейчас она все им скажет. Разоблачит по полной.

Наконец отозвался равнодушный секретарский голос. Тина попросила соединить ее с главным редактором. Естественно, ее спросили, по какому вопросу она звонит.

– Хочу дать опровержение. У вас в журнале ложь напечатана. В интервью. В свежем номере.

– Но это, пожалуйста, обращайтесь в письменном виде. Если есть повод выдвинуть иск, присылайте адвоката. Главный редактор этим заниматься не будет, – голос секретарши звучал металлически, – Представьтесь, пожалуйста. И поясните, о какой публикации идет речь.

Тина почувствовала прилив невиданной злобы.

– А вам-то какое дело? Лично вам? Если надо адвоката присылать? – крикнула она в трубку.

– Что и требовалось доказать, – почему-то вполне человеческим голосом отозвалась секретарша, – Мы анонимные жалобы не рассматриваем.

– Вы только грязное белье рассматриваете! – истерически крикнула Тина, – Шакалы!

Из прихожей гулко рявкнула Клава. Тина посмотрела на телефон в своей руке. Разговор прервался. Собственно, она сама отключила его. С чего это она так распалилась? И какая ей понадобилась справедливость? И вообще – что такое с ней творится сегодня? Разве что-то новое случилось? Какое-то новое событие, добавившее еще одну ложку дегтя в бочку дегтя? Да нет же! Все предсказуемо! Юра готовился к суду. Еще в сентябре. И вот сейчас выстрелил. И фиг бы с ним.

А если говорить о новом, то новое – вот оно. Ее облик: глаза, прическа… Она – другая. «Красивый», – вспомнила она Гагика и рассмеялась.

Тина снова глянула на телефон, который все еще сжимала. Надо Лизку пригласить, если она дома. Просто хотя бы на чашку чая и бутерброды с вкуснотой. Хотя вряд ли Лизавета сейчас одна дома. Вечер. Семья. Васька, Женя. Вряд ли.

– Але! – отозвалась Лизка, – Красносельцева! Родная! Как ты сегодня?