Ирина Аффи - Минск – Бейрут – неизвестность

Опять зазвонил телефон:

– Папа? Да! Слушаю! Нет. Нет! Я умоляю тебя, оставь меня в покое! Я застрелю себя в конце концов!! Я сам разберусь! – отключив телефон он, как бы придя в себя, оглянулся, осмотрел всех пришедших и вышел из круга обступивших его людей.

Инна разглядела в этой толпе троих родных братьев Валида, племянников и двоих мужчин почтенного возраста, орущих громче молодых. Да, лозунг «хлеба и зрелищ!» актуален всегда! Вечен! Позови их всех помочь деньгами или брёвна потаскать, двоих не соберёшь. А тут слетелись, стервятники!

«А с кем Валид в аэропорт ездил? – лихорадочно соображала Инна, подглядывая через приоткрытую дверь. – Один! Наташа сказала, что один. Значит, как и что было, точно никто не знает. И Валид молчит, не обвиняет пока Наташу ни в чём… Если вдруг он всё решит переиграть, то надо сразу включаться в игру, приходить на помощь. Понять бы, что у него в голове! Давай, дорогой, не упусти этот шанс! Пока лишнее не сказано. Папе восемьдесят лет, он мог всё неправильно понять. Давай, будь мудрым! Ради Соньки!»

Как будто услышав Иннины мысли, Валид повернулся к мужчинам своей семьи.

– Пройдите и присядьте! – скомандовал он, затем, соблюдая правила, обратился к хозяину. – С твоего разрешения, Имад?

– Да, конечно, будьте как дома! – Имад успокоился, когда понял, что Валид принял единственно верное решение. Это стало видно по тому, как он моментально преобразился: расправились плечи, вернулась уверенность в движениях и сила во взгляде.

Дождавшись пока все рассядутся, он занял центральное кресло, обвёл холодным и недобрым взглядом с приподнятой бровью всех присутствующих.

– Я хотел бы уточнить. Правильно ли я понял, что мою жену кое-кто из вас считает падшей женщиной и требует убить? Если да, то я бы хотел знать, кто и какие у него доказательства? – закончив, он медленно обвёл взглядом всех присутствующих.

Такого поворота событий не ожидал никто! Все переглядывались, кто-то перешёптывался, даже громогласные старейшины сразу приутихли и для безопасности прикинулись полуглухими друзьями Альцгеймера. Они-то пришли помогать, спасать, отстаивать честь! Но всё основывалось на словах отца Валида, а от него лично никто ничего не слышал. А отцу-то за восемьдесят, да и слуховой аппарат …

– Прошу прощения у старейших, но я, как старший среди братьев, хотел бы услышать ответ! Кто и на каком основании порочит имя моей жены? – «Прости меня, папа, так надо, ради Софи».

«Ну, пора идти на помощь!» – решила Инна.

– Добрый вечер! – сказала она всем, входя в переполненный салон. Мужчины встали, чтобы поздороваться с хозяйкой дома. Лица растерянные, в глаза не смотрят.

– Добрый вечер, Хайдар, как жена, дети? – сказала Инна единственному из братьев гостя, с семьёй которого была знакома лично, и, повернувшись к Валиду, продолжила: – Валид, звонила Наташа, просила передать, что билеты пока не нашла на сегодня, но на завтра забронировала. Просила оставить Софи на время её отъезда у тебя. Они с Леной заедут ещё в несколько турфирм, и если найдут билеты на сегодня, то она сообщит тебе.

Тут вообще никто ничего не понял, в том числе и сам Валид. Как на это реагировать? Воцарилась абсолютная тишина ожидания. Именно в такие минуты жалеешь, что нет под рукой фотоаппарата. Какая серия портретов могла бы получиться! Присев на кресло, Инна, как ни в чём не бывало, глотнула кофе и опять обратилась к Хайдару:

– Такое несчастье, да?

Он кивнул на всякий случай. Ну, в принципе-то несчастье по-любому! А она продолжала:

– Так внезапно Наташина мама заболела, подозрение на инфаркт! – «Простите меня, Татьяна Викторовна, доброго здоровья вам!» – Мы с утра все на ногах, пытаемся Наташу быстрее к маме отправить. Такое несчастье! – и контрольный выстрел: – Хайдар, может у тебя есть знакомые, чтобы помочь?

«Вот шельма! – подумал Имад. – Это где же ты так врать-то научилась, не краснея?»

Совершенно запутавшийся народ тихо перешёптывался и неловко пытался делать вид, что ничего особенного не произошло, так, простое недоразумение.

Инна удалилась на кухню сварить ещё кофе. Посуды в умывальнике было, как в столовой дивизионного корпуса после обеда. Посудомоечная машина отказывалась обслуживать такое количество клиентов, но часть работы на себя взяла. Хозяйка решила сегодня не заморачиваться на мелочах, а на фоне пережитого стресса гора посуды была такой мелочью! Ничего, отмоет эту партию, загрузим другую! Рену подключим, справимся! Ей овладела эйфория победителя, казалось, они с Имадом сотворили невозможное и теперь всё как-то само собой наладится.

Выпив кофе, мужчины спешно разошлись, громко прощаясь и почти шёпотом извиняясь, проходя мимо Валида. Наконец и их нежданный, но надолго задержавшийся гость тоже стоял одетый в прихожей:

– Спасибо тебе, Имад! Ты предотвратил беду! – с искренней благодарностью сказал он, пожав на прощание руку хозяину.

Потом повернулся к Инне и холодно добавил:

– Инна, прости за беспокойство, спасибо за тёплый приём и помощь.

– Ну, не такой уж тёплый!

– Нет, всё правильно! Передай Наташе, когда увидишь…

– Я не знаю Валид, вряд ли она мне позвонит и… – начала увиливать она, но Валид прервал её:

– Инна! Я же говорил, я не идиот.

– Хорошо, что передать?

– Что я её не трону, но у неё на всё два дня. Если нужны вещи из дома, ты сама можешь приехать и забрать их. Но через два дня она должна покинуть Ливан и я должен получить подтверждение. Инна, и только в этом случае я её не трону!

– Валид, а как же Сонька?! Она же умрёт без Наташи! Да и жизнь без матери, это не дай Бог! – вдруг осознав всю безысходность ситуации, затараторила Инна.

– Инна! Не перегибай палку! Ей повезло, что она жива до сих пор! – зло отрезал надоевший всем гость.

– Хорошо, хорошо! – вмешался Имад, чувствуя, что они сейчас опять сцепятся надолго. – При возможности мы передадим.

– Спасибо! Спокойной ночи! До свидания!

Двери захлопнулись, и они упали в кресла без сил.

– Боже, как же я устал! Одиннадцать часов! – сказал Имад, растирая лицо ладонями. – Что за день?!

– Рождество… – пробубнила развалившаяся в соседнем кресле Инна. – Рождество!

Вскочив с кресла, Инна побежала в каминную. Там на диванах спали Никита и Настюша, а в кресле, облокотив подбородок о ладони, сидя спала Рена.

Она расстроенная вернулась в гостевой салон, где уже дремал Имад.

– Имад! Как ты можешь спать?! – она трясла за руку просыпающегося мужа, который пытался выбраться из глубокого кресла. (Так как лежал он поперек, выходило с трудом). – Имад!

– Инна, что случилось? Ещё кого-то пытаются застрелить? Ты чего меня мучаешь? – Он уже сидел, уставший и хмурый. – Инна, я попрошу политического убежища от тебя! Я спокойный флегматичный немолодой мужчина, мне нужен восьмичасовой сон!