Таги Джафаров - Всадник.

– Началось. И отверзлись слезотоки. Тушь попортите, французскую – насмешливо комментировал покойник.

Он повернулся к Всаднику и горестно заметил:

– А моих то друзей со старого двора, никого не позвали. Не соответствуют ситуации значит. Хмыри.

Сыновья бережно отвели мать в сторонку и кивнули окружающим. Шестеро крепких мужчин подняли гроб и неторопливо понесли к выходу со двора. Семья двинулась следом. За ними потянулись остальные. Батюшка шёл впереди, за гробом. Несколько молодых людей на улице уже загружали венки в машины…

На кладбище старикан молча наблюдал всю церемонию. Только один раз, когда уже опускали гроб, обронил в сторону жены.

– Да брось уж убиваться. Все там будем. Недолго уж осталось.

Зато дома он опять оживился.

– Нет ты глянь, какой стол накрыли. Ух ты! Даже кутью не забыли. Небось у батюшки инструкции получали. А водка вся импортная. Кутить так кутить. Как же, начальство посетить грозилось. Да на работе ж потом обсуждать будут. Нельзя отставать от людей. Ещё подумают что зажмотили. Тут ведь, главное не похороны – главное поминки. Народ отмечаться идёт. Щас ещё кто на кладбище не был – подоспеют. После работы.

– Всё, семейка моя занялась привычным делом. Теперь речи пойдут, аж заслушаешься. А главное – гостей всех принять согласно чину и рангу. Никого не обделить, не обидеть. Особенно самых важных, да уважаемых. А я своих дружков уважал больше чем всю эту публику. А им и места тут не нашлось. Тьфу! Для кого поминки-то? И моя туда же.

– Ешьте гости дорогие, дед наш всегда гостей да застолье любил. – передразнил он фальцетом. – Любил! Да не твоих гостей. От всех меня в даче той изолировали. Ну погодите – придёте ещё на тот свет. Встречу уж как следует. Мало не покажется. Он вдруг встрепенулся и потянулся в прихожую. Там в дверях топтался какой-то мужичонка, обтрёпанный.

– Андрюха! – воскликнул дед – с завода моего! Вместе росли, вместе работали!

Вышедший в прихожую вслед за женой, один из сыновей посмотрел на недовольное лицо супружницы и что-то шепнул ей. Она поспешила в кухню. Сын же слушая пришедшего, который явно стесняясь что-то горестно бормотал, кивал головой. В это время жена вернулась и пакетом в руках, чем-то заполненным. Они вручили его незваному гостю. Тот машинально взял, посмотрел печально на обоих, потом махнул рукой и вышел.

– У гады! – Взвился старик. – Публике не соответствует! За стол постеснялись усадить! Это для кого поминки? Для сытых да расфуфыренных? Так вы меня уважили? Да он в жизни ни у кого ничего не просил! Он меня пришёл помянуть, а не вашу водку жрать! Это мои поминки!!!

Старикан бушевал, потом сник от бессилья.

– Ноги моей здесь не будет. Погодите же – припомню я вам Андрюху. Ещё встретимся. Век не забуду. Зажрались. Пошли отсюда. Ни рож их видеть не могу, ни словоблудия их слышать. К Андрюхе пойду. С ним посижу лучше – во дворе.

Всадник всё так же кивнул и они вышли. Мужичонка стоял на улице, плечи его подрагивали. В стороне он увидел пару голодных бомжей рывшихся в мусорке. Пошёл к ним.

– Щас им отдаст. Знаю его. Ни за что не прикоснётся к этой еде. Какой бы голодный ни был. И водку их пить не станет – Старик сокрушённо смотрел на друга. А тот и вправду отдал им пакет и побрёл дальше. Дед, обернувшись к дому, погрозил кулаком. Потом посмотрел умоляюще на Всадника.

– Иди – сказал тот – иди за ним. Я подожду.

2006 Стрингер.

– Тебя нет!

Возмущённо заявил человек, глядя на Всадника укутанного в чёрный плащ мрака.

– ???

– Ты снишься мне. На самом же деле тебя нет.

Серебряный череп на рукояти меча ухмыльнулся. Всадник невозмутимо посоветовал:

– Оглянись.

Человек обернулся. И слегка изумился. Его тело лежало на диванчике в беспомощном положении. Выпавшая из рук книга валялась на полу.

Потом вновь обратился к Всаднику.

– Ты хочешь сказать, что я умер?

– Несомненно. Иначе, что я тут делаю?

– Снишься мне. – упрямо заявил человек. – Просто снишься. Смерть – есть сон мозга. А ты его бред.

– В таком случае – Я, бред весьма ощутимый. Потому, что Я – есть, а вот тебя уже нет. Точнее, нет того, кто так считал. А то, что предо мной – есть его сущность, которой предстоит убедиться в моёмналичии.

Человек задумчиво посмотрел на Всадника. Потом перевёл взгляд на тело.

– А что это за нить тянется от него ко мне?

– Это нить жизни, которая удерживает пока тебя возле тела.

– Ага! Значит, я ещё не совсем умер! Мой мозг не отключился окончательно и выдаёт иллюзорные картинки. И ты есть его иллюзия.

Огоньки во мраке капюшона весело мигнули.

– Это очень просто проверить. Сейчас я перережу нить, и ты уже потеряешь всякую связь с телом. Окончательно.

– И что потом?

– Потом ты отправишься, куда следует. Хотя…

– Что значит – хотя? Что ты этим хотел сказать? – обеспокоился вдруг человек. Он опасливо посмотрел на меч Всадника. Череп меча вдруг издевательски подмигнул ему.

– Так ты же не веришь в меня. Следовательно, и в жизнь после жизни. И вообще во всё, что по твоему – не материально. Зачем вводить тебя в тот мир, в который ты не веришь?

– Подожди! Так ты утверждаешь, что явился за мной с того света? Из иного мира?

– Я ничего не утверждаю. Просто Я – есть. А тебя уже нет.

– Как это? Но вот ведь я.

– Ты сон. Моя иллюзия. Есть лишь тело валяющееся там. Поэтому я сейчас уйду, а ты исчезнешь. Как мираж.

Всадник пошёл к окну.

– Эй! Подожди! Это нечестно! И потом – ты ведь не обрезал нить!

Всадник обернулся.

– Ах да. Надо освободить тело от его миража.

Он извлёк меч и стал приближаться к умершему. Человек недоверчиво наблюдал за ним.

– Постой. Так я действительно исчезну, как только ты перережешь нить? Но тогда, согласно логике ты тоже исчезнешь.

– Для тебя – да. Ведь тебя просто не станет.

Человек напряжённо размышлял.

– А ты? Ты останешься?

– Конечно, для других. У меня много работы. И много клиентов.

– Но… а что бывает с теми кто верит в жизнь после смерти?

– Они отправляются туда, где их ждут.

– И там тоже есть ты?

– Нет. Там я не нужен. Но Я – оттуда.

Человек беспомощно посмотрел на него.

– Тогда это неправильно. Если есть что-то после смерти, то оно есть для всех. Или его нет вовсе. И тогда я прав.

Всадник невозмутимо перерезал нить и повернулся к нему.

– Видишь ли, ты так упорно и последовательно доказывал наше отсутствие… он показал на полки книг с трудами умершего… – что было решено – удовлетворить твоё желание.

– Протестую!

Всадник пожал плечами, и достав из под плаща какой-то жезл, коснулся его.

– Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

В тот же миг душа умершего стала терять свои очертания, и превратившись в бесформенное облачко, была втянута жезлом. Ещё раз, окинув взглядом кабинет скептика, Всадник удовлетворённо кивнул и покинул дом.