Дмитрий Беразинский - Курс оверклокинга для операторов машинного доения.

– Видал, какая? - присвистнул Кузьма.

– Тебе, дружище, точно глюкоза помогает! - пробормотал Артем, отворачиваясь к стене, - а мои глаза на баб не смотрели бы.

Но глазам Артема сегодня пришлось смотреть еще на одного представителя слабого пола. Ближе к вечеру палату с реабилитировавшимися алкашами посетила Надя. Пешеходова. Светлые волосы ее были перевязаны ленточкой, синие глаза излучали недоумение. Зайдя в палату она поначалу вращала головой, пытаясь определить, кто из двух больных является ее подопечным: изможденные мужики были похожи на узников Бухенвальда и на внешние раздражители реагировали очень тупо. Наконец, разлепивший глаза Артем, признал гостью.

– Ох, святая Мандрагора! - прошептал он, - опять у меня глюки.

– Это не глюки, Орлов, - ответила девушка, - это кое-что похуже. Ну что же ты наделал?

– Пытался в астрал выйти, но неудачно, - пошутил парень, - врачи за хвост ухватили.

Надя отвернулась к окошку и еле слышно прошептала:

– Это ты… это ты из-за меня?

Артем едва расслышал слова. Слава богу, сил рассмеяться не было. Дочка главного еще в таком возрасте, что отрицательный ответ восприняла бы как оскорбление. Но надо отдать ей должное - жизнью еще не попорчена, чует за собою вину. Стараясь ответить по возможности правдивее, он сказал:

– Надя, пьянство оправдать нельзя ничем. Я сделал глупость, о которой теперь жалею, но благодаря которой я многое узнал. И уже не жалею ни о чем.

Намек лежал на поверхности, и Надя его уловила. Став пунцовой, точно майская роза, она решила сменить тему. Указав на принесенный с собой пакет, сказала:

– Я поначалу тебе хотела что-нибудь вкусное принести, но папа меня отругал. Сказал, что если уж я такая дура, что собираюсь навещать в больнице алкаша после запоя, то нужно нести с собой не колбасу с огурцами, а яблочный сок с минералкой. Еще сказал, что после запоя вся еда на один вкус. Это правда?

Артем кивнул.

– И еда, и вода, и все остальное. Пресное. Впрочем, как и жизнь.

Девушка провела рукой по его вспотевшему лбу и мохнатым щекам.

– Ладно, горе, лечись, а я пойду. Корову встречать скоро, а мама уехала в гости к подруге. Выздоравливай.

Скривив в грустной улыбке губы, она попрощалась и ушла, тихо притворив за собой белую дверь. Через несколько минут участковый сказал:

– Выше клюв, Орелик, в твоей жизни еще все впереди! А вот ко мне такая краля уже не придет - если только та, что с косой. Готовься, у нас впереди безумная ночь.

Ночь и вправду была безумной. На какие-то мгновения уставший организм проваливался в сон, но взбудораженная нервная система наотрез отказывалась отдыхать, посылая галлюцинации и видения одно бестолковее другого. Поначалу они с участковым еще пытались разговаривать о смысле и бессмысленностях бытия, но уставшие от трепа во время запоя челюстные мышцы вскоре свело судорогой. Тогда оба отвернулись мордами к стенам и принялись ловить глюки. Длилось все это безобразие до тех пор, пока в пятом часу утра не наступил рассвет. Участковый обреченно выругался и сел на койке.

– Пойдем, друг Артем, с Ра пообщаемся, - предложил он парню, - самое время.

– В смысле, рассвет встретим? - не понял Орлов.

– И это тоже.

Оба прошли через запасной выход в больничный двор и стали на пригорке, глядя на восходящее солнце. Оно было огромным: небольшой туман на востоке размывал края светила и заставлял его казаться больше, глобальнее. Глядя на далекий шар почти миллион километров в поперечнике, Артем внезапно ощутил всю силу, что таится в этом монстре. Неуправляемая термоядерная реакция, процесс превращения водорода в гелий - и вот благодаря этому плазменному шару существует он, Артем: пьяница и дурак, не осознающий своей уникальности; и рядом стоящее человеческое существо, видимо, не в первый раз встречающее рассвет подобным образом.

«И не в последний», - пришла вдруг мысль из далекого Космоса. Артем вдруг без всяких приборов разглядел солнечные протуберанцы. Солнце улыбалось и махало ему космами своей рыжей шевелюры. Внезапно он понял, что это вовсе не протуберанцы, а он плачет, и катящиеся по глазам слезы создают иллюзию близости со светилом. Вздохнув, он посмотрел на Кузьму. Тот тоже плакал. Повернувшись к Артему он громко высморкался, вытер рукавом больничного халата мокрую от слез харю и пробормотал:

– Ну что, пообщался с Ра? - Артем кивнул.

– У-ра! - торжественно провозгласил Кузьма, - это раньше солнцепоклонники так восход светила встречали. Я где-то читал. Теперь понял, почему на Руси пьяницы и дураки раньше почитались? Считались ближе к Богу?

– Понял, ответил Артем, - они и теперь почитаются паче трезвых и умных. Но я с этой поры, на всякий случай, постараюсь держаться от Бога подальше.

Перед выпиской из больницы Артема посетил Птицын. Директор был на редкость благодушен и приволок упаковку безалкогольного пива.

– Это тебе от профсоюза, - засмеялся он, - чтобы в следующий раз помнил о коллективе.

– Владимир Михайлович! - удивился Артем, - а ведь я думал, что вы меня с работы давно уже того! Турнули! Спасибо вам!

Директор вновь засмеялся.

– Люблю общаться с городскими, - признался он, - непосредственные такие… ну кто, скажи на милость, тебя с работы турнет! Оступился человек, бывает. Если бы я всех оступившихся выгонял, то в совхозе работать было бы не кому, уяснил? Премии тебе, конечно, за июнь не видать, но ведь это лучше, чем увольнение? Ну, и конечно, помни: терпение у меня не безграничное.

Артем, стараясь не демонстрировать сарказма, повторил:

– Спасибо. Конечно лучше, чем увольнение. Слава богу, что я так легко отделался. А вот что участковому будет?

Птицын нахмурился.

– Он уже не участковый. На прошлой неделе нам нового участкового представили. Кузьму в отдел забрали, учитывая его выслугу лет. Побудет годика полтора на какой-нибудь синекуре - и на пенсию. Нормальный он мужик, наш Петрович, хоть и алкаш. За тебя заступался, вину на себя брал. Ладно, Орлов, завтра жду тебя на работе. А сейчас открой пива - трубы после вчерашнего горят. Думаешь, ты один такой летающий?

Назавтра на работе был цирк. Каждый считал своим долгом подойти к электрику и похлопать его по плечу. Кобылкин вообще был в восторге и сказал, что у него как раз вчера в очередной раз накрылся стартер. После этого праздничное настроение у Артема как рукой сняло. Стартер у Кобылкина был под стать его молоковозу - в трех местах пробитый и с раздолбанным в конец бендиксом, шлицы на котором чудом цепляли за венец маховика. А вчера весь запас чудес, отпущенный этому механизму, закончился. Выплевывая из пасти самые хлесткие выражения из русского языка, парень потащил пять килограмм металлолома к себе в конуру.