София Беннет - Облик (ЛП)

К счастью, ко мне подошел Эрик Блох, пробравшись через все эти сплетения кабелей на полу, в привычной мятой рубашке и босиком, и поприветствовал меня, как старого друга. Так здорово видеть его здесь. Он представил меня Миранде, и она увела меня в гардеробную зону позади, где казалось намного тише и не так БЕЗУМНО, как выразилась бы Тина.

У Миранды есть характерная доска, которую она сделала для Рудольфа, чтобы продемонстрировать, как будет выглядеть мой макияж в стиле гадюки. Он включает в себя много мерцающей помады, зеленые и золотые тени для век и накладные ресницы. Я смотрю в зеркало, пока моё лицо постепенно превращается во что-то сияющее и привлекательное. Приходит девушка по имени Кэнди, чтобы сделать мне соответствующий маникюр. Пока они работают, мы болтаем.

– Итак, с кем ещё ты работала? – спрашивает Миранда.

– Практически ни с кем, – признаюсь я. – Моя первая настоящая съёмка была для Эрика, и это произошло всего несколько недель назад.

– Серьёзно? – задумчиво переспрашивает Миранда. – Боже, что произошло? Кто тебя... в смысле, ты должна знать довольно влиятельных людей, чтобы заполучить эту работу.

– Ага. Тина ди Гаджиа.

Она кивает.

– Ясненько. Это реально бешеная леди.

– Ты в курсе, что она когда-то была всего лишь нелепым ребёнком из Бруклина? – встревает Кэнди.

– Ага, она говорила, – отвечаю я, с улыбкой вспоминая беседу с яхты.

– Она ходила в старшую школу с моим кузеном, – продолжает Кэнди. – Один день: придурковатая девица в очках; следующий день: привет, Vogue. Это было как с Дурнушкой Бетти, только не за четыре сезона, а всего за один.

– Она сказала, что её брат был в восторге от её превращения, – добавляю я.

Кэнди замолкает и косится на мой свеженарисованный зелёный маникюр.

– Брат? Какой ещё брат?

– Тот, который умер.

Она поджимает губы.

– Неа. Не было никакого брата.

– Да нет же, был у неё брат, – уверяю я Кэнди, удивляясь, что ей неизвестна эта часть истории. – У него была опухоль мозга. Это было ужасно.

– Не знаю, от кого ты это услышала, милая, – Кэнди хмурится, переходя к следующему ногтю. – Мой кузен знаком с ней много лет. Совершенно точно, она единственный ребенок в семье. Расскажешь?

– Закрой-ка глаза, – перебивает Миранда. – Потому что я собираюсь кое-что распылить на тебя.

Я сижу с закрытыми глазами и чувствую себя сбитой с толку. Как я вообще могла перепутать что-то такое важное, как был ли брат у Тины или нет? Кажется, она сказала это совершенно чётко. Я думала, что эта беседа была очень важной. Она была обо мне, вылезающей из своей "куколки", разве нет? Поиск себя как личности. Сейчас я вообще уже не уверена, что разговор был об этом. Мне бы хотелось, чтобы Тина была сейчас не в Лас-Вегасе, и я могла бы уточнить.

Когда Миранда с Кэнди закончили свою работу, моей собственной маме понадобилось бы как следует приглядеться, чтобы узнать меня. Я зеленая с золотом, сверкающая и опасная. Немного похожа на рептилию, но в хорошем, сексуальном смысле. Выгляжу потусторонне и СОВЕРШЕННО не похожа на моего дядю Билла или ещё кого-нибудь, носящего фамилию Траут, или прозвище Пятница. Я выгляжу как произведение искусства. Миранда очень, очень хороша в своем деле.

Джейк Эмерсон прибывает в сопровождении ассистента и приступает к полировке моих бледно-золотых волос до абсолютного блеска, приводя в порядок практически каждую прядку. Пока он занимается этим, женщина с зачесанными назад волосами, с головы до ног одетая в Армани, подходит ко мне представиться. Её зовут Диана, и она отвечает за рекламную кампанию Гадюки. Она очень тихая и очень строгая, и все остальные в помещении выглядят такими же испуганными, как и я. Сегодня она клиент и вторая по важности персона здесь после Рудольфа. Однако даже Диане, кажется, нравятся мои волосы и макияж. Хорошо.

Следующей подходит гораздо более юная девушка в старом свитере и джинсах. Это Джо, главный стилист, она заботится о моем облачении. Она протягивает мне с улыбкой довольно небольшую плоскую коробку.

– Ты определенно влюбишься в это, – говорит она. – Это из Майла, чистейшее французское кружево, оно стоит пару сотен баксов. Поострожней с ним!

Она разворачивает папиросную бумагу и аккуратно вытаскивает что-то из коробки. Вещь телесного цвета, нежная, и в определенном смысле, очень красивая. Есть всего лишь одна крошечная загвоздка.

ЭТО – крошечное. Стринги. Они с легкостью уместятся в моей ладони.

За этим следует небольшая пауза, пока модель (а это я) присматривается. Этот сезон был посвящен объёмным вещам. Всё, что я до сих пор примеряла на съёмках, состояло из большого количества объёмных тканей. Этот клочок кружева мог бы пролезть через пуговичную петлю пальто от Miss Teen.

– Я думаю, что тут какая-то ошибка, – шепчу я.

– Никаких ошибок, – говорит Джо. – Сексуально, разве нет? Ужасно, что никто этого не увидит. Вещь будет скрыта под змеями. Я только что видела их тут. Целые ведра змей.

Огромное облегчение.

– Вы уверены? Я имею в виду, это точно? Я буду полностью прикрыта?

– О, да. Эта вещица лишь для того, чтобы у тебя был правильный настрой.

Лааааадно. Какой настрой должны мне придать кружевные стринги? Ну кроме дискомфорта. Я продолжаю пялиться на коробку. Безусловно, это самая крошечная из всех вещей, которые я когда-либо носила.

Джейк объявляет, что на данный момент он закончил с моими волосами. Пора одеваться. В стринги. Там больше нет никакой одежды.

– Хочешь, чтобы я помогла тебе с этим? – спрашивает Джо.

– НЕТ! – закашлялась я. – В смысле, нет, спасибо. Я справлюсь.

– Осторожней с ними. Кружево очень тонкое, ты в курсе?

Как кто-либо может помочь со СТРИНГАМИ? Я, правда, не хочу это знать. Кажется, вокруг примерочной зоны слоняется множество людей, так что я проскальзываю в ванную комнату и переодеваюсь там, очень осторожно и самостоятельно. Затем я закутываюсь в огромный махровый халат, который мне предоставили, и поражаюсь, как люди вроде Кэлли Харвест носят стринги каждый день ради собственного удовольствия.

Было бы так здорово, если бы Ава находилась сейчас рядом, поддразнила меня по этому поводу и подсказала, как сделать это чуть менее дискомфортным. Я просто должна запомнить это, чтобы потом описать ей со всеми кровожадными подробностями, когда вернусь домой. Надеюсь, рассказ немного развеселит её после неудачи с Джесси. Интересно, как она себя сейчас чувствует?

Но у меня нет времени размышлять об этом. Как только я выхожу, Рудольф удовлетворен подготовкой места действия. Я подхожу к ванне, уже наполовину заваленной тонкими, эластичными змеями, и ещё пара ведер с ними стоят наготове рядом. Достаточно, чтобы прикрыть меня. Я никогда раньше так не радовалась при виде кучи искусственных змей. Единственная проблема вот в чём – как мне забраться под них, чтобы все не пялились?