Татьяна Веденеева - Сияющий ангел

— Спит у тебя в кабинете. Грустная такая.

— Ладно, пусть спит. Что там у нас, все в порядке?

— Да, не переживай. Может, кофе сделать?

— Сделай, а я, пока есть время, прочту, а то мне к двенадцати в типографию.

Зоя была поражена прочитанным. Откуда эта девочка все узнала? Как смогла так тонко все подметить, прочувствовать? И кто ей мог рассказать такую трогательную историю? Плакать, правда, Зоя не стала, но задумалась надолго. Её раздумья прервал приход Анны.

— Здравствуйте, Зоя Васильевна. А вы давно уже пришли? — девушка выглядела уставшей и измученной.

— В десять.

— Надо было меня разбудить, а то неудобно как-то…

— Ой, условности. Ты же работала всю ночь, мне Катя рассказала. Присаживайся, поговорим, — и она жестом пригласила девушку за стол.

— Все так плохо? — со страхом спросила Аня, указывая взглядом на листы в Зоиных руках.

— Да нет. Неплохо. Напротив, даже здорово! — Зоя говорила правду, поэтому говорила с удовольствием. — Честно сказать, не ожидала. Только объем слишком большой.

— Я же говорила Катерине Степановне, что можно сократить, что сочтете нужным.

— Возможно, возможно. Но это не всегда себя оправдывает. Целостность теряется, — Зоя положила свою руку на руку девушки. — Мы вот что сделаем. Мы разобьем это на три части и пустим в три номера.

— Спасибо.

— А как подпишешься? Своим именем или псевдонимом?

— Подпишусь просто именем, без фамилии, можно?

— Хозяин — барин. Значит, Анна?

— Нет, просто Нюта, — произнесла, но почему-то не услышала той нежности, той мелодии, которая звучала из уст Андрея.

— Нюта? — Зоя удивленно посмотрела на девушку. Вот уж не ожидала такой простоты, — Немного вульгарно, по-моему.

— Нормально.

— Как знаешь.

— Зоя Васильевна, я тут еще кое-что придумала. Можно сказать?

— Конечно, почему спрашиваешь? У меня инициатива не наказуема, — Зоя Васильевна приготовилась внимательно слушать.

— Вы не могли бы связаться со своей знакомой Риммой, чтобы она сказала, есть ли в УТОСе какой-то счет. Наверняка, есть. А может, существует фонд помощи слепым? Пусть скажет.

— Интересно, — Зоя хмыкнула. — А зачем тебе?

— Во-первых, я хочу его разместить в конце статьи. А во-вторых, пообщаюсь с друзьями на предмет пожертвований.

Зоя Васильевна несколько раз моргнула, потом спешно отпила из стакана воды и только после этого сказала:

— Ты меня поразила. Молодец!

— И еще, узнайте конкретно, что там у них за проблемы со сбытом продукции, которую делают на заводе. Я отца подключу, может, посодействует. Я не обещаю, но попробую.

— Ну ты даешь!

— Просто не люблю, когда мне не верят, что я хочу помочь.

— Это кто же засомневался?

— Да все, с кем я общалась эти три дня.

— Хорошо, я все узнаю и завтра скажу. А сейчас можешь ехать домой спать. Завтра, на свежую голову, придумаем, чем тебе заняться еще. Договорились?

— Спасибо, очень кстати, а то у меня голова разболелась, — Анна поднялась.

— Ань, ты меня случайно не подвезешь, а то я в типографию опаздываю? — спохватилась Зоя Васильевна. — Тебя сегодня на какой машине привезли?

— Я сегодня на трамвае, — Анна улыбнулась. — Идеи собираю, мне понравилось.

— Да? Ну тогда до свидания.

Анна не ответила, так как опять зевнула, вместо этого помахала рукой. Зоя Васильевна проводила ее долгим взглядом.

На улице Аня задумалась, куда ей податься. Спать она, конечно, хотела и чувствовала себя как разбитый градусник, но больше всего хотелось поделиться с кем-то. Ей во что бы то ни стало, нужно было излить все, что накопилось за вчерашний день. Там, внутри, было столько возмущения и отчаяния, столько боли и гнева одновременно, что можно было завыть. Но кому она могла это рассказать? Светским подругам? Им будет неинтересно. Маме? Но она не привыкла с ней делиться. Отцу? Ему, пожалуй, можно. Но и ему всего не расскажешь. О Господи!

Аня остановила такси.

— Куда едем, красавица?

— Сейчас соображу, — на это ушло одно мгновение. — Пожалуйста, в центр диагностики глаза, или как там он называется.

— Ясно, — водитель уверенно тронулся с места. — Аллергия, небось?

— Почему аллергия? — Аня с удивлением посмотрела на таксиста.

— Глаза красные, — пояснил он.

— А, наверное. Еду узнать.

— Не переживайте, это не страшно. Таблеток попьете, и все будет в норме.

— Я тоже так думаю, — согласилась Анна.

В центре Анну ожидало досадное разочарование. Профессор сегодня не принимал, к тому же к нему была запись на месяц вперед. Но девушка не хотела больше ни с кем общаться. В принципе она не знала точно, чего хотела и зачем сюда приехала. А что толку от того, что она просто сидит? Надо же как-то действовать! Раз она все равно здесь, а профессор недосягаем, то, может, попробовать хоть что-то узнать.

Просидев больше часа в коридоре, она поднялась и решительно зашла в первый попавшийся кабинет. В нем находились две женщины. Они пили чай. Одна, судя по всему, была врачом, другая, что моложе, — медсестрой. Это было понятно из того, как молодая внимательно слушала рассуждения пожилой женщины. При Анином появлении они как по команде замолчали и уставились на незваную гостью.

— Прошу вас, извините меня, — не дожидаясь, когда выставят, она шагнула в глубину кабинета.

— Барышня, у нас обед, — медсестра покрылась пунцовыми пятнами.

— Я на пять минут. И я отблагодарю вас, — Анна запустила руку в сумочку и достала сто гривен. — Мне нужна консультация, помогите.

Женщины с опаской поглядели сначала на купюру, которая совершенно реально возлегла на стол, потом на девушку. Анна поняла, что пока дамы пребывают в некотором шоке, пора действовать.

— Я приехала из небольшого городка. Меня привела к вам беда. Мне нужно только узнать: можно ли вылечить некоторые глазные болезни, — выпалила без остановки она.

— Присаживайтесь, — доктор отставила чашку. — И что у нас за болезни? Только не подумайте, я спрашиваю не потому, что вы тут швыряетесь деньгами.

— Простите, у меня и в мыслях не было вас обидеть. Я просто не знала, как мне еще привлечь ваше внимание.

— Меня зовут Инна Владимировна. Так что там у вас стряслось?

— Мой знакомый — слепой.

— Это не болезнь, — сухо отпарировала врач.

Анна тут же захотела ей возразить. Ведь получалось, раз это не болезнь, то ее и вылечить невозможно. Нет, это определенно болезнь! Он же называл какие-то там причины, отчего не видит. Но, с другой стороны, она же ничего в этом не понимает. Вдруг это и правда просто порок и его нельзя никоим образом устранить?

— Да, я понимаю. Я не знала, как по-другому выразиться.

Анне стало неловко. Чего она добивается? Из сумочки извлекла блокнот. Останавливаясь, сбиваясь, прочла названия болезней, которые перечислял ей Андрей.