Димфна Кьюсак - Полусоженное дерево

Щенок вернулся и залаял. Поль понял, что щенок приглашает его за собой. Он пригнулся и полез под ветки.

Когда глаза его свыклись с полумраком, он увидел малявку. Тот лежал лицом вниз на куче листьев. Поль осторожно повернул его. Мальчик открыл глаза, посмотрел из него и тихо прошептал:

– Босс!

Глаза его снова закрылись. Поль коснулся лба мальчика, он пылал. Поль поднял тонкую руку ребенка и снова опустил ее. Он должен во что бы то ни стало забрать его отсюда. Страшная догадка, как удар грома, поразила его: вот это и есть дом малявки, у него нет родителей.

Несомненно, мальчик был сильно болен, сквозь крепко сжатые губы вырывалось тяжелое и хриплое дыхание. Поль думал лишь о том, как бы поскорее донести его до почты, куда женщина могла бы вызвать врача. У Поля нет денег, чтобы заплатить врачу, но он позвонит отцу и попросит выслать необходимую ему сумму. Старик с радостью сделает это, лишь бы не встречаться с сыном и не допускать его в свою жизнь.

С моря вдруг подул порывистый штормовой ветер. Поль бросился бежать к забору из кустарника, сразу перешагнул через две ступеньки у крыльца почты и оказался перед женщиной, склонившейся над огромной регистрационной книгой. Вздрогнув, она встала и посмотрела на него.

Черт возьми, какое ему дело до того, что она подумает о его лице! Сейчас главное – малявка. Было ясно, она его поняла. Она приблизилась, приложила руку ко лбу ребенка и тревожно взглянула на Поля.

– Он сильно болен, – сказал Поль, – пожалуйста, вызовите врача.

Бренда быстро ушла в служебное помещение, Поль слышал, как она настойчиво просила кого-то на другом конце провода позвать к аппарату врача. Потом чуть тише, но так же настойчиво, она сказала:

– Доктор Рейс? Это Бренда Доквуд. Доктор, здесь очень серьезно заболел ребенок. Не смогли бы вы сейчас же приехать? Точно не знаю, но у него высокая температура, он почти без сознания… тяжело дышит, так же, как внучка миссис Браун, когда она болела воспалением легких.

Положив трубку, она быстро вернулась к ним, потрогала сырую одежду мальчика, взяла его за руку. Поль собрался уходить.

– Я отнесу его в свою машину, уложу его там.

– Не делайте глупостей, – сказала Бренда бесстрастным, как у медицинской сестры, тоном. – Как вы собираетесь там ухаживать за ним? Несите его сюда и кладите в кровать.

Он неохотно проследовал за ней через почту в маленькую спальню, где возле окна стояла незастеленная узкая кровать.

– Снимите с него одежду, пока я приготовлю постель, и принесите теплой воды, его надо вымыть.

Бренда вышла на кухню, Поль услышал, как она наливает воду в чайник. Щенок забрался под кровать и робко выглядывал оттуда. Поль, все еще держа мальчика на руках, сел и начал его раздевать: снял промокший насквозь старый пиджак, расстегнул шорты, снял их и долго возился со свитером, таким же мокрым, как и все остальное. Женщина вернулась в комнату и помогла раздеть мальчика. Поль смотрел на нее, поражаясь ловкости и осторожности, с которой она обтирала истощенное тело ребенка. Она обращалась с ним с нежностью, на какую способна мать. Она попросила Поля приподнять мальчика, пока вытаскивала из-под него мокрое полотенце и подложила простыню. Потом уложила ребенка поудобнее в кровать, накрыла еще одной простыней, а сверху одеялом.

Они стояли рядом, вглядываясь в это темное лицо, полураскрытые губы, черные длинные ресницы. Она осторожно отодвинула с его лба намокшие от пота волосы. Мальчик зашевелился и чуть слышно сказал:

– Мама!

Она поудобнее устроила его голову на подушке.

– Мама! – повторила она с негодованием. – Будь моя воля, я бы упрятала этих преступных родителей за решетку. Разве можно так бездушно относиться к собственному ребенку? Где они живут?

– Не знаю. Я нашел его в пещере.

Поль встретился с ней взглядом, но не увидел в ее глазах ничего, кроме возмущения и жалости к мальчику.

– Не думаю, чтобы у него был дом. Родителей у него тоже, по-моему, нет.

– Вы хотите сказать, что они его бросили?

Поль покачал головой.

– Нет. Не думаю даже, что они здесь когда-нибудь жили. Я нашел его в пещере, куда меня привел вот этот щенок. Видимо, мальчик жил там.

– Невероятно!

– И тем не менее это факт. Ребенок лежал на куче листьев, прикрытый каким-то мокрым мешком.

– Значит, он жил там один?

– Да, один, если не считать собаки.

– А была там хоть какая-то еда?

– Никакой.

– О! – Она замолчала, снова погладила мальчика по голове и вытерла пот с его лба бумажной салфеткой, смоченной одеколоном. – А когда вы видели его в последний раз?

– Позавчера. Как раз в самый ливень. Он, как обычно, принес мне молоко и продукты. Он весь был мокрый, зацепился за столб у тента и разлил молоко. Я вспылил и отправил его обратно.

Они оба молчали. Было слышно лишь тяжелое скрипучее дыхание мальчика. Изредка тихонько скулил щенок.

– Собака, наверно, тоже ничего не ела все это время, – сказал Поль.

Женщина ушла на кухню, позвала щенка, он бросился к ней из-под кровати. Поль услышал, как щенок с жадностью стал лакать молоко.

Ребенок лежал не шевелясь. Иногда он произносил какие-то невнятные слова и вдруг начал кашлять. Бренда прибежала из кухни, приподняла его. Когда кашель утих, она бережно опустила его обратно, заботливо подложила под голову еще одну подушку, чтобы легче было дышать.

– Сколько же будет добираться сюда этот доктор? – спросил Поль.

– Недолго. Дорога, правда, размыта, и ему придется ехать на катере. Но это займет не более получаса.

Она ушла на кухню, даже не взглянув на Поля. Поль смотрел на ребенка, прислушивался к его хриплому дыханию, к всплескам дождя за окном, к глухому рокоту волн.

Бренда вернулась с чашкой кофе, протянула ее Полю и снова ушла на кухню. Поль выпил кофе, крепкий сладкий напиток придал ему новые силы. Потом он позвонил по телефону отцу. Бренда слышала, что он коротко рассказал о своей нужде в деньгах, и поняла из реплик, что деньги будут немедленно высланы.

Наконец приехал доктор. Он кивнул Полю и подошел к кровати. Бренда откинула одеяло, приподняла ребенка, подержала, пока доктор обследовал его спину, коричневую, как остаток кофе в чашке Поля. Потом снова уложил мальчика на подушки. Кемми открыл глаза и посмотрел на доктора ничего не понимающим взглядом. Доктор, нахмурившись, отвернулся.

– Пневмония, – сказал он. – Вы правильно догадались, Бренда.

Доктор сделал укол.

– Теперь у него должна быстро упасть температура. Но вот беда, он, по-видимому, уже несколько дней ничего не ел и очень ослаб.

Доктор встал, снова нахмурившись посмотрел на мальчика, поднял его маленькую темную руку и внимательно стал разглядывать синие ногти.