Вадим Давыдов - Год Дракона

– Евро.

– Из Чехии?

– С чего ты взял? – спросил Андрей. И сам удивился, как спокойно перешел на «ты» с этим парнем. Надо же, как быстро привыкаешь к «крутизне», снова усмехнулся, на этот раз про себя, Корабельщиков.

– Тонировочка заводская… Немцы такой не делают… И новая ж, бля, муха не еблася… А движок-то, – этот, гибрид?

– Нет. Дизель. А что, разве разрешили уже гибриды ввозить?

– Не, – парень усмехнулся. – Куда ж… Бензина-то они чуть не в десять раз помене жрут… А Лука на бензине сидит крепко, вместе с москалями…

Андрей по-новому посмотрел на сторожа:

– Но все равно возят?

– Конечно, возят, – хмыкнул парень. – Они, хоть и дорогие, а ездят-то как… Песня, а не тачка. Автоматы, электро все, вся хуйня, короче…

– А что, таможня…

– Так нормальные ж пацаны возят. Бабам своим, конечно, в основном. Ну, как… А то вы не знаете, как мытня [37]?то у нас…

– А техосмотр, регистрация?

– Так че, менты тоже есть хотят… Тока ее, такую, хрен знает как ремонтировать, если че… Под заказ пригнали?

– Вроде того. Еще будут вопросы?

– Извиняюсь, – съежился парень. – С «шестеркой» что? Насколько оформлять?

– Не знаю, – Андрей протянул ему ключи от «Жигулей». – За ней придут с документами. Внутри ничего интересного нет.

– Обижаете, – вздохнул сторож.

– Проверяю, – улыбнулся Андрей.

Парень поднял на него глаза, в которых засветилась такая собачья надежда, что Андрею сделалось не по себе:

– Телефончик не возьмете?

– Возьму, – сказал Андрей, удивляясь себе самому еще больше и подчиняясь какой-то странной, неведомой до сего дня интуиции. – Как зовут и что можешь?

– Павлом кличут. Все могу, чего скажут. Если заплатят нормально, да и язык за зубами держится. Гимназиев, понятно, не проходил, но соображаю…

– А здесь чего сидишь?

– Так куда после армии-то…

– В ментовку. Или в бандюки. Куда все.

– Не-е-е, – протянул парень. – В ментовку? Народ палкой лупить да бабулек с укропом по подворотням гонять? Не. Мне это не катит… А быковать да киоски бомбить… – он махнул рукой. – Я уж тут как-нибудь. Масло, лампочки, тачку помыть-попылесосить, запчастки какие… Пересижу. Как-нибудь…

– Состаришься пересиживать, – Корабельщиков усмехнулся. – Ладно. Неси телефон.

– Ага… Мигом!

Парень метнулся к своей будке, Андрей остался возле машины. Павел выскочил назад, подбежал, протянул Корабельщикову клочок бумаги:

– А вас как зовут, если…

– Если позвоню, узнаешь, – Андрей опустил записку в карман и открыл дверцу. – Не скучай, Паша…

Проехав немного по городу, Андрей решил попробовать автомобиль на трассе. Оказалось, он еще и с приводом на все колеса… Салон был абсолютно новым, как у самой современной модели, как только вписали его сюда, подумал Андрей, тонировка при таком салоне куда как кстати… Серая перфорированная кожа, серо-черный комбинированный пластик, голубая подсветка, красные стрелки, огромная ЖК-панель инфотерминала… И все по-русски. Заботливый какой, усмехнулся Андрей. Такая машина снаружи в глаза не слишком бросается, номер и тонировка – сигнал «не тронь» хоть ментам, хоть бандитам… А вот как заеду сейчас в «Немигу» [38], решил Корабельщиков. Гулять – так гулять…

Он отважно припарковался под знаком «стоянка запрещена» и нырнул в магазин. Направился в отдел мужской одежды, быстро выбрал два темно-серых костюма, несколько рубашек такого же типа, как у Майзеля, примерил. И очень себе понравился в новом «прикиде». Переодеваться назад в старую одежду не стал. Немного нервничая, расплатился пластиком. Никаких проблем. Туфли. Никаких проблем. Даже скучно…

Покинув магазин, он прокатился до аэропорта «Смолевичи», или, как он теперь назывался, Национальный Аэропорт «Минск», и обратно. Конечно, с «дракономобилем» у «ешки» было немного общего, но навигационная система, которая еще и непостижимым образом работала, имелась. Корабельщиков знал, что подобные игрушки могут функционировать только с картой, разрешение и масштаб которой в Беларуси до сих пор носили гриф «секретно». Как Майзелю удалось обойти эту проблему, Андрею даже думать не хотелось. Он чувствовал себя персонажем шпионского сериала, и вдруг поймал себя на мысли, что ему это нравится. Так нравится, что он готов играть дальше.

Даже не заезжая домой, он поехал к семье на дачу. Татьяна, увидев и машину, и «упакованного» мужа, онемела. Потом спросила:

– Ты что, в наркокурьеры подрядился?! Я с тобой разведусь, Корабельщиков… Что это?!

– Это мой служебный автомобиль, который я могу использовать, как мне хочется.

– И в какой ОПГ [39]выдают такое и за какие заслуги?

– В «Golem Interworld»… Поехали домой, нам нужно поговорить. И спроси маму, можно ли Сонечку оставить, заедем за ней вечером…

Дома Андрей рассказал, как мог, все, что приключилось с ним, начиная с того момента, как он оказался в Аугсхайме… Татьяна ни разу не перебила его, – только иногда покачивала головой, будто не могла поверить…

– Ты знаешь, я ведь его помню… Такой, немножко пониже тебя, с веснушками… Он веселый был. Это помню. А лица совершенно не помню… У меня хорошая память на лица. Странно.

– Столько лет, Таня…

– Все равно. Столько лет… И как же нас так угораздило…

– О чем ты?

– Ты ведь не откажешься, – Татьяна снова вздохнула. – Если бы ты знал, Корабельщиков, как я тебя понимаю…

– Да?

– Да. Мне страшно, Андрюша. Но я… я понимаю. Стыдно так жить, как мы живем. Невозможно. Что-то делать надо. И если можно… Если надо, значит, можно. И если хочется… Тебе так этого не хватало всю жизнь…

– Ну, мне еще толком ничего не предложили делать…

– И не предложат. Ты сам должен предложить.

– Что, Таня?!

– Ну, премьер-министр из тебя вряд ли выйдет… Хотя…

– Мы должны обязательно поехать к нему. Вместе. Я хочу, чтобы ты это своими глазами увидела. Там такое, – Андрей прикрыл глаза, покачал головой, улыбнулся. – Сказочный город над рекой, с одной стороны – Злата Прага, с другой – какой-то, действительно, Манхэттен на Влтаве, сказочные дороги, море света, чистота, а люди… Портрет королевской семьи в каждой витрине… Военные, много военных, наверное, чересчур для такой маленькой страны, – но какие они, это просто поразительно… Столько молодежи, столько детей, – я еще вообще столько детей сразу в одном городе не видел… И лица светятся… Таня… Это нужно увидеть. Невозможно это рассказать.

– И ты туда хочешь?

– Хочу, конечно. И легко могу это сделать. Стоит только заикнуться…

– Но?

– Это нечестно. Я это не строил. Я должен… Чтобы здесь было… хоть десятая часть, Таня… Он… Они не станут прятать это от нас. Они поделятся с нами своим счастьем, если только мы отважимся шагнуть к нему. Сами. Понимаешь?