София Беннет - Облик (ЛП)

– Кстати, как Ава справляется? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Она довольно тихая. Она кажется такой спокойной, но она, должно быть, чувствует себя так ... как будто она избегает этого. Я слышала её разговор с Джесси, как она будет скучать по пляжу этим летом, но это всё. Хотя мама плачет каждые пять минут. И Папа случайно сломал часы.

– А ты?

Я использую тот факт, что мы вошли в наш математический класс, как предлог, чтобы не отвечать. Потому что, когда мы вернулись из больницы в субботу, я отвлеклась. Возможно, я просто не хотела думать о плохих новостях, но я не могла не вспомнить тот логотип в «Мари Клер», а Симон – не мошенник, он мне сказал правду на Карнаби-стрит.

Я пытаюсь разобраться в услышанном: «Вы не задумывались о том, чтобы стать моделью», – я все ещё не могу это сделать. Мама застала меня уставившейся на себя в зеркало в ванной и спросила, нашла ли я прыщик. Я сказала: «Да, нашла», – это было проще, чем объяснять, что я пыталась найти любое мимолетное сходство между мной и Кейт Мосс. Или с девушкой на обложке «Мари Клер». Или кем-то из журнала, выглядящим как на картинке "до" в рекламе пластической хирургии.

Я знаю, что это эгоистично, но я просто хочу знать, что имел в виду Симон, и почему он выбрал из всех именно меня.

Ночью Ава не может заснуть. Не могу и я. Я слышу, как она постоянно ворочается в постели на другой стороне комнаты. Её кожа чешется и вызывает дискомфорт. Один из симптомов, которому мы не уделили достаточного внимания – это жар и ночная потливость. Тело очень долго пыталось ей что-то сказать.

– Тебе жарко? – шепчу я.

– Немного.

Тишина.

– Ава?

Ничего.

– Ты в порядке?

Медленный вздох.

– Как ты думаешь?

Снова тишина, пока я мысленно делаю заметку: не спрашивать мою сестру, в порядке ли она. Когда-нибудь. Снова. Идиотка.

– Я могу что-нибудь сделать?

Она отодвинулась за тумбочку у кровати.

– Только не говори со мной об этом, хорошо? Поговори со мной о чём-нибудь другом. Дерево обнимается? Последняя одержимость Дейзи? Я не знаю, – о чём-нибудь.

Ах, да. Хорошо. Я не собиралась говорить об этом, но так как она попросила...

– Э, на самом деле, есть кое что. Ава, что если тот парень, Симон, оказался бы настоящим?

– Какой Симон? – ворчит она сердито.

Я опираюсь на локоть и шепчу громче:

– Симон с Карнаби Стрит. Скаут. Что, если он в действительности имел в виду ту чепуху обо мне? Что, если это не было аферой?

Раздается внезапное шуршание, затем щелчок. Зажигается светильник рядом с кроватью. Ава сидит в постели и смотрит прямо на меня.

– Ты уверена?

– Нет. Я имею в виду, он, возможно, шутил или ещё что-то. Но его агентство существует – Модел Сити. Я проверила их сайт. В нём работает та знаменитая девушка Изабель Каррутерс, которая мелькает в журналах... я не знаю... не Лили Коул, но другие люди, о которых ты слышала.

– Что? Правда? Это никогда не приходило мне в голову.

– Большое спасибо.

– Извини. Просто ... В прошлом году Холли пошла на поводу у этих мошенников. И я просто предположила, что...

– Я знаю, – вздыхаю я. Я не виню её. Конечно, если бы он выбрал Аву, мы обе предположили бы, что он настоящий.

– Наверное, хоть раз они должны быть настоящими,– она продолжает. – Или как бы они находили людей? Ты знаешь, я мечтала о том, чтобы стать моделью. Немного. Тайно. До того как я встретила Джесси.

– Правда?

– Да.– Она расплывается в улыбке. – Я и Луиза. Представь себе одежду ... макияж. Всегда хорошо выглядеть. Прически. Встречи со знаменитостями. Путешествия на частных самолетах. Практически, жить в Париже. Одежда...

– Ты уже говорила одежда.

– Я знаю. Практически жить в Милане. Практически жить в Нью-Йорке. Деньги. Одежда...

Это звучит очень утомительно. Вся эта смена нарядов, помимо всего прочего.

– Так что случилось?

– Ну, во-первых, я открыла сёрфинг. После того, как почувствовала это удовольствие, с ним ничего не может сравниться.

Она замолкает, явно вспоминая прошлое лето и свои ощущения.

– И?

– Ох, и Джесси сказал, что никогда не будет встречаться с моделью и через миллион лет.

– Почему?

Она задумывается на минуту.

– Он никогда не говорил. Я его не спрашивала. Он просто казался очень уверенным в этом. Кроме того, он сказал, что, хотя я идеальна для него во всех отношениях, я слишком низкая для модели. Нужно быть по крайней мере пять футов девять дюймов [4] 175 см. или выше, а я пять футов семь дюймов [5] 170 см. .

– Это странно. Джесси – парень-серфенгист из Корнуолла. Откуда ему это знать?

Она снова пожимает плечами.

– Не знаю. Он знает много странных вещей.

Её глупая улыбка возвращается. Теперь она лихорадочно думает о сёрфинге и о погоне за Джесси. Затем выражение её лица снова меняется, и она смотрит на меня задумчиво, склонив голову набок.

– Но мы говорим не обо мне. Мы говорим о тебе. Если подумать, всё понятно. Один раз я смотрела передачу про моделей, и там сказали, что девушки, которых выбирают необязательно те, о ком вы думаете. Им нужны люди, которые ... необычные. Они должны особенно выглядеть. И они упомянули минимальный рост. Ты, должно быть, пять футов и одиннадцать дюймов [6] 180 см. .

– Итак, Саймон выбрал меня потому что я чудовищно высокая.

– И чудовищно худая. А он не сказал, что думает, что ты выглядишь великолепно?

– Нет. Он сказал "удивительно".

– Всё равно. Преодолей себя, Tи!

– Ты только что сказала, что я могу быть моделью!

Снова тишина. Ава что-то замышляет, пока оценивает свои идеальные ногти.

– Да, в самом деле, – в итоге говорит она с растущим волнением в голосе. – Если бы этот парень был настоящим, ты могла бы! Было бы так здорово. Ты могла бы получить много бесплатных вещей и дать мне что-нибудь. Ты могла бы рассказать мне о знаменитостях, какие они за сценой, приёмах бизнеса...

– И принимать наркотики и заработать анорексию, – напоминаю я ей, думая о маме.

Она фыркает.

– Они не могут всё это делать. Кроме того, мама никогда бы не позволила тебе заработать анорексию. Она практически пичкает нас, как будто у нас действительно анорексия. Во всяком случае, ты ешь как лошадь. Если бы тебе пришлось прожить более двадцати минут без печенья, ты бы свалилась.

Это правда. Однако Ава стала рассматривать другой изъян в плане: помимо того, что я не так уж и красива, но клинически безумна – мама. Она полностью запретила мне даже попытаться стать моделью. Я указываю на это.

– Я уверена, что смогу убедить её, – говорит Ава, беспокоясь о своих ногтях. – Подумай о деньгах, Тед. Линда Евангелиста не встает с постели меньше чем за десять тысяч долларов в день.

– Кто такая Линда Евангелиста?

– О, ради Бога! Во всяком случае, представь себе, что мама смогла бы сделать с десятью тысячами долларов.