Антон Сорокко - Aprositus (Ненайденный)

– Как тебя зовут? – спросил Герман.

Девушка его не поняла. Вспомнив все примитивные фильмы о первых контактах с инопланетянами, виденные в детстве, Герман приложил ладонь к своей груди и сказал:

– Герман. Я – Герман. А ты? – и показал рукой на туземку.

– Ико. – сразу догадалась дочь вождя.

– Ико? – обрадовался Герман. – Ико. Красивое имя.

Девушка в ответ улыбнулась и потянула его за собой, вниз к недалёкому уже побережью.

«И сама девушка поразительно красивая», – думал Герман на ходу. На вид ей можно было дать лет двадцать. Внешность у Ико была и правда необычной. Худое лицо. Остренький носик. Большие чёрные внимательные глаза. Внешние уголки глаз находились чуть выше тех, что внутри, поэтому в разрезе глаз было даже что-то азиатское. «Вот и думай после этого, откуда гуанче здесь появились, и берберы ли они вообще…» Высокие скулы подчеркивали впалые щёки. Большой рот с сочными и мягкими на вид губами до ужаса хотелось поцеловать. На аккуратном подбородке была видна чуть заметная ямочка.

Ростом она была чуть ниже Германа, то есть почти метр восемьдесят. Молодое загорелое тело с рельефным животом, узкой талией и развитыми формами давно уже отвлекали мысли Германа от более конструктивных тем, но Герман старательно гнал их прочь. Узкие запястья и лодыжки были украшены браслетами из мелких камешков, на шее висело красивое ожерелье из красных и белых отполированных ракушек.

«А вот я, наверное, сейчас красавец», – подумал Герман.

Он представил свою красную от канарского солнца физиономию и заросший щетиной подбородок. Герман ненавидел небритость, ещё больше – всевозможные бороды и бородки и испытывал глубочайшую признательность Петру Первому, заставившему Русь побриться. Сейчас он боялся даже представить, во что превратилась его лицо за четыре дня, проведённых без бритвенного станка.

Его одежда тоже оставляла желать лучшего: джинсы были в нескольких местах продраны, а первоначальный цвет рубашки определить было уже невозможно. Четырёхдневное отсутствие тёплого душа, если не считать позавчерашних купаний во время наводнения, обаяния Герману также не добавляло.

«Ты ей, Герман, явно не пара, так что расслабься», – то и дело успокаивал он себя, но получалось это совсем неубедительно.

«И не забывай, что ты женат и у тебя дети!» – это действовало лучше.

Было уже, наверное, часов шесть или семь и солнце скрылось за округлой горой, заслонявшей горизонт на западе, когда двое беглецов спустились к побережью. На обгоревшее с непривычки лицо Германа дохнула долгожданная прохлада. Когда внизу послышался шум прибоя, и стал заметен запах моря и йодистых, оплетавших берега водорослей, Ико, наконец, замедлила шаг и остановилась. Герман устало прислонился к сосне. Его выносливая, привычная к нагрузкам спутница, будто только пробудилась от здорового крепкого сна: была свежа и полна сил.

Они стояли на довольно обширной лужайке, отвесно обрывавшейся вниз и окруженной со всех сторон лесом. Ико указала куда-то в центр поляны. Там Герман заметил небольшое зияющее черное отверстие.

– Нам туда? – неуверенно спросил он. – В пещеру?

Провал в земле совсем не казался ему уютным, да и пещер на сегодня было для него более чем достаточно. Но Ико, к его досаде, кивнула.

– Андрей там? – снова спросил Герман, жестами изобразив большой живот, так что девушка улыбнулась, видимо, догадавшись, о ком идёт речь. Она снова кивнула.

– Тогда идём, – скомандовал Герман. Он нагнулся над отверстием и заглянул вниз. Он увидел вытянутую, как тоннель пещеру, которая уходила куда-то в сторону и вниз. Скорее всего, это действительно был какой-то подземный ход. Не думая и секунды, он спрыгнул вниз.

Отверстие, через которое он проник в пещеру, осталось над головой. Он увидел лицо Ико, в обрамлении черных завитков волос и, сам не зная почему, улыбнулся. Она улыбнулась ему в ответ, собираясь спуститься за ним. В тот же момент голубое безоблачное небо над её головой заслонило оскалившееся, перекошенное злобой лицо. Короткие прилизанные волосы были зачёсаны вперед и ровно подстрижены. Казалось, что лба у этого человека не было совсем. Через бледную, будто прозрачную кожу, можно было разглядеть красные ручейки вен. Запавшие бледно-жёлтые глаза под светлыми бровями лихорадочно сияли. Человек был похож на больного желтухой. С крупных зубов сорвался какой-то утробный рык.

– Ико!!! – только успел выкрикнуть Герман.

Но его округлившихся вдруг глаз, видимо, стало для девушки достаточно. С какой-то противоестественной ловкостью она нырнула куда-то под голову желтушного. Её лицо молниеносно исчезло из отверстия. По шуму снаружи и по гулким ударам по земле Герман понял, что между желтушным и Ико завязалась борьба. Герман бросился Ико на помощь.

Уцепившись за края отверстия, он подтянулся и почти выбрался наверх. Тут в его солнечное сплетение вонзился страшной силы удар. Невероятная боль разорвала живот, перехватив дыхание и застлав потемневшее сознание тысячей сияющих точек. Казалось, этот чудовищный по силе удар выбил из Германа весь дух. Он действительно задыхался. Его рот жадно заглатывал кислород, пытаясь заполнить съежившиеся до миллиметра лёгкие. Так должна себя чувствовать рыба, вытащенная рыбаком из воды. Пальцы его разжались, Герман рухнул на землю и сложился пополам.

«Это засада. Их было двое», – промелькнуло в сознании.

Поднять голову от земли было выше его сил. Пытаясь понять, кто и откуда его атаковал, Герман заморгал слепыми в темноте глазами. Последнее, на чём его зрение успело сфокусироваться, был огромный ботинок, стремительно приближавшийся к его подбородку. Успев каким-то чудом увести из-под удара лицо, Герман почувствовал раздирающую боль у виска и уха. Сразу после этого он погрузился в темноту.

«Бэйлайнер» на полном ходу мчался на восток. Два сияющих винта пятисотсильным мотором вспенивали воду за бортом и уносили русских робинзонов всё дальше от Сан Борондона. За спиной склонялось к закату солнце, подсвечивая сзади два куполообразных вулкана, постепенно исчезавших в дымке водяных испарений и мареве спадавшей понемногу жары. Андрей управлял катером, то и дело сверяя маршрут с компасом и постукивая пальцем по дисплею радара, вяло показывавшему безжизненность окружающей акватории.

Герман всё ещё без сознания лежал рядом.

За те полдня, что Андрей был предоставлен себе, он основательно обследовал окрестности подземного хода. Освещая путь мощным армейским фонарем, прихваченным с катера, он очень быстро дошел до отверстия, выходившего из подземной бухты наружу. Пол был на удивление ровным, тут и там под ногами блестела вода. Никаких ответвлений, лабиринтов и ловушек Андрей не обнаружил. Заканчивался подземный ход достаточно широкой пещерой с низким сводом. Над головой зияло отверстие, выводившее наружу.