Джон О'Хара - Жажда жить

— Шрапнель, — повторила Бетти. — В общем, чтобы попасть в вас, понадобилось орудие, верно?

— К вопросу о шрапнели, — заговорил Эдгар. — Извините, что прерываю этот увлекательный разговор о войне, но позвольте объяснить вам правила сегодняшней игры, мистер Холлистер.

— Прошу вас.

— Мы пользуемся двенадцатикалиберными дробовиками, вырезаем кружок размером в никель и приклеиваем его к доске, установленной в двадцати шагах. На каждого участника — один кружок или сколько угодно, но за это уже надо платить. Пока понятно?

— Вполне.

— Начинается стрельба, и кто попадет в кружок наибольшее количество раз, тот и победитель. Между прочим, все деньги идут на нужды бексвиллской воскресной школы. Миссис Тейт и мистер Колдуэлл на этом ничего не зарабатывают. — Попытка Эдгара шуткой разрядить атмосферу, возникшую в результате обмена колкостями между Бетти и Холлистером, была слишком поспешной, чтобы возыметь желаемый эффект.

— А на победителя ставят? — осведомился Холлистер.

— Конечно, сколько угодно.

— В таком случае я ставлю на миссис Мартиндейл.

— С чего бы это, мистер Холлистер? Для вашего сведения, я ни разу в жизни не держала в руках дробовик.

— Не важно, у меня предчувствие, что вы победите.

— Правда? Должна вас разочаровать, я нынче вообще не стреляю, так что вам лучше выбрать другого фаворита. — Бетти медленно убрала руку, давая таким образом понять, что сеанс вежливости закончен. Холлистер откинулся назад, и оставшиеся до фермы несколько миль они проехали в молчании.

Пока Эдгар не припарковался вместе с другими на скотном дворе, никто из машины не вышел.

— Соревнования начинаются в три, — повернулся он к Холлистеру. — Но напитки уже разносят, если вы, конечно, готовы вместе с нами преступить закон.

— Отлично.

— А я пойду разыщу Грейс, — сказала Бетти. — По-моему, она в беседке, с гостями.

Там или поблизости действительно собралось человек тридцать из числа самых метких стрелков графства Несквехела. Бетти и еще три женщины несли трости-сиденья; несколько дам были в бриджах для верховой езды, как, впрочем, и большинство мужчин, для которых это была часть офицерского обмундирования. Кое-кто из них надел оставшиеся с войны полевые башмаки, другие — высокие охотничьи сапоги со шнуровкой, третьи — панталоны, клетчатые чулки и ботинки на толстой подошве с языком, окаймленным бахромой. Холлистер в своей полушинели оказался в меньшинстве, по преимуществу же гости приехали в верблюжьих пальто или платьях из твида. Так, на докторе О’Брайане было длинное твидовое пальто с капюшоном.

Дамские и мужские чулки, а также дамские пальто и шарфы яркими пятнами выделялись на общем тусклом фоне: день выдался облачный и холодный, каждую минуту грозил пойти снег, а из зелени и желтизны деревьев, кустов и пастбищ ушла всякая жизнь. Кое-кто из гостей уже собрался вокруг большого костра, но большинство потянулось к беседке, где на подставке громоздились кофейник на два галлона, подогреваемый огнем от керосинки, горы сандвичей в вощеной бумаге, оловянные кофейные чашки, бутылки с виски и бренди и к ним рюмки с бокалами. Подставка — доска на козлах — стояла на цементном полу рядом с дверью в беседку, чуть ниже уровня земли. Грейс, зажав во рту сигарету и наклонив голову так, чтобы дым не попадал в глаза, сидела у подставки и отмечала имена гостей, записывающихся на участие в соревнованиях. Рядом с ней, посасывая грубо отделанную трубку, стоял Хэм Шофшталь и разглядывал через ее плечо список. Время от времени он указывал на какое-то имя, Грейс кивала и выкликала: «Джордж Уолл не заплатил. Джордж Уолл, прошу подойти и заплатить. Джо Каннингэм, за вами тоже должок. Прошу подойти и оплатить. Вообще все, кто еще не заплатил, поторопитесь». К ней выстроилась целая очередь. «Ага, вот и Джордж, — заметила Грейс. — Ну как, готовы всех обставить?»

— Постараюсь. Что там с меня, два доллара?

— По доллару за выстрел.

— Ловко. А поскольку у большинства из нас двустволки, то берете два, так?

— Если это не помповое ружье. Хэму вот пришлось заплатить пятерку.

— А где индейка? — спросил Джо Каннингэм. — Лично я платить не собираюсь, пока не увижу индейку.

— А я оштрафую вас за такие речи, — огрызнулась Грейс. — Индейка цела и невредима, сидит в ящике и ест мое зерно.

— Лучше бы мое, — проворчал Каннингэм, переступая с ноги на ногу. — По-моему, после армии у меня ноги стали короче.

— Что за идиотская шутка, — отмахнулась Грейс. — Два доллара, спасибо. Гоните и вы, Джо. Спасибо. Так, есть еще, кто не заплатил?

— Эмлин Дитрик, — подсказал Хэм.

— Эмлин Дитрик! — провозгласила Грейс. — Эмлин Дитрик!

Присутствующие начали было скандировать это имя, но тут же остановились, ибо к беседке подошли Мартиндейлы и Холлистер. Только эхо замолкших голосов нарушало внезапно наступившую тишину, и лишь немногие, самые воспитанные, избегали смотреть, как Грейс приветствует вновь появившихся гостей.

— Привет, Эдгар, Бет. Привет, Джек. — В одной руке Грейс держала список, в другой сигарету. Отчетливо выговорив имя Джек, она повернулась к Шофшталю: — Хэм, ты ведь знаком с Холлистером?

— Конечно. Добрый день.

— Добрый день, — мгновенно откликнулся Холлистер. Рукопожатием они не обменялись.

— Ваша жена еще не подъехала, — сказала Грейс. — Наверное, Броку понадобилось куда-нибудь заскочить по дороге.

— Просто они выехали позже, — откликнулся Холлистер.

— Ну что, Эдгар, ружье не забыл? — спросила Грейс.

— Так ты же пообещала одолжить.

— А я и не отказываюсь. Но надо заплатить. Два доллара, пожалуйста. А вам, Джек, ружье нужно?

— Я… Да нет, спасибо, пожалуй, не стоит.

— Бетти?

— Спасибо, без меня. Но я готова заплатить доллар за глоток виски. Продрогла что-то.

— Уже? — спросил Эдгар.

— Разница между нами в том, что я не стесняюсь признаться, что мне холодно. Это вы, мужчины, притворяетесь, будто вам наплевать на погоду. Герои, понимаешь ли.

— Вы правы, — кивнул Холлистер. — Я бы тоже выпил. Позвольте угостить вас, миссис Мартиндейл.

Отчасти потому, что многие услышали эти слова, отчасти благодаря непринужденному поведению Грейс и тех, кто ее окружал, напряжение среди гостей начало спадать, сначала незаметно, а потом, когда Грейс принялась разливать спиртное, все более стремительно. Другое дело, что присутствующие разбились на кучки, и Холлистеру ни в одной из них не нашлось места. Бетти отошла в сторону и присоединилась к одной из групп, а Эдгар, наделенный более развитым чувством социальной ответственности, остался с Холлистером, который с бокалом в руках прислонился к стене беседки. Ближайшие десять минут Грейс по-прежнему оставалась занята списком и своей ролью хозяйки. Эдгар же воспользовался этим временем, чтобы еще раз повторить правила игры и показать Холлистеру место, где будет проходить состязание. Они вернулись к беседке как раз в тот момент, когда там появился Брок со своей француженкой.