Крас Алин - Проклятое Пророчество. Книга третья.

Я стояла неподвижно, опустив руки, и с вызовом смотрела через прорези маски в глаза врагу, чувствуя, как это его злит. Он стремительно приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки с мечом, и я чуть-чуть отклонилась в сторону. Когда он, продолжая движение, поравнялся со мной, со всей силы толкнула его в спину. Он по инерции пролетел мимо меня вперед, сойдя с полотна дороги. Я сделала траву под его ногами скользкой, превратив росу в изморозь. Все ближайшие ветки кустов заставила цепляться за его одежду. Это затормозило его настолько, что ближайший побег кровохлебки успел присосаться к незакрытому одеждой запястью эльфа. Все это позволило мне повернуться к нему спиной и бегом вернуться к Орестонэлю, за которого я очень боялась.

Забыв о своей тонкой, легко ранимой душевной организации, я с кровожадным удовлетворением увидела, что один из нападавших, уже не представляет опасности и неподвижно лежит на земле, с окровавленной грудью. Орестонэль отбивается сразу от двух других, уже освободившихся от моих ловушек. Схватив из нашего фаэтона первый, попавшийся под руку, рюкзак и пользуясь близким расстоянием, размахнувшись, бросила его в спину одному из противников. Орестонэль успел воспользоваться этим. Оступившийся, от удара в спину рюкзаком, эльф рухнул на землю, от укола меча Учителя. Но и сам Орестонэль тоже, в этот момент, пропустил скользящее касание меча второго противника.

Я оглянулась на того, который застрял в лесу. Он уже выбрался на дорогу, и я сосредоточилась на ритме его сердца, стараясь замедлить его. Он пошатнулся и, оценив ситуацию - теперь нас двое на двое, крикнул своему напарнику:

- Отступай! Уходим! - и, запрыгнув на скамейку погонщика своей кареты, рванул вперед.

Отступив от Орестонэля, его противник, на ходу вскочил в проезжающую мимо карету и через мгновение в нас полетел огненный шар около полуметра в диаметре. Орестонэль стремительно повалил меня на землю и прижал к дорожному покрытию своим телом. Фаербол обдав жаром так, что у меня волосы затрещали, пролетел над нами и где-то недалеко раздался громкий взрыв.

От испуга, дернулся наш ящер и, так случилось, что он прикрыл нас собой от второго огненного шара размером с голову, а сам погиб на месте. После этого, карета нападавших скрылась из нашего поля зрения, вдали.

Орестонэль с тихим стоном, сквозь стиснутые зубы, скатился с меня.

- Учитель, потерпи! - с отчаяньем крикнув ему, я уже бежала к загоревшемуся от первого фаербола дереву.

Подбежав к горящему дереву, поняла, что загасить его, уже все объятое пламенем, я не смогу. Но, если не локализовать огонь, будет пожар в лесу. Это страшно, когда горит лес. Пожар распространяется молниеносно. Мы с раненым Орестонэлем и сами не успеем уйти, и все живое вокруг погибнет. Я направила Силу к рядом стоящим деревьям, заставив их ветки опуститься, прижаться к стволу, и тем самым отодвинуться от огня. Траву около горящего ствола напитала влагой из земли, чтобы огонь не перекинулся на траву и не пошел дальше. Развернувшись назад, побежала к Орестонэлю.

Он лежал на земле, зажимая рукой кровоточащий бок.

- Учитель, миленький, терпи! Сейчас я тебе помогу, - моргнув, чтобы стряхнуть слезы с ресниц, уговаривала я, пытаясь голосом успокоить и его и себя, тем временем, трясущимися руками, быстро расстегивая пуговицы на его рубашке и снимая поясной ремень.

Открыв обзор раны, я увидела, что разрез длинный, косой, глубоко рассечены мышцы с боку живота, но внутренние органы, к счастью, не задеты. Сосредоточившись на предстоящем деле, уняв нервную дрожь, я положила свои ладони с двух сторон от раскрытой раны, и, сблизив их так, чтобы сомкнуть края раны. Направила в поврежденное место Целительскую Силу, закрывая кровоточащие сосуды, соединяя разрубленные мышцы и рассеченную кожу.

- Сейчас, сейчас, тебе станет лучше, - ласково приговаривала я.

- Не волнуйся из-за меня, детка, - прошептал он мне в ответ.

- Помолчи, не трать силы, - сказала я, освобождая его руки из рукавов рубашки. Развязала пояс штанов и, упершись коленями в дорожное полотно, а ладонями в здоровый бок Орестонэля, с усилием перекатила его на живот.

Ожог на спине уже вызвал образование пузырей на покрасневшей коже. Наложив ладони, я осторожно, слегка касаясь, провела ими от затылка до поясницы, исцеляя пострадавшую кожу. Приспустила штаны, увидела, что ягодицы почти не пострадали, а ноги, так вообще без повреждений. Закончив с оказанием помощи Орестонэлю, я, обессиленная, улеглась на дорогу рядом с ним.

- Сейчас... немного отдохну... помогу тебе одеться и встать... - пробормотала я, проваливаясь в темноту.

Проснулась я от того, что мне было жарко и тяжело. Не открывая глаз, попыталась определить, где я? Поняла, что лежу в своем спальном мешке, на боку, крепко прижатая рукой Ористонэля, обхватившей меня вместе со спальником, спиной к его груди. Магический резерв пуст. Очень-очень хочу пить. Тут же, вспомнила подробности произошедшей схватки. Меня затрясло и замутило от жестокости произошедшего и моей собственной кровожадности.

Орестонэль, почувствовав мою дрожь, повернул меня к себе лицом, и встревожено глядя в глаза, спросил:

- Тебе плохо, девочка моя? Чем помочь?

- Пить хочу, - слабым голосом ответила я.

Он отпустил меня, встал, тут же помог мне сесть и расстегнуть спальник, поднес к моим губам флягу с водой.

Напившись, я озабочено спросила:

- Как ты себя чувствуешь, Учитель?

- Благодаря тебе, со мной все хорошо. А ты как? - обеспокоенно спросил он.

- Со мной тоже все нормально. Благодаря тебе я жива, - через силу улыбнулась я.

- Не притворяйся. Я вижу, что не нормально, - огорченно вздохнул он. - Напрасно переживаешь. Ты сделала все правильно. Во-первых, я доволен тобой как ученицей. Ты стала более уверенной, можешь применить на практике полученные навыки. Во-вторых, с моральной точки зрения, вся вина лежит на напавших, ты только защищала свою и мою жизнь, а возможно спасла и жизни других, таких же, как ты. В-третьих, с позиции особенностей твоего Дара, не позволяющего тебе причинять непоправимый вред живому, можешь успокоиться, ты никого не убила. Это я отправил за грань двух злобных придурков. А вот я виноват. Мог и сообразить, что раз тебя многие видели в Асмероне, во время нашего там однодневного пребывания, то знали, когда и куда ты уезжаешь. Значит, твои преследователи воспользуются этими знаниями и последуют за тобой. Эх, не надо было нам там показываться.

- Учитель, тебе не за что винить себя, все предусмотреть не возможно. Хуже другое. Как же быть с запретом на убийство эльфа, который передается нам с молоком матери? Неужели тебе не страшно, не больно?

- Так ведь они первые нарушили этот запрет, и я чувствую себя в своем праве. Но, возможно, не всех удастся в этом убедить. Поэтому я оттащил их тела и тушу погибшего ящера подальше в лес. Через сутки, благодаря падальщикам, от них следа не останется. А мы с тобой обо всем произошедшем, расскажем очень ограниченному кругу лиц. Вернее, только Эдмунизэлю, а уж он сам определит этот круг. Ты поняла меня? Сделаешь, как я сказал?