Ганс Кирст - Фабрика офицеров

Между тем Хохбауэр собрал вокруг себя фенрихов всего отделения. А собрав, он сразу же переложил всю ответственность за выполнение приказания на Редница. Крафт, собственно, рассчитывал на это, так как у Редница была светлая голова и тот, по мнению Хохбауэра, был в силах спасти положение; если же, в крайнем случае, он осрамится, это тоже будет на руку Хохбауэру.

Фенрихи навострили уши.

Редниц же прекрасно знал, что поиски целей относятся к теме, в которой сам Хохбауэр не очень-то разбирается. Исходя из этого, он, не долго думая, скомандовал:

— Дистанция…

— Неверно! Отставить! — скомандовал небрежно Крафт.

— Отставить! — повторил фенрих Хохбауэр.

Редниц мгновенно сообразил (разумеется, благодаря указанию Крафта), в чем именно заключается ахиллесова пята Хохбауэра. Однако он простодушно спросил:

— А в чем же тут ошибка, Хохбауэр?

— Объясните ему это, — потребовал обер-лейтенант Крафт.

Однако тот и сам не знал, в чем же, собственно, заключается его ошибка. Он беспокойно оглядывался, ища помощи со стороны. Хохбауэр побледнел и почти до боли закусил губу, однако поблизости от него не оказалось никого, кто бы хотел и мог ему помочь. Эгон Вебер как бы оттеснил их от него, а остальные фенрихи с напряженным вниманием смотрели в направлении, о котором только что говорилось в отданной команде.

— Хохбауэр, — начал обер-лейтенант Крафт мягким тоном, — мне известно, что у вас неудовлетворительные знания по военной истории, но с этим еще кое-как можно мириться. Жаль, конечно, что вы не можете подкрепить устремления нашего фюрера необходимыми знаниями. Однако меня удивляет то, что вы не имеете ни малейшего представления о самых простейших военных понятиях. А чтобы вы могли спокойно поразмыслить над этим, командовать вместо вас учебным отделением мы попросим фенриха Вебера.

Услышав свою фамилию, Вебер браво выскочил вперед, а Хохбауэр, покраснев от стыда, встал на свое место. Он весь дрожал от негодования и злился на себя за то, что Крафт отыскал его, как он думал, единственное слабое место, в чем он признавался сам себе. Это было самое настоящее поражение, и тем более постыдное, что он не нашел, что ответить.

Итак, Эгону Веберу было поручено командовать учебным отделением. Сначала он испытующим взглядом обвел всех фенрихов. И хотя он был одним из немногих, кто хорошо знал этот материал, он все же решил обезопасить себя от возможных осложнений. И тут он заметил, что Редниц снова просит слова.

— Теперь я понял, в чем заключалась ошибка, — сказал Редниц совершенно спокойно. — Я забыл указать направление. Моя команда должна была звучать так: «Прямо три сосны. Левее два пальца — заросли кустарника. В них — станковый пулемет».

— Верно, — согласился с ним фенрих Вебер и слегка кивнул головой в сторону Хохбауэра. До Редница только теперь дошел закулисный, так сказать, смысл всего этого инцидента. Выходит, он был всего лишь подсадной уткой и сам попался в ловушку.

— Теперь все верно, — довольным тоном констатировал обер-лейтенант. — Так и нужно было докладывать.

Между одиннадцатью и двенадцатью часами генерал совещался с начальниками обоих курсов военной школы, отведя для каждого из них ровно по полчаса. Однако начальник 1-го курса провел у генерала всего лишь двадцать минут, поскольку заранее угадывал все желания своего начальника, а начальнику 2-го курса майору Фрею удалось удлинить аудиенцию на целых пять минут.

Сам генерал, разумеется, не обмолвился об этом и словом, он лишь один раз бегло взглянул на часы, отчего брови его полезли вверх. Уже одно это следовало рассматривать как уничтожающий укор. Майор сразу же заметил это, и ему стало как-то не по себе.

Господин генерал вообще не любил много и долго говорить, однако на этот раз он молчал целых семь минут. Казалось, все внимание генерала было приковано к одной-единственной цифре: 63 процента. Он, видимо, сравнивал эту цифру с другими, а все они фигурировали между 81 и 87 процентами, а это означало, что все учебные отделения добились нужного процента и только учебное отделение «X» не достигло необходимого уровня.

— Как вы объясните эту разящую разницу, господин майор? — спросил генерал.

Майор Фрей попытался было сказать, что этому вообще нет никакого объяснения, по крайней мере смягчающего. Он, разумеется, получил все эти цифровые выкладки, а затем передал дальше, как обязывает его долг. Он, правда, был несколько удивлен этими цифрами, однако у него и мысли не было оспаривать их.

— Поскольку это, так сказать, промежуточные, а далеко не окончательные данные, то я полагаю, что они могут еще измениться, — этими словами майор Фрей закончил свое выступление.

— И это все, что вы полагаете, господин майор?

Постепенно майору начало казаться, что в кабинете генерала чересчур душно.

— Довольно оригинальное толкование утвержденных методов оценки работы, как мне кажется. А что вы еще думаете, господин майор?

— Я думаю, что к концу учебного года эти цифры изменятся.

Генерал сузил глаза и сказал:

— Вы думаете, вы полагаете, а что вы знаете?

— Господин генерал, — начал майор с мужеством человека, которому нечего терять, — капитан Федерс успехи фенрихов каждого потока постоянно оценивает оригинальным, свойственным только ему способом. А сейчас, когда вместе с ним работает и обер-лейтенант Крафт, выставленные им показатели стали еще хуже. Более того, я даже могу сказать, что оба этих офицера вместе саботируют нашу работу; они сбивают нас с толку, о чем, собственно, и свидетельствуют приведенные здесь цифры.

— Капитан Федерс, — холодно начал генерал, — является признанным педагогом по тактике в нашей школе. Не кто иной, как он, разработал методическое пособие для преподавания тактики в военных школах. Да и обер-лейтенант Крафт кажется мне чрезвычайно эрудированным офицером.

— Безусловно, — сразу же, как только генерал замолчал, заговорил майор, — оба они хорошо знают свое дело, этого я не собираюсь оспаривать.

— А если два таких офицера в один голос и со всей ответственностью утверждают, что в вашем курсе лишь шестьдесят три процента всех фенрихов достойны быть офицерами, а не восемьдесят четыре, как у других, какой вы, господин майор, делаете из этого вывод? — спросил Фрея генерал.

Майор Фрей опасался делать скоропалительные выводы, тем более что он не догадывался о том, куда клонит генерал. Поэтому он неопределенно сказал:

— Недоразумения везде и всегда возможны.

Генерал на миг закрыл глаза, чтобы не показать своего пренебрежения.

— Подумайте, пожалуйста, господин майор, о том, что будет, если оба эти офицера со своими выводами окажутся правы, а остальные нет? Быть может, вы считаете, что вся наша система несовершенна и лжива и, следовательно, требует улучшения? Быть может, мы из каждого потока выпускаем двадцать процентов офицеров, которые по своей подготовке не заслуживают этого? Знаете ли вы, господин майор, что бы это могло означать? Вы хоть раз задумывались над этим, господин майор Фрей?