Дарья Близнюк - Проклятые убийцы

Конечно, жизнь их ядовита,

Они презренны и смешны.

Они напоминают чьи-то

Во тьме ночной дурные сны

– Поль Верлен

К цели мы идём, не веруя в успех

– Вилье де Лиль Адан

– Чтобы измениться, нужно признать своё бессилие и покаяться в прегрешении… – плыл голос высокого парня с лёгкой щетиной и жёлтыми волнистыми волосами.

Он сидел на высоком изящном стуле, какие обычно водят хоровод вокруг барной стойки, держа согнутые в коленях ноги на перекладине. Рядом с ним сутулились слушатели. Они отчего-то приклеили глаза к паркету и даже не старались их оторвать. Наверное, собравшиеся чувствовали себя неуютно, несмотря на то, что все правила интимной атмосферы были соблюдены: сквозь приоткрытое окно доносилась августовская сырость, редкий капельный стук служил чем-то вроде метронома, а запах шоколада окутывал каждую молекулу воздуха.

– …Вы должны взглянуть в своё гадкое лицо и примириться с ним, – внушал ведущий. – Вы должны максимально ёмко сформулировать свой неугодный портрет. К примеру, я эгоистичный грубиян. Или: я извращённый эстет. Или: я смазливый слабак. Хватит увиливать и вытеснять неугодные поступки! В конце концов, мы собрались здесь, чтобы измениться к лучшему и вновь себя полюбить… – душещипательно обвёл взглядом каждого парень.

На нём болтались широкие светло-коричневые штаны с низкой посадкой и домашняя майка, которую ждало скорое превращение в половую тряпку. Металлическая скрепка прижимала к её горловине бумажку, игравшую роль бейджа. И бейдж этот демонстрировал жирную надпись: «Пустыня».

У других членов закрытого клуба висели такие же карточки с их прозвищами. Никто не заставлял называться настоящим именем, поскольку в клубе к анонимности относились весьма уважительно.

– …Настала пора вытащить скелеты из шкафов! – торжественно провозгласил Пустыня. – Настала пора обменяться историями о своих преступлениях, и я готов высказаться первым, – он незаметно соскользнул со стула. – Я был слаб и не ведал, что делаю. Ах, нет! Конечно, я понимал, на что иду. Мне не следует снимать с себя ответственность. Я прекрасно знал, что отнимаю у человека самое священное – жизнь. Кто-то скажет, что ни один убийца не заслуживает понимания, но я считаю иначе. Потому что меня душило отчаяние. Я не мог противостоять кошмарному заговору. Моего лучшего друга убили, и я отважился на месть. В один январский день без дрожи и сомнений расстрелял несколько парней и девушек в клубе. А затем уехал. И остался безнаказанным. Впрочем, карма отследила меня быстро. Я вдоволь расплатился за грехи, и теперь каюсь. Каюсь! Я каюсь и стремлюсь к искупленью! – закончил рассказчик.

– Спасибо за то, что поделился своей историей, Пустыня, – прокатился сдавленный хор его коллег по несчастью.

Их сходка напоминала собрание акул в мультфильме о рыбке Немо. Весьма нелепое зрелище.

– Ты большой молодец, Пустыня, – кивнул ему скуластый парнишка с каре.

Именно он держал раскрытую упаковку шоколадных конфет, распространяя их густой аромат. Блестящая фольга шуршала, но не перебивала речь. Сам паренёк следил за Пустыней с живым интересом, и к его бордовой футболке крепился бедж с надписью: «Анубис».

Раздвигая тело, из плоти Бог встаёт

– Артюр Рембо

Анубис неспроста выбрал такую кличку. Его с самого детства привлекал Египет и его мифология. Мальчишку обуревали боги с головами животных, пирамиды и фантастичные легенды. Сколько загадок хранили гробницы! Сколько неизведанного скрывали сфинксы! Ребёнок с упоением коллекционировал вырезанные из дерева фигурки и наделял их магическими свойствами.

Впрочем, когда мальчишка только узнал о таком понятии как «коллекция» (а случилось это в детском саду, когда одна кудрявая девчонка в зелёном платье принесла в группу коробку с заглушками для мебели), он тут же захотел иметь свою. Ребёнок, не откладывая, схватился за ножницы с бумагой и принялся строгать кривые кругляшки. Затем он скрепил их пластилином и получил самую настоящую коллекцию планет Солнечной системы.

О Солнечной системе молодой исследователь прочитал в увлекательной энциклопедии школьника – огромной красной книге с красочными правдоподобными иллюстрациями. В ней же он наткнулся на разворот о процветании Египта, на котором просто и понятно рассказывалось о том, как формировалась и процветала эта цивилизация (она просуществовала три тысячи лет).

Оказалось, египтяне верили в то, что фараон – это бог, живущий на земле. Они подчинялись строгим правилам, как следует жить и готовиться к жизни после смерти. Стены пирамид символизировали лучи солнца, которые уносили тело фараона в страну мёртвых. Готовя повелителя к этому путешествию, его бальзамировали и заворачивали в ткань. Мумию помещали в ярко расписанный саркофаг, который затем переносили в гробницу с многочисленными сокровищами.

Разумеется, пятилетний мальчишка выдумывал поиски драгоценностей, рисовал карты и мечтал раскопать клад. А когда ему стукнуло восемь, родители пообещали, что скоро отправятся в грандиозное путешествие к Нилу. Ох, как скрупулёзно их сын ждал этого! Исчеркал несчастный календарь красным фломастером, сочинил кучу стихов и, наконец, очутился в жаркой стране. Правда, его немного разочаровал их отдых. В памяти сохранилось только то, что вода в море, кишевшем фиолетовыми медузами, была настолько солёной, что разъедала горло, глаза и нос. Сухой горячий воздух никогда не знал ветра, зато бассейн мог похвастаться горками на любой вкус. Кручёные (но и медленные), высокие (пугающие почти прямым углом), широкие (с которых дозволялось лететь в самых разных позах) и горки с куполом (следовало вовремя опускать голову, чтобы не стукнуться лицом о крышу) приводили мальчика в неописуемый восторг! А ещё он погружался в подводной лодке и плавал в открытом океане (ну и что с того, что ему мешался дурацкий оранжевый жилет, а папа плавал рядом)!

Вечерами, когда злое солнце успокаивалось, они гуляли с мамой по сувенирным лавкам и глазели на точёные статуэтки, украшения из натуральных камней и лёгкие кимоно (в самых скучных витринах). В столовой разрешалось брать со шведского стола что душе угодно, и особенно мальчишка любил мюсли и шоколадные пирожные. Впрочем, он всегда пускал слюни на сладкое.

Мамочка, женщина с фигурой, похожей на песочные часы, поглощала порции салата и целые тарелки канапе, элегантно стягивая зубами фрукты с деревянной шпажки.

Папочка, грузный мясистый мужчина, всасывал спагетти и шумно чмокал, жуя куриные ножки.

Как и любые туристы, с собой они увезли кучу магнитов с верблюдами, кипу фотографий в цифровом фотоаппарате, уйму товаров и, самое главное – охапку впечатлений.