Антон Сорокко - Aprositus (Ненайденный)

В Санта Крузе у О´Брайена было два любимых ресторана: пиццерия «Да Канио» и ливанский ресторан «Эль Либано». В первом пиццу готовили в каменной печи, растопленной настоящими дровами, так что еда всегда приятно пахла дымком, а повар делал собственную пасту исключительного качества.

Второй был лучшим ливанским рестораном на Канарах. О´Брайен обожал ливанскую кухню и, устроившись за своим любимым столиком в уголке, всегда заказывал одно и то же: салатик «тапуле» из мелко порубленного свежайшего укропа, помидора и мяты, крем «хонмос» из кабачков, который нужно было цеплять из плошки куском горячего лаваша, тающий во рту арабский шашлык с политой лимончиком картошкой и арабское пирожное «ассат сарайе», украшенное тёртыми фисташками и мёдом, которое подавали здесь на десерт.

У этих двух столичных ресторанов был единственный недостаток: там не предлагали «Сэйнт Бренданз» – лучший крем-ликёр Ирландии, не идущий ни в какое сравнение с «Бэйлиз». О´Брайен считал, что «Бэйлиз» своим успехом обязан исключительно грамотному маркетингу и удачной рекламе.

Сегодня в «Эль Либано» у О´Брайена была назначена встреча. Его собеседник опаздывал. Он, точнее она, была канаркой. Для канарцев опоздания были нормой.

– Доверяй людям в главном, но не доверяй людям в мелочах, – О´Брайен недовольно хмыкнул, но тут же увидел приближающуюся к нему фигуру и заулыбался.

Замредактора тенерифского телеканала Канал Асуль Кармен Наварро была по обыкновению подтянута и элегантна: голубые джинсы, черная блузка, закрывающая горло, стильно уложенные короткие иссиня-черные волосы, алые губы.

– Карменсита! – О’Брайен поднялся и протянул ей навстречу руки. – Ты как всегда неотразима! Эх, будь я помоложе, да полегкомысленней….

Кармен рассмеялась.

– Здравствуйте, Лайам! Извиняюсь за опоздание – задержали на работе.

– Да, я так и понял, ничего страшного. Но я уже успел заказать тебе всё, что ты обычно заказываешь. Присаживайся, – он дождался, пока девушка сядет, и опустился на стул. – Что новенького?

– Сегодня по и-мейлу пришло очередное письмо. Ещё один человек видел Сан Борондон.

– Хм. Дай взглянуть.

О’Брайен развернул распечатанное Кармен письмо и углубился в чтение.

– То есть отдыхал молодой человек на Эль Йерро и однажды утром увидел на горизонте очертания острова, – прокомментировал ирландец в итоге. – Хорошо юноша пишет. Жаль, что это письмецо никто никогда не опубликует…

– Что я должна сделать?

– Ничего, – британец пожал плечами. – Он толком ничего и не видел. Таких свидетельств у нас с тобой были десятки. Ну, подумаешь – очертания острова, два холма, леса на склонах. С Эль Йерро это видал каждый пятый.

Им принесли лаваш и тапуле.

– Просто не давай ходу этому письму и всё. И наших людей на ТВ Канария и во всех газетных редакциях предупреди. Кроме тебя ни от кого из них сигналов не поступало?

– Нет, всё тихо. Ни из газет, ни с радио.

– Ну вот видишь. Мальчик написал тебе, потому что смотрел твою передачу и ты ему понравилась. Я его понимаю, – он ей подмигнул. – Не думаю, что он станет писать куда-то ещё. Ответь ему, что постараешься опубликовать его историю в вашем журнале, что с ним свяжешься, скажи, что кроме него никаких свидетельств никто тебе больше не посылал, ну и, как водится, поблагодари за труд. Ты же у меня директор по информационной безопасности, сама всё понимаешь.

Он снова ей улыбнулся.

– Я в любом случае должна была Вам доложить, – сказала Кармен.

– Ты молодец. Спасибо за работу.

Они чокнулись высокими бокалами.

– Что успела найти про русских?

– С этими проще, – Кармен выложила перед О’Брайеном две фотографии. – Одного зовут Андрей Ампилов, другого – Герман Портнов. Оба русские, оба из Москвы. Первому тридцать восемь лет, разведен, занимается охранным бизнесом, в прошлом – командир какого-то спецподразделения в русских секретных службах. Второму – тридцать пять, жена, трое детей, небольшая переводческая фирма. Первый на Тенерифе уже бывал, второй сюда летел впервые.

– Уже бывал, говоришь… – задумался британец, разглядывая фотографию Андрея. – А найди-ка мне, милая Карменсита, где он раньше останавливался. В каких отелях и когда? И проверь, знает ли его кто-нибудь в этих отелях лично? Можешь показать фотографию. Тебе, как журналисту, немногие смогут отказать в информации.

– Я уже всё узнала.

О’Брайен от удовольствия расплылся в улыбке:

– Вот потому именно ты у нас директор! Умница! Тогда давай рассказывай.

Кармен выложила на стол белый лист, на котором столбиком были перечислены все отели, в которых Андрей отдыхал и даты их посещения.

– Он всегда ездит через одну и ту же турфирму. А этого оператора здесь на острове обслуживают одни и те же гиды. Вот их имена, – Кармен выложила второй листок. На нём было три фамилии. – Здесь есть одно имя, которое Вас очень заинтересует…

Кармен указала на последнего человека в своём списке.

– Что?! – британец не верил своим глазам. – То есть ты хочешь сказать, что она может быть с ним знакома?!

Представшее взору зрелище впечатляло.

Герман стоял в двадцати шагах от колоссальных размеров скалы у входа в огромную тёмную пещеру. Вход представлял собой высокое, метров в тридцать, округлое отверстие. Снаружи стены были сплошь увиты плющом, с отвесных скал свисали странные желтоватые с проседью соцветия, повсюду торчали круглые плоские кактусы и тянулись вверх худосочные деревья. Зияющая чернота пещеры делала её похожей на гигантский человеческий рот. Бурная растительность нависала над входом подобно пышным усам, а вросшие в землю массивные, в половину человеческого роста, валуны напоминали редкие нижние зубы .

Необъятный массив скалы, в основании которого находилась пещера, широкой переносицей уходил в небо. Справа от него бледнела луна, и вся картина напоминала человеческое лицо невообразимых размеров, на котором луна была огромным всевидящим оком. Казалось, какой-то неведомый подмигивающий гигант холодным взглядом наблюдал сейчас за карликом Германом, в изумлении и страхе застывшим перед его ликом. Луна и звёзды заливали неприветливое плато сюрреалистическим светом и делали абсолютно неуместным присутствие на нём человека.

Войдя в разинутую пасть пещеры, Герман остановился, давая глазам привыкнуть к темноте. Спустя мгновение Герман увидел такое, от чего волосы на его голове зашевелились, а тело покрылась предательскими мурашками.

По периметру просторной пещеры были расставлены большие плоские камни, на которых в продолговатых корзинах были разложены люди. Камней с людьми было не меньше сотни. Разной формы и размера, эти камни объединялись удивительным однообразием лежащих на них фигур. Люди лежали в одинаковых позах: на спине, с вытянутыми вдоль тела руками. Они были одинаково завёрнуты в шкуры вместе с головой и одинаково стянуты узкими кожаными ремнями на щиколотках, коленях, талии, у предплечий и на шее. По теням и впадинам на тканях, скрывавших лица, Герман догадался, что под шкурами скрывались пустые глазницы и провалившиеся носы черепов. Германа вдруг понял, что он смотрит на мертвецов.