Джулз Денби - Булыжник под сердцем

– Господи, Бен, я не могу бросить Джейми и Цезаря и смыться. Так неправильно.

– Понимаю. То есть – понимаю, что ты права, но больше не могу. Сукин сын. Одни неприятности. Пора бежать – извини. Меня от него тошнит. Звони завтра – приходи на ужин.

Я поняла, про какого сукина сына идет речь – когда я вернулась, он и Дженни друг друга едва не слюнявили. Я была в ужасе – как так можно? Бен с Лонни ушли, и Цезарь, пошатываясь, встал. О-о, начинается, начинается, начинается.

– Джен. Джен! Я – я еду домой. Ты со мной? Никакого ответа. Он наклонился и легко постучал ее

по голому плечу.

Дженни подскочила как ужаленная, глаза гневно запылали:

– Спасибо, я все слышала. Ты пьян, Цезарь, иди. Приеду позже. Давай, не выставляй себя идиотом.

Ледяная Королева. Как жестоко. Цезарь замялся на секунду, и ее внимание вернулось к Шону; тот спиной опирался на стенку кабинки, закинув руки за голову и довольно ухмыляясь. Всей своей мысленной силой я понуждала Цезаря вмазать ему. Увы. Цезарь выглядел поверженным – как будто они с Шоном состязались непонятно в чем, и Цезарь проиграл. Ослабевший, какой-то запутавшийся. Пробормотал что-то и побрел к выходу. Я бросилась за ним.

– Не уходи, Цезарь, мы так давно не виделись. Слушай, давай сходим поедим карри? Что скажешь? Ладно тебе, забудь о них, оно того не стоит, завтра с утра все наладится, не переживай, я знаю…

Он посмотрел на меня так, будто я двинутая на всю голову. Затем набросил куртку и вышел из бара. Я печально побрела к столу. Джейми уже стояла в пальто:

– Я тоже пошла, – громко заявила она.

Магда уставилась на стол, будто на карту сокровищ; Дженни даже не обратила на Ее Светлость внимания. Шон улыбнулся:

– Увидимся позже. Я провожу мисс Дженни, раз уж парень ее бросил. Такой красавице сейчас опасно разгуливать по городу – у нас тут одни убийства. Валяй, иди.

Джейми развернулась и вышла – очень быстро, но все равно заметно было, что она плачет. Я развернулась к Шону и Дженни:

– Вы что, блядь, вытворяете?

Дженни смотрела на меня как на незнакомого человека – а ведь мы общаемся много лет:

– Отвали. Не твое дело, Лили. Лучше беги за Джейми. Ей сейчас как раз нужна нянюшка.

– Джен, хватит. – Магда озадаченно терла лоб.

– Заткнись, Магда, – и вообще, вы обе заткнитесь. Что вы ко мне пристали? Я что, не могу поразвлечься? Да вы все просто ревнуете! Эй, Лили, беги за своей девушкой, оставь взрослых в покое.

Она определенно перепила – водка текла рекой, – но это не оправдание. Ярость поднималась во мне черным приливом:

– Не понимаю, на что ты намекаешь?

– Неужели? Да все ты прекрасно понимаешь, Лили.

– Нет. Может, просветишь?

Шон взял Дженни за руку и что-то прошептал на ухо. Дженни рассмеялась. Магда встала и вышла в туалет, ее лицо от унижения закаменело. Я смутно отметила, что весь зал пялился на нашу кабинку. В голубоватом сигаретном дыме бледные лица студентов напоминали огромные нарывы. Из колонок вопила и трещала жуткая джига массового производства, стуча мне по ушам и действуя на нервы. Я сорвалась на Дженни, которая как ни в чем не бывало прикуривала.

– Отлично, – бросила я. – Смейся, ха-ха, блядь, конечно, смешно. Только сначала, мисс Дженни, – я бросила взгляд на Шона, который молча пожал плечами, – давай, договаривай, что ты там надумала, если еще не разучилась думать.

– О, боже, тоже мне, умница нашлась. Меня от тебя тошнит – строишь из себя что-то несусветное лишь потому, что эта сучка устраивает цирк на сцене. Господи, и ты живешь с этой жирной коровой (ладно тебе, Лили, все знают, что ты втырена в эту дуру) и с этим – этим извращенцем! Жалко смотреть. Не понимаю, почему такой порядочный мужчина, как Шон, вас терпит. – И она злобно улыбнулась.

Мне поплохело. Мне нравилась Дженни – ладно, не то чтобы мы были лучшие подруги, но мне нравилось, как она выглядит, нравился ее стиль. И она ради Шона так легко пожертвовала нашей дружбой! Страшно смотреть. Вот тебе и цивильные подруги – им нельзя доверять. И я вдруг ощутила себя такой несчастной, что даже не смогла достойно ответить. В другой раз я бы испортила ее красивое личико, но тогда я слишком устала от игр Шона.

– Заткни свой грязный рот – ты недостойна ей шнурки завязывать, ты… ты… – Язык заплетался, лицо горело.

– Девушки, хватит. Без оскорблений. Дженни, сходи за Магдой, а я вызову такси, хорошо? Давай, топай. Мы же не хотим, чтобы нас отсюда выставили, верно? Иди, попудри носик.

Дженни, пошатываясь, встала; Шон хлопнул ее по заднице, и Дженни отправилась за Магдой.

Я быстро накинула куртку – хотелось как можно скорее свалить из этого дурдома и найти Джейми. Я чувствовала себя грязной и отчего-то – использованной.

– А ты, долбоеб… Я тебе это, блядь, еще припомню. Мы дружили, пока ты не объявился, хуесос, – прошипела я в его ухмыляющуюся рожу и неестественного цвета глаза.

– Я уже говорил – повторю еще раз: зря ты столько материшься, Лили. Бери пример с Дженни – всегда настоящая леди. Думаю, Джейми ждет снаружи. Скажи, пусть не делает из мухи слона – просто невинное развлечение, легкий флирт еще никому не повредил. К тому же все немного перебрали. Я уверен, утром все будет иначе.

Я чуть не рассмеялась – Шон никогда не пил. Он сознавал, что делает, и наслаждался на всю катушку. Больше мы с Дженни не общались. С Магдой и Цезарем встречались несколько раз, но это было уже не то. Так или иначе, они винили Джейми – за то, что притащила к нам Шона. Нет, в лоб не упрекали, но было видно. Когда следующим вечером я поговорила с Бен, та лишь содрогнулась и сказала что-то насчет «глядеть в бездну». Я не поняла – наверное, что-то философское.

Ситуация угнетала. Я надеялась, Джейми теперь с ним расстанется. Ну правда – сколько можно портачить? Ничего не менялось: Шон что-нибудь выкидывал, а Джейми его прощала, потому что он «запутался» и «не хотел ничего плохого». Если они ругались и он проигрывал, то заявлял, что она ему нужна и начинал (влэээ) рыдать. Типа, расчувствовался. Лично я считала, ему терли контактные линзы. Время шло. У нас появились соседи. Мы надеялись, что въедет милая черная пара – они дважды приходили смотреть дом. Но нет – въехали Белые Отбросы. Судя по виду, они бесплатно паслись в универсамах «Нетто». В первый же день муж громко постучался к нам. Ему открыла я – слава богу, не Моджо.

– Привет! – радостно пропела я, стараясь не судить по красной морде, стрижке в духе «мои волосы отгрызла собака», футболке команды «Ливерпуль» и спортивным брюкам с лампасами. Мой девиз – не суди о книге по обложке. Даже если это «Деревенщины тоже люди!» авторов Придуркина и Тупого.

– Теперь слушай. Я сюда только въехал и не собираюсь терпеть всяких извращенцев. Будете шуметь или что – тут же спущу на вас копов. У меня жена и ребенок. Ну, все ясно? – Рябое лицо покраснело от речевого напряжения. Вылитый британский бульдог с татуировки на его мясистом предплечье.