Александр Саркисов - Гонобобель (сборник)

© А. А. Саркисов, 2015

Новая книга члена Союза писателей России Александра Саркисова «Гонобобель» лишь отчасти является продолжением темы, ранее заявленной автором в его первой книге «Система» (издательство «У Никитских ворот», 2014). Новая книга раскрывает нам нового Александра Саркисова уже не столько как состоявшегося писателя-мариниста, мастера смешных и поучительных рассказов из флотской жизни, но и как литератора, осмысливающего жизнь своего поколения, раздумывающего над вечными темами поиска счастья и любви.

Добрая и смешная повесть «Шесть дней сентября», которой автор открывает книгу, рассказывает о последних приключениях стареющего плейбоя, уже осознавшего, что романтика былых веселых лет для него навсегда ушла, и заново открывающего для себя счастье семейной жизни и тепла родного дома.

Как всегда остроумны и лаконичны рассказы А. Саркисова. При этом если в своей первой книге он оставался верен исключительно военно-морской тематике, то сейчас перед нами предстает куда более широкий спектр человеческих взаимоотношений его героев. Среди рассказов А. Саркисова сложно выделить что-то в лучшую сторону, так как все они написаны на весьма высоком художественном уровне. Все с интересом и легко читается. При этом наряду с такими юмористическими зарисовками, как «Трансформация супружеского долга», повествующими о проблемах мужчин так называемого «среднего возраста», мы находим и рассказы совсем иного плана. Думаю, что никого не оставит равнодушным рассказ «Мэтр с кепкой» – настоящий реквием памяти великого российского поэта-фронтовика Григория Поженяна.

Однако центральным произведением новой книги А. Саркисова, безусловно, является повесть «Потерянный рай». В центре ее – затерянный среди севастопольских бухт обычный рыбацкий причал, обжитый многими поколениями его обитателей. У каждого из них был свой нелегкий жизненный путь, но всех рано или поздно принял к себе Причал. При этом Причал – это не только место, где швартуются старые ялики и хранятся рыбачьи снасти. Причал – это особый образ мышления, это свой особый, ни с чем не сравнимый мир, населенный честными и мужественными людьми. Порой герои А. Саркисова совершают не столько героические, сколько нелепые и смешные поступки. Однако оттого они становятся еще более понятными и дорогими для читателя. Причал – это особая мужская «обитель», живущая по своим традициям и законам. Здесь нет места криводушию, подлости и фальши, ибо море проверяет человека насквозь. Здесь все понимают друг друга с полуслова и каждый верит в друга как в самого себя. Но времена меняются, и в этот маленький мир вторгаются пришельцы из другого, большого мира, где живут по совершенно иным правилам. Причал сопротивляется, его обитатели сражаются из последних сил, отстаивая право на свой уголок рая, но силы слишком неравны…

Остается прибавить, что новая книга Александра Саркисова – это, несомненно, его новая удача. Пожелаем же «Гонобобелю» счастливого плавания в читательском море, ну а тем, кто взял в руки эту книгу, удовольствия от встречи с настоящей литературой.

Кстати, гонобобель – это вовсе не флотское ругательство, как могли бы подумать некоторые, а всего лишь…

Секретарь Союза писателей России капитан I ранга

Владимир Шигин

Витька был мордва, нюансы типа мокша, эзря или шокша интересовали только сильно продвинутых этнологов. И родом он был соответственно из Мордовии, а точнее из Рузаевского района, села Шишкеево, что на речке Шишкеевке. Село было не малое – под полтысячи жителей, имелся даже свой совхоз «Шишкеевский». Большая часть населения, те, что коренные, имели фамилию Шишкеевы, хотя родственными узами скреплены и не были. Так уж в тех краях повелось, в Ковыкино жили Ковыкины, в Торбеево – Торбеевы, в Темниково – Темниковы, удобно было, фамилию назвал, и многое про тебя понятно.

Витька рос в благополучной семье, мать работала на почте, а отец был бригадиром в совхозе. Учился он с прилежанием, в свободное время помогал матери на почте, а все каникулы пропадал с отцом в его бригаде. Никуда дальше райцентра они не выезжали и с окружающим миром знакомились исключительно через телевизор. Ни о какой другой жизни, кроме как в родном Шишкеево, он и не мечтал.

Когда он учился в десятом классе, в школу приехал райвоенком. Он был моряком, и никто не знал, каким ветром его занесло так далеко от моря. Невысокого роста, с добродушным животиком и располагающими залысинами, он рассказывал старшеклассникам о том, что скоро им предстоит выполнять почетную обязанность. Наступило время вопросов, учитывая принадлежность докладчика к флоту, и вопросы были соответствующие. Поднял руку и Витька.

– Товарищ военком, а среди наших земляков моряки есть?

– Конечно, есть, прямо из вашего Шишкеева и есть. Алашаев Дмитрий Александрович, известный военный гидрограф, его именем даже назван залив в Антарктиде у станции Молодежная.

Витькина жизнь враз перевернулась, купив за два рубля семьдесят копеек «Малый атлас мира», он мечтал, как будет бороздить моря и океаны. Военкому смышленый паренек понравился, и он помог ему собрать документы для поступления в Высшее военно-морское училище им. Фрунзе. Готовился он серьезно, уж очень ему хотелось стать офицером-гидрографом. Родители ходили гордые, а соседи с уважением говаривали – «Витька-то Шишкеев на охвицера учиться будет, в самом Ленинграде!»

Поступил Шишкеев с первого раза, правда, на гидрографический факультет не хватило баллов, и на предложение приемной комиссии учиться на минно-тральном он согласился сразу. Витька кожей ощущал свое отставание от одноклассников, не в учебе, нет, а скорее в общем развитии. Ребята в основном были городские и жизнь видели несколько по-иному. В коллективном освоении недорогих шалманов и женских общежитий Шишкеев участвовал редко, все свободное от учебы и нарядов время он проводил в музеях, театрах и на выставках. К концу третьего курса у него напрочь пропал жуткий акцент, а в вопросах модной литературы, музыки, живописи он мог дать фору любому однокурснику. Больше того, Витька стал интересоваться внешностью – каждый день до синевы выбрит, обильно сбрызнут огуречным лосьоном, слегка смоченные волосы уложены на идеальный пробор, роба отутюжена, ботинки как зеркало, а о стрелки на гюйсе можно было порезаться. Все это в сочетании с поджарой мускулистой фигурой и отдаленной схожестью с известным голливудским актером намертво приклеило кличку Сталлоне. Шишкеев не обижался, наоборот, старался соответствовать, кличка обязывала.