Банана Ёсимото - N-P

– Плохая старшая сестра.

– Если ты так считаешь, развлекай его сама, – усмехнулась Саги. – Мне кажется, какой-то этап нашей жизни подошел к концу. И не только потому исчезла Суи, все не так просто! Что-то действительно закончилось. Можно уже не скрывать того, что мы скрывали. Стоит ли грустить о том, что впервые за долгое время нам стало легко, не лучше ли это отпраздновать? Поэтому я решила попутешествовать, полюбоваться пейзажами, встретиться со старыми друзьями. Мне трудно все объяснить, но я хочу заняться именно этим… К тому же, если верить моей интуиции, Суи жива. И будет жить, если, конечно, не вернется к Отохико.

– Я в этом не уверена.

– Я чувствую такие вещи и убеждена, что она не умерла!… Спасибо тебе за все. Ты меня спасла.

– Перестань! Ты скоро вернешься?

Это прозвучало как прощальные слова.

– Как только кончится лето! Встретимся в университете, – сказала Саги.

Загадка для меня, хладнокровный, непоколебимый, добрый друг. Я сразу же ее полюбила.

– До осени.

– До свиданья.

– Счастливого пути.

Она повесила трубку, и шум аэропорта исчез.

Я вдруг подумала, что Саги не вернется. Или у меня мания на этой почве? Осенью мы снова увидимся, подумала я и ощутила вдруг комок в горле.

Дорогая Кадзами!

Как ты поживаешь?

У меня все хорошо, я на четвертом месяце беременности.

Обо мне, пожалуйста, не беспокойся. Я нашла человека, который готов стать отцом моего ребенка, а также моим мужем. Он – настоящее чудо.

Расскажу все по порядку. У меня было несколько вариантов.

1. Сделать аборт, остаться с Отохико.

2. Сделать аборт, с Отохико расстаться.

3. Сделать аборт, выйти замуж за этого человека.

4. Аборт не делать, выйти замуж за этого человека.

5. Самоубийство.

6. Двойное самоубийство с Отохико.

Родить ребенка и остаться с Отохико было невозможно. Для меня это было понятно до боли, до такой сильной боли, что она сводила меня с ума. Если бы я вернее следовала сюжету своей жизни, я, наверное, так бы и сделала. После того как у меня прекратились месячные, никаких сомнений насчет беременности не осталось. Я вернулась в Японию и стала жить одна. У меня не осталось ни денег, ни сил, и я задумалась о реальном положении дел.

Моя жизнь, моя судьба, насколько я ее понимала, требовала моей смерти. Моя мать стала жертвой отчаяния. Я всегда считала, что смерть предпочтительнее отчаяния, что лучше умереть, чем жить без надежды.

Я хотела умереть. Всегда.

Тебе, вероятно, кажется смешным, что мне так трудно выбрать между замужеством, любовью и смертью, но для меня это почти одно и то же.

С детских лет я была убеждена, что умру в раннем возрасте. Это убеждение было моим проклятьем. Не знаю, как у других, но что-то подобное есть у каждого. У каждого имеется свой собственный ад. Отец писал об этом – о мужчине, который не устоит перед японкой, которой тяжело в чужой стране, и переспит с ней, пусть даже она годится ему в дочери. Оказывается, она и есть его дочь. Есть еще Отохико, несчастный, даже когда он влюблен, и Сёдзи, который встречается с жизнерадостной старшеклассницей, но не имеет ни малейшей надежды на жизнь.

Конечно, все не так просто, дело здесь не в добре и зле. Эти особенности глубоко укоренены в человеке и порой проявляются в виде его таланта или порока. Они циркулируют по его телу, словно кровь, и делают из него личность. Дело не в роке, а в том, что внутри тебя. Не будь этого, мы с Отохико так и остались бы жить в Бостоне. Сыграли бы скромную свадьбу и жили бы тихо и достойно. Этого не случилось отчасти потому, что мы брат и сестра, а отчасти потому, что мы выбрали разрыв и разлуку.

Извини, что так длинно пишу о личных проблемах, – мне кажется, ты меня поймешь. Отохико я написала лишь короткую записку – лучший способ расстаться с любимым.

Как бы то ни было, все указывало на смерть как лучший выбор. Я перечислила на бумаге все варианты, внимательно их изучила и выбрала смерть. У меня было такое чувство, что я перевернула свою судьбу.

Выбрать-то выбрала, но осуществить свой выбор у меня не было сил. Тогда я позвала тебя, но мне трудно было говорить об этом, и тогда я решила совершить двойное самоубийство. Мне было так одиноко, я была настолько не в себе, что мне пришла в голову мысль: «Я отравлю тебя, рядом с тобой мне не грустно будет умереть». По ошибке я положила в твою порцию мяса больше яда, чем нужно, хотя и не смертельную дозу. Моя часть оказалась недостаточной, чтобы умереть. Этот яд дал мне один знакомый, и, пока ты спала, я решила сходить к нему и взять еще. Я торопилась умереть. Но в этот момент ты вдруг поднялась, словно зомби. Глаза закрыты, голос пронзительный, жуткое впечатление! У меня в душе все перевернулось. Я поплакала немного за дверью, а когда вернулась в комнату, ты крепко спала. Лицо красивое, как у мертвой. Тогда я собрала самые необходимые вещи, сказала тебе «Спокойной ночи!» и навсегда покинула дом. Все в порядке, за квартиру я заплатила.

Скоро мы женимся. Этот человек ходил в бар, где я работала, в деньгах он не нуждается, и характер у него прекрасный, честное слово. Он старше меня, и в целом нравится мне больше, чем Отохико.

Попробую родить.

Группа крови у моего мужа та же, что у Отохико, так что, думаю, меня не разоблачат.

Во всяком случае, ребенок будет кровосмесительный.

Если у него будет три глаза, одна нога, шесть пальцев на руке или еще какой-нибудь дефект, я окажусь в тяжелом положении и еще раз подумаю. Страшно об этом писать, но, в крайнем случае, я смогу его убить.

После того как мы с тобой познакомились, я часто думаю о тебе.

Ты как мой душеприказчик.

Мне тяжело.

Ты вторглась в мою жизнь и вдребезги разбила сон, который я всегда старалась видеть.

Как будто ты угостила меня в парке в тот летний день, когда мы встретились, мороженым, а оно слишком быстро тает.

Или я напроказничала в детстве в чужом доме и вдруг представила себе лицо матери.

Или во время свидания с нелюбимым человеком вспомнила того, кого действительно люблю, и все сразу померкло.

С тобой было хорошо. У тебя интересная жизнь и прекрасное будущее. Когда я наблюдала за тобой, я видела твои странности, веселость, неловкость, доброту, темноту, и мне казалось, что благодаря тебе я смогу полюбить себя и других людей чуть больше. Впервые я приняла внешний мир таким, каков он есть. Я была потрясена.

Твои поступки, твои ответы на мои вопросы, цвета, которые отражались в твоих глазах, стали отражаться во всех окружающих вещах: в солнце, дороге, машинах, траве на обочине, окнах домов, и мне показалось, что выход есть.

Но сейчас больше всего мне напоминает о тебе почтовый ящик. Почтовые ящики есть всюду, но, когда он нужен, его нигде не найти. Или он оказывается вдруг в самом неожиданном месте. В ясные дни и в непогоду, утром и ночью всюду в мире есть почтовые ящики, как есть луна, которая отражается в каждой луже, в каждом озере, в каждой реке.