Джеймс Риз - Книга духов

Остальных двух девушек (помимо Фанни и Джен, Эжени, Лил Осы и Лидии) звали Синдерелла (это была блондинка, откликавшаяся на имя Синди) и Адалин. Последняя, совсем молоденькая, приехала за месяц с небольшим до меня из Огасты, штат Мэн. Адалин напоминала едва оперившегося птенца, однако красоты ей было не занимать – пикантная брюнетка с лилейно-белой кожей. Первая, Синди, отчаянно кокетливая, обладала острым язычком, но я все равно к ней привязалась, даром что она, делая вид, будто поправляет мои юбки, так и норовила коснуться «Длинного Тома».

Чувствительная сцена затянулась, но наконец нас отвлек поднявшийся на чердак Элифалет – Герцогинин Эли. Он возвестил, что пора ужинать. И девушки потянулись от меня (с поцелуями) и мимо Эли (с поцелуями) вниз, в столовую.

На чердаке не осталось никого, кроме нас с Эли. Он стоял перед раздвинутой завесой. На нем была белая батистовая блуза с оборками, в чисто пиратском вкусе – рукава с буфами, шнуровка на груди. Если прежде он держался настороженно (грубо, сказала бы я, если б не проявленная им позднее любезность), то сейчас был внимателен и только что не кланялся.

– Так вы мне нравитесь больше, – заметил он, оглядев мою одежду.

Мне хотелось поблагодарить его и признаться, что я и сама соскучилась по женским финтифлюшкам, но новому наряду подобало кокетство, и я невольно произнесла:

– А мне нравится, когда джентльмены, если их комплименты не вполне уместны, держат свое мнение при себе.

– Прошу прощения. – Эли предложил мне руку, и мы молча спустились в столовую.

По длине столовой тянулся стол из темного дерева с тремя подпорками, за которым с удобством расселось бы человек двадцать или тридцать. Его окружали стулья тонкой работы. В свете канделябров были хорошо видны обои с приключениями в южных морях: нагие туземки прислуживают капитану Куку и его команде. Что до еды, какую я впервые вкусила за столом Герцогини, то…

Провизия была необычная, вино – ведовское. Нет, не такое крепкое, как vinum sabbati, к которому я привыкла во Враньем Доле; и все же это была не простая выжимка виноградных гроздей. Помимо жареного мяса и овощей, мне знакомых, Сара и Эли внесли блюда, при виде которых мои новые сестры стонали и облизывались. Очевидно, Герцогиня привезла с собой в Новый Свет вкус к отечественным блюдам – шпигованному кролику, выпечке, украшенной шпинатом, пирогам со сладкой начинкой. (О последних Лил Оса шепнула мне: «Это остатки, большую часть уже съели». Но, взяв кусок пирога и ощутив на языке изюм и пряности, я убедилась, что эти остатки поистине сладки.) Герцогиня сполна вознаградила нас за долгое ожидание, и я в тот вечер сделала ей приятное, подставив тарелку под добавку, потому что была голодна.

Синдерелла, отвечавшая за вино, была выбрана Герцогиней, чтобы произнести здравицу по случаю моего прибытия. Тост был произнесен с подходящей к случаю учтивостью, а затем дополнен еще одним:

– Давайте… – Синдерелла подняла стакан. – Давайте выпьем за то местечко, что влажнеет от неги и нежнеет от влаги. – И все выпили.

– А теперь, можно я? – вмешалась разгоряченная Лил Оса. Герцогиня дозволила, и ирландская ведьма произнесла нараспев:

Обернувшись к Герцогине (меня посадили по правую руку от нее), я увидела, что она возмущенно закатывает глаза, но заметила и улыбку, которую она прятала за хрустальным кубком цвета клюквы, откуда неспешно прихлебывала вино.

Да, все стекло и хрусталь на столе играло теми же клюквенными тонами, а окружавшие его многочисленные изделия из серебра и фарфора были оформлены по вкусу Герцогини. Красные и зеленые цвета, серебряная окантовка, греческий стиль, плюс к тому рисунок, который я вначале приняла за абстракцию. Присмотревшись, я, однако, выяснила, что моя тарелка расписана… гениталиями. В центре располагалась вагина, а по рифленым краям порхали крохотные серебряные пенисы. Сильно ли это меня фраппировало? Нисколько, ведь рядом сидела Герцогиня с голой грудью.

Обед продолжался, сопровождаемый шутками и прибаутками. Поскольку никто не упоминал о моих обстоятельствах и не задавал вопросов, я задумалась, что ведьмам обо мне известно.

После десерта (марципан и портвейн, а также виноград и сыр с голубыми прожилками) Эли принес Герцогине большую книгу в зеленом сафьяновом переплете, которую он называл календарем.

– Дорогие мои. – Герцогиня вгляделась в открытую страницу. – Сегодня, да и вообще в последние дни нас просто завалили карточками и записками; бедной Саре, наверное, чудится: что ни курьер в городе, что ни экипаж – все посланы к нашим дверям и…

– И да здравствует наша лапочка Сара, – подхватили остальные выкрик Лидии Смэш.

Сара со своего места, то есть с колен Эжени, отозвалась учтивой улыбкой.

– Да, да, – присоединилась Герцогиня. – Где бы мы были без нашей Сары?

– Это без вас, Герцогиня, мы были бы неизвестно где, – проговорила Сара.

– Спасибо, дорогая. Но не забудь купить на рынке провизии на шиллинг, нет, на два, на три, на сколько хочешь! И напомни, чтобы я нашла для тебя рецепт, о котором мы говорили, – от ведьмы из Дамаска. Ты его освоишь, не сомневаюсь. Не обижайся, но такого вкусного печенья мне уже сто лет не приходилось пробовать.

– Да, Герцогиня.

– Ну ладно. – Герцогиня вернулась к календарю. – Сегодня, сестры, дом будет набит битком.

Рукоплескания. В ответ Герцогиня тоже выступила с тостом или с наставлением, прозвучавшим примерно так:

– Этим вечером, дорогие, нам предстоит дарить удовольствия и собирать монету и семя. Так давайте поспешим. – Указательным пальцем с двумя кольцами она провела по строчкам. – Куда лететь нынче вашим искоркам? А вот куда…

Ага. Вижу, нас собираются повторно посетить два брата из Цинциннати – торговцы шелком, не ошибаюсь? – и запросили они общества… да, двух сестричек. По-своему, разумно. Что скажете, Фанни и Джен? Принимаете предложение?

Сестры, сидевшие рядышком, повернулись друг к другу. Их руки были прижаты к груди, пальцы трепетали.

– Мы не против, – отозвалась Фанни. Она была годом старше сестры и часто говорила от лица двоих. – Они в прошлый раз щедро расплатились, и сестричке (Джен вспыхнула) очень даже полюбился младший.

– Принято, – заключила Герцогиня рассеянно, извлекла из недр своей прически карандаш и поставила галочки рядом с именами братьев.

– Да-да, пожалуйста, – пробормотала Джен, все присутствующие захихикали и тем спугнули сестер; отговорившись необходимостью прибрать комнаты и себя, обе удалились.