Наталия Матвеева - Минус всей моей жизни (СИ)

Глава 6. «Плюс»

- Женька, ну чего ты упираешься? Пойдем, растрясешь свою хандру, сколько уже можно?? Твоим кислым лицом можно текилу закусывать! – шепотом зудел над ухом Женьки Дима Сосновский, возвышаясь над партой и растекшейся по ней (подобно кривым надписям, выполненным с большим азартом черным маркером прямо на когда-то хорошо отполированной поверхности учебного стола и кричащим о способах уничтожения одной самой прекрасной девушки на земле каким-то, видимо, по уши втюрившимся в нее, очень адекватным парнем, если она вдруг вздумает ему изменить) хмурой и неразговорчивой, вопреки всем законам ее организма, Женькой огромной и мускулистой черноволосой горой, успевая при этом игриво переглядываться с Наташкой Солодовой из параллельной группы и что-то еще записывать в тетради, обрывочно ведя за преподавателем конспект по истории Конституции нашей страны.

- Отстань, Димка, какой еще клуб?? – неохотно отмахнулась от него Женька, с тоской посмотрев в окно, где уже вовсю валил большими хлопьями снег, несмотря на середину октября… Зима всегда приходит внезапно, принося с собой неожиданный холод в квартиры, грязь и слякоть от то и дело тающего снега, которая легко и быстро, всего за одну ночь, как по волшебству, превращалась в гололед, огромные пробки на дорогах из-за медленно ползущих автомобилей, чьи хозяева, прекрасно зная особенности региона своего проживания, равно, как и коммунальщики, и дорожные службы, и глупые, забывшие о том, что юг в этом городе закончился еще пару месяцев назад и что нужно улепетывать, пока крылья к спине не примерзли, утки на пруду, так вот, все они оказались совершенно не готовы к первому снегу и заморозкам. – Там музыка дурацкая, выпивка разбавленная, публика приставучая…

- Да брось нудить, Зябликова, я тебя не узнаю! – шепотом возмутился Илья Селезнев с другой стороны, легонько толкнув девушку в плечо своим плечом. – Когда это ты домоседом таким стала? Что-то я не припомню, чтобы ты раньше была такой…

- Я никогда не любила клубы. – все также мрачно глядя на снег и мечтая, чтобы он поменял направление движения и пошел обратно к себе на небо, изрекла Женя.

- Это элитный клуб, называется «Источник». Только не говори, что не слышала о нем! – шепотом с гордостью заявил Димка, а Женя удивленно уставилась на него:

- «Источник»??? Слышала, конечно, а еще я слышала, что туда представителей средней прослойки общества не пускают даже на крыльцо, а золотого кошелька у меня нет, так как ты предлагаешь пройти туда?? Спуститься по дымоходу, как Санта Клаусы??

Илья с Димкой фыркнули и переглянулись:

- Зачем же одежду пачкать? У Димаса там друг охранником на входе работает, он нас проведет. – довольно пролил свет на тайну Мадридского двора Илья, а Димка с гордостью кивнул, снова послав заинтересованный взгляд Наташке Солодовой, которая слегка порозовела от смущения и улыбнулась в ответ.

Женька секунду удивленно поизучала сначала одного, затем другого, и хмыкнула:

- Ну вы даете, конечно… Я бы сходила, но у меня сейчас проблем и без пьяной ночки с утренними последствиями хватает… На работе – завал, не сделаю – того и гляди, Минаев мне зарплату до прожиточного минимума урежет, а на следующей неделе еще две курсовые сдавать, забыли?? Не, други, я – пас.

- Вот скажи мне, Женька, - деловым тоном начал Илья, и Женя сразу догадалась, что дальше последуют какие-то рациональные вопросы и выводы, которыми он умудрялся повернуть все так, что девушка чувствовала себя еще более несчастной, а свою жизнь начинала считать идиотской и бессмысленной, - зачем вообще ты туда устроилась, а? Чтобы было время на учебу… Так оно у тебя есть? Нет. Довод номер один. – он деловито загнул палец на руке и для надежности еще поставил на полях своей тетради вертикальную черточку шариковой ручкой. – Довод номер два. Тебя ненавидит начальник и специально заваливает работой, чтобы ты взвыла и убежала, поджав хвост. Он лишает тебя половины зарплаты, ради которой ты, собственно, туда и шла. Так за каким кляпом тебе, спрашивается, вообще нужна эта работа??? Ни морального удовлетворения… это, кстати, должно было стать доводом номер три, но я поспешил раскрыть карты, - сокрушенно добавил Илья, загнув еще один палец и пририсовав на полях дополнительные две вертикальные «палки», - ни денег, ни времени, а только отвратительное настроение и «чувак-депресняк». Возникает вопрос: какого черта ты еще не уволилась??? Неужто так нравится над собой издеваться??

Женька вздохнула. Каждое утро она вставала, задавая себе тот же вопрос, но каждый раз, зачем-то, заставляла себя идти туда, держаться, не сдаваться…

А ведь после того, как она вылила на Сергея кофе на той выставке, он, кажется, стал ненавидеть ее настолько, что даже смотреть на нее не мог, и давал ей разные поручения больше по телефону, чем в глаза, причем все его задания уводили Женю подальше от секретарской, куда-нибудь в цех, помогать ребятам-сборщикам заполнять технические паспорта на готовую продукцию красивым почерком, или в архив личных дел, заниматься подшивкой и систематизацией кадровых документов…

Короче говоря, его негатив к ней Женька чувствовала даже через дверь кабинета, который также подкреплялся искренней ненавистью и желанием все-таки устранить ее с фирмы со стороны Вики и Лены, для которых это занятие стало не то развлечением во время серых будней, не то хобби, что довольно сильно усугубляло, в совокупности, ее положение, а вдобавок ко всем «радостям «Черного полюса»», в секретарской бесконечно расцветал цветок по имени Павел Юрьевич, который не мытьем, так катаньем пытался вытащить ее на свидание и с лицом благородного, немного растолстевшего, возможно, даже съевшего своего коня рыцаря защищал ее от бесконечных нападок со стороны Сергея.

Так что, по всем доводам, да и по миллиону других причин, которые просто не были озвучены вслух, Илья действительно был прав, ведь на фирме, кроме Семы и Светы, да еще нескольких приятных личностей, ничего хорошего Женю не ждало, хотя, в целом, коллектив относился к ней благодушно, а, как известно, «благодушие» коллектива можно легко приравнять к слову «безразличие». Ах да, чуть не забыли про тайного поклонника, который неделю за неделей удивлял ее нежными словами в записках, райскими птицами или цветами из бумаги, в простонародье называемые «оригами», очередной симпатичной, а главное – вкусной коробочкой конфет или еще чем-нибудь этаким, тихонько ожидавшим Женю на столе еще задолго до ее прихода на работу.

Женя так и не догадалась, кто бы это мог быть, хоть и присматривалась к коллегам с особой тщательностью, но, в конце концов осознав, что это гиблое дело, она решила оставить все, как есть: рано или поздно этому романтичному типчику надоест раскармливать Женю до размеров крупного рогатого скота, и он все равно себя раскроет.