Дарья Близнюк - Убогие атеисты
- Название:Убогие атеисты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дарья Близнюк - Убогие атеисты краткое содержание
Убогие атеисты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В квартире с повышенной эхолокацией правит безмолвие. Фитоняша теребит измученный клитор, Чмо царапает бумагу, будто она чешется. Гот ложится отдохнуть, но воспоминания настойчиво теребят его уставшие мозги. Гот поворачивается к «Аватарке», и его слегка отпускает. Теперь можно опустить ресницы, похожие на крысиные усики, и почти заснуть.
Боги
После того как Чмо справляется с разочарованием, он на время откладывает стихотворную мозаику и просто позволяет себе расслабиться без всякой генерации идей. Взглянуть на происходящее со сторонки. Ничего интересного. Просто кучка творческих беспризорников болтают ножками над пропастью пустоты. Они так, уважаемые никто. Потроха Бога в окружении Адамовых рёбер. Но всё-таки Бог состряпал их и отправил на Землю метким щелбаном под зад. Он создал их так же, как Чмо создаёт стихи.
Следовательно, Чмо тоже является Богом для своих стишат. Он такой же творец. И любая его поделка пусть и не идеальна, но единственна в своём роде. Чмо из ничего рождает образы. Как и Гот. Как и Фитоняша. Только средства их отличаются, но это неважная деталька. Вся штучка в том, что они демиурги. Они Боги. Они Богема.
Чмо подскакивает к Матвейке и шепчет ему в ушко:
– Представляешь? Мы Боги! Мы самые натуральные Боги! И наши картинки, стихи, скульптурки, танцульки ничем не отличаются от Евы и Адама! Разве что они не умеют грешить. Они – наши рёбра. Наши впечатления и переживания. Наш опыт. Наши чувства и эмоции.
Чмо немного думает, а потом снова утыкается в бежевую шёрстку:
– Но если Бога соотносить с Богемой, то и его творения нужно приравнивать к искусству. Это ведь элементарная пропорция! – восклицает он. – Понимаешь? Люди – произведения искусства! – Чмо впервые говорит ту фразу, которая подарит ему несколько дырок в живот.
Чмо хватается за бумажку, мятую, словно вытащенную из попы, и принимается писать. Он задумывает целый трактат с броским заголовком вроде «Люди как искусство» или:
«Произведения искусства среди нас».
Или:
«Планета Земля как музей изобразительных искусств».
Чмо целую неделю горбится над бумажками, мятыми, как из попы, и выдаёт сногсшибательный результат.
Любовь без правил
Лучше бензина горят только девушки. Со стыда. За свои несовершенные фигуры. За неудачные попытки заняться сексом с тем, кого обожествляли.
Перед тем как стать педанткой в питании и перфекционисткой в тренировках, Фитоняша просто любила. Любовь её и сподвигла стать лучшей версией себя.
В Фитоняше до сих пор звучит эхо былых оскорблений. Издевательств. Насмешек. И эхолокация в её душе точнее, чем в комнате, чьи стены не оклеены обоями. В цветочек или в узор. Неважно. Фитоняше стыдно вспоминать, как её парень заставлял учиться у Жанны. Ставил в пример Лейлу. Говорил, что Ирина справляется с минетом лучше. Говорил:
«Ты недостаточно гибка».
Или:
«Ты слишком скованна».
Или:
«Ты не считываешь мои желания».
«Ты неподатлива. Неповоротлива. Мне не нравится, как у тебя собираются складки на животе. Меня удручает, что твоя спина вместо того чтобы прогибаться – округляется, как колесо»…
Целый коктейль претензий. Микс упрёков. Фитоняша постоянно напряжена, как на пижамной вечеринке, во время которой включён фильм ужасов, и ты невольно ожидаешь резкого возникновения силуэта в дверном проёме.
Фитоняша изнуряет себя растяжками. Фитоняша готова завязать своё тело в узел, лишь бы угодить любимому тирану.
– Хули ты опять морщишься, как овца, теста кусок размазанный?! – кричит её бойфренд, резко покидая её обожжённый болью анус. – Даже в задницу дать не способна!
Фитоняша живёт на пороховой бочке. Фитоняша слепнет. Больше она не верит зеркалу. Теперь она считает себя уродиной. Когда Фитоняшу бросают, она попадает в вакуум. Не понимает, откуда и почему берётся облегчение. Она убеждает себя, что страдает, потому что она должна страдать. Потому что она уяснила: бьёт, значит, любит. Больше её никто не любит. А как жить без регулярной любви? Без любви в живот. Без любви за волосы. Без любви в рёбра.
Несколько недель Фитоняша болтается по гостиницам, после – больницам. Всё, что у Фитоняши остаётся – это растянутое тело и музыка, музыка в голове. Мышцы помнят движения, какие помогают обрести уверенность. Крикнуть, мол, я не слабачка. Мол, гляди, я не растоптана. Я вознесена. Я боженственна. Я прекрасна.
Фитоняша остаётся с собой наедине и убеждает себя, что талантлива и сексуальна. Больше она не ввяжется в любовь без правил. Не позволит вымещать на себе гнев всяким придуркам, самоутверждаться за свой счёт. Не позволит касаться своего тела, ибо теперь это не тело, а оголённые провода. Осторожно. Могут шарахнуть током.
Фитоняша больше не доверяет ни одному мужчине. Она знает, что любые объятия – заурядная увертюра перед траханьем. Нет в них ничего нежного. Ничего интимного. Ничего исцеляющего.
Фитоняше комфортно внутри себя. Она замыкается, обращается вовнутрь. Внутри мирно и безмятежно. Так мирно, как на дне океана, на поверхности которого метровые волны, пронзённые мечами молний. Так безмятежно, как вате раковых клеток, давящей на мозг. Очень хорошо, в общем.
Крыса
Гот растирает по лицу защитный крем, увлажняющий кожу. Обрабатывает её поверхность тональником. Добивается мертвецкой бледности. Аккуратной кисточкой-спонжем растушёвывает тёмно-серые тени. Трёт губы друг о друга, распределяя чёрную помаду равномерно. В ушах болтаются кресты серёжек. Гот продевает руку в рукав атласной скользкой рубашки. Вставляет ноги в расклешённые брюки, точно карандаши в стаканы. В таком виде Гот идёт в школу – второй дом ученика. В школе классическая музыка вместо звонков и отзывчивый коллектив, который подвергает его буллингу. Со всех сторон доносятся шипящие насмешки:
– Что за индейский раскрас? Ты что, индеец?
– «Аватара» насмотрелся?
– Да он типа под рок-звезду косит, да?
Гот опозорен и осрамлён. Ему неловко находиться в классе. Приходится отмалчиваться и сидеть не отсвечивать.
– Страшилок начитался? – с задней парты.
Когда все прутся в раздевалку переодеться на физкультуру, Гот собирается втихушку свалить, да не тут-то было. Его хватают за руки и ведут в зал. Ботинки не могут упереться в пол, сопротивляться бесполезно – напор настойчив и непоколебим.
В огромном кубе спортивного зала, не дождавшись команды «Смирно!» или «Равняйсь!», закадычные друзья атакуют его баскетбольными мечами. Метят в лицо, чтобы попортить макияж или сломать нос. Гот пытается увернуться, выпячивает плечо, но без толку. Удар накаченной камеры горячей пульсацией огревает щёку. Шершавая коричневая поверхность мяча, расчерченная чёрными полосами, аккурат вминается в переносицу и губит утренние старания. Гот пробует выскользнуть в коридор. Пробует побежать, точно солдат под обстрелом, но его окружает толпа шестнадцатилетних гогочущих дикарей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: