Ирвин Уэлш - Клей

Мы отъезжаем, и я даже рад, что он не успел вмешаться. Он бы постарался помочь, это точно, это бы только еще больше меня смутило. Копы, наверно, его даже не заметили.

По ощущениям – конец света.

В участке они заводят меня в комнату и оставляют одного. Здесь два оранжевых пластиковых стула, как в школе, стол с огнестойким покрытием и бледно-желтые стены. Я не знаю, сколько я здесь пробыл. Кажется, несколько часов. Все, что мне остается, это думать о субботнем вечере, о лице того парня, о Полмонте; о том, каким я был психом, что достал нож, дураком, что отдал его, и просто безумцем, что взял его обратно.

О чем я думал? Облажался трижды за несколько секунд.

Вернулись двое копов, а с ними еще один в гражданском. У него серый костюм и длинная лошадиная харя. На носу у него бородавка, и я не могу от нее глаз отвести. Она наводит на мысль о моих прыщах и о том, как это меня угораздило пойти в «Облака» с такой дулей. Мысли мои останавливаются, голова леденеет, когда этот чувак вытащил из пакета мой нож.

– Это твой нож? – спросил он.

Я просто пожал плечами, но внутри у меня все трясется.

– Очень скоро мы возьмем у тебя отпечатки пальцев, Эндрю, – сказал хороший коп. – К тому же у нас есть свидетели, которые готовы показать, что у тебя был такой же.

За спиной у него по стене ползет муха.

– Кроме того, у нас есть свидетели, которые видели, как ты убегал с места нападения, и другие, которые видели, как ты бросил что-то в мусорный бачок, в котором мы нашли этот нож, – сказал мерзотный коп, барабаня по столу.

– Все это мы к тому говорим, Эндрю, – сказал чувак в гражданском, – что ты можешь значительно облегчить свое положение, рассказав нам правду. Мы знаем, что это твой нож. Ты давал его кому-нибудь той ночью?

Это Полмонт. Я даже не знаю, как его зовут. Полмонт. Он как призрак какой-то. Это сделал Полмонт. Они сами все узнают. Они поймут.

– Нет… – говорю.

Тут снова вступил тот, в гражданском, с бородавкой на носу:

– Я знаю твоего отца, Эндрю. Конечно, он натворил глупостей в свое время, но он неплохой человек. Он никогда не был замешан в таких делах. В нем нету такой злобы, и я не думаю, что она есть в тебе. Я видел парнишку, которому разрезали лицо. Ему порвали все лицевые нервы, и эта сторона будет парализована до конца жизни. Кто бы это ни сделал – это злой человек. Подумай, что бы подумал твой отец. Подумай о матери, сынок, каково ей придется?

Мама.

– Еще раз, Эндрю, давал ли ты этот нож кому-либо той ночью?

Сдавать нельзя.

Муха на том же месте, все еще ползет.

– Эндрю? – повторил злой коп.

– Нет.

Тот, с бородавкой, посмотрел на меня и выдохнул:

– Пусть это будет на твоей совести.

Вот мудак, иду ко дну и сделать ничего не могу. Сдавать никого нельзя. Но кто-то же должен сказать им, что это Полмонт. Они не дадут мне сесть, Дойл и все остальные. Они скажут Полмонту, они все расставят по местам.

Муха слетела со стены.

Я больше не смогу быть мужчиной в доме. В доме больше не будет мужчины.

Мама.

Ебать, что же будет с моей мамой?

– Приходит время, и это случается само собой, сынок, – сказал мой старик сквозь сизый туман сигаретного дыма.

Он был заметно смущен. Это совсем не его конек, но мама настояла, чтоб он усадил меня и поговорил. Она обратила внимание, что я «во власти невыраженных желаний», как она это поняла. Однако для моего бедного отца это была сущая пытка. Я редко видел, чтобы он не мог найти подходящих слов, но сегодня был именно тот случай.

Приходит время, и это случается само собой . Отличные новости, пап, спасибо огромное. Мне не пришлось спрашивать его: «Ну и когда же наступит это время?», потому что вопрос этот читался на моем лице. Он знал, что это брехня, и я это тоже знал. Само собой ничего не происходит, а чтобы произошло, нужно что-то делать . Вопрос стоял так, и мы оба знали это: «Как сделать так, чтобы это случилось?»

– В том смысле, что, – он откашлялся, и сквозь рассеявшийся дым я увидел, что ему действительно не по себе, – вам теперь в школе все об этом рассказывают. Понимаешь, у нас-то ничего такого не было.

Бесполезная херня это их половое воспитание. Биолог Галлахер показывает бен и коки – схема в разрезе, и внутренности девчачьих пихв: трубы, каналы, зародыши, все такое. Такое, что и трахаться расхочется. Меня охватывала брезгливость, когда нам показывали, как выглядит сиська изнутри, как будто она набита водорослями. А мне ведь нравились сиськи. Да они до сих пор мне нравятся, и я хочу, чтоб они нравились мне и впредь; не хочу, чтоб мне казалось, что они набиты водорослями.

Дальше хуже некуда.

Все, что мне нужно знать, это: КАК МНЕ НАТЯНУТЬ ТЕЛОЧКУ, потому что иначе я просто рехнусь!

После просмотра слайдов и рекламы резинок нам говорят: если у вас есть проблемы, обратитесь к учителю, с которым вы можете поделиться. Мне, наверно, следует обратиться к Блэки. В конце концов, с ним-то у нас контакт налажен. Меня постоянно отправляют в его кабинет за розгами. Вот это будет номер. Простите, сэр, как бы мне телочку натянуть? А Иисус трахался или так и помер девственником, как Мария? Фачил ли он Магдалину, и если фачил, нарушал ли он тем самым одну из десяти заповедей: «Не возжелай жены ближнего своего», или, может, для него были другие правила?

Вот это было б круто, что ж я раньше не подумал!

Вот что мне нужно понять:

1) Как заболтать телочку?

2) Как ее расшевелить, что для этого нужно предпринять? Приняться сперва за сиськи или пройтись по пихве? Засунуть палец и пробить сначала целку, как рассказывают чуваки на год старше, которые, конечно, сами в жизни не фачились, или есть другой способ?

3) Нужно ли писать, когда уже вставил, или просто запулить молофьи, как во время дрочилова. Надеюсь, что второй вариант правильный, потому что вставшим ссать очень сложно.

4) Что в это время делает телочка? Просто чтобы знать, чего ожидать.

5) Нужна ли резинка? (Если нужна, нет проблем, я уже примерял несколько раз и знаю, как их натягивать.)

6) Как насчет сифака и прочего? Уж конечно, не от прикосновения к сиське. Да, тут половое воспитание от Галлахера помогло хоть немного: прояснило ситуацию. Мне хватило ума повторить этот бред в «Облаках» на прошлой неделе, когда Донни вышла с Тайнкаслом. Уж конечно, Биррелл и Голли не упустили шанс надо мной постебаться.

Блэки ответит мне: Что ж, мистер Юарт, я рад, что вы решили обсудить этот вопрос со мной. Полагаю, чтобы наилучшим образом решить данную проблему, нам необходимо отправиться ко мне домой, где моя супруга, бывшая модель, много моложе меня, покажет вам все ходы и выходы.

А я скажу: Ну что вы, мистер Блэк, как можно… сэр.