Дмитрий Крутолапов - Первитин

У меня в голове был план. Мы все равно были здесь и сейчас окружены. С моим появлением в округе и в её комнате в частности, её несчастливые шансы на смерть резко возрасли. И все это видели.

Кажется, я стал приходить в себя. Даже не столько из-за символической помощи местной немки или даже её компании, сколько из-за обретения смысла. Всё вокруг вдруг стало плотным, материальным, перестало быть прозрачным, мягким и идеальным словно схема. Близость смерти сама по себе способствует резкому росту показаний термометра смысла, но сейчас смысл стал более отчётлив. Не я один нахожусь под угрозой смерти. Если я бегаю и произвожу шум на этом свете и на войне, в частности, не вкладывая никакого смысла в свои действия – просто как экспериментатор, для которого фатальный проигрышь окажется лишь неудавшимся экспериментом – то для этой девушки имеет смысл покинуть эти ужасные условия. Если она избежит смерти, то, скорее всего, любая жизнь, с которой она столкнётся потом, будет лучше. Это вселяет надежду в меня, почему-то. Вот такой я странный парень.

Она не похожа на глупого человека, она рассуждает здраво. Она говорит не как полная идиотка, а ведь речь уже говорит очень многое о человеке. А ещё, умные люди встречаются в довольно необычных ситуациях – это одна из них. Но с ними надо держать ухо востро и следить за их действиями. Ты можешь очень долго знать умного и просвещённого человека, а потом в один день узнать, что он умер от какого-то страшного ЗППП как полный дебил, для ума которого простые правила вдруг оказались невероятно неподъёмными. Отчасти, я и сам из подобной породы «умных» людей.

– У меня гонорея. Это вместо кинжала для коммунистов. Для меня это хоть какое-то утешение. Так что спать мы с тобой не будем.

– Да я и не хотел. Кстати, у меня сифилис.

Что ты несёшь, тупой обоссанный пёс?! Может быть, это была попытка сделать ей легче, заявив, что у тебя с ней на одную общую проблему больше, когда у тебя этой проблемы нет? Ведь ничто не сближает людей больше чем общая беда (особенно, если она выдуманная), не правда ли? Как будто тебе мало, что вы вдвоём находитесь в целом городе, окружённые врагами, тебе надо ещё что-нибудь красочно спиздануть, сорвав аплодисменты у любителей предельно тупых шуток. Или это была демонстрация породы, указанной выше? Ну что же, тебе это удалось. Ну а если это был такой хитрый способ залезть ей в штаны (под юбку, кретин), то можешь смело умножить показатель своей тупости на два, ведь ты же и, правда, не знаешь что это за болезнь? А если не знаешь, то и не болезнь? Так всё, идиотом быть на этом свете предельно опасно, хоть и весело, вот эту истину ты знаешь до самого её предела. Да и тебе лучше закрыть этот бордель стрёмных дурнопахнущих мыслей, а то разбредутся, куда ни попадя и заразят нормальных людей.

– Это была тупая шутка.

– Очень тупая.

– А теперь у меня есть идея, довольно дурная и опасная, как нас спасти.

***

Из окна видно, что наш дом окружён, но окружён он довольно неумело. В такой ситуации не остаётся ничего, кроме как рисковать. Мне нужно что-то, что хорошо горит!

– Мне нужно всё, что хорошо горит! Тащи сюда!

– Ты будешь что-то поджигать?

– Я буду поджигать дом!

По её глазам можно было прочесть шок. Неужели она хочет оставаться в таком положении и дальше?

– Ты понимаешь, что они тебя убьют, независимо от того, смогу ли я прорваться через них или нет? Ты будешь мертва в любом случае.

Я произносил свою речь максимально хладнокровно, мне не нужны были эмоции в том деле, которое касалось моей жизни. Она предпочитает смерть? Хорошо, это её личный выбор, хотя уважать его я совершенно не обязан. Она погибнет в любом случае, но с моей помощью – у неё будут хоть какие-то шансы, маленькие, но всё-таки шансы.

Начинаю поджигать её матрас, благо я под завязку набит всякой вспомогательной ерундой типа спичек и зажигалок. Матрас загорается без особых усилий. Комната стала заполняться дымом. Она в истерике! Она меня бесцеремонно толкает!

– Ты что делаешь?!

На её глазах слёзы. Я стараюсь не обращать на неё внимания, хотя мне становится больно её видеть, больно видеть её безвыходное положение. Я поджигаю занавески! Ничего не видно! Всюду дым, кашель! Я беру её за руку. Она отталкивает меня! Я хватаю её за руку. Требую, чтобы она вела меня к двери сквозь дым.

– Веди меня туда, откуда я пришёл! Где выход?! Веди, иначе вся обойма будет у тебя в животе!

Она выталкивает меня в коридор, в котором всё очевидно. Не так уж мне и нужна была её помощь. Совершенно лишняя и глупая сцена! Дым начинает просачиваться сквозь отверстия! В этом доме ещё были жильцы! Они учуяли дым! Они сбегаются в этот маленький коридорчик, они ничего не понимают! Наконец, они видят меня:

– Все, быстро спустились сюда!

У меня два пистолета – в каждой руке по стволу. Пусть только дёрнутся обратно, их лица пронзит горячий металл, их затылки треснут от свинца! Мне плевать на гуманизм, когда ситуация ставит мою жизнь под вопрос. Я не ценю свою жизнь меньше, чем они ценят свою – пускай идут сюда!

– Здесь пожар! Вам лучше спуститься сюда! В противном случае, вы будете мертвы, от моих пуль или от пожара – неважно!

Они смотрят на меня недоумённо. Я не понимаю, они что, не понимают немецкого? Моя только что обретённая спутница говорит им что-то на каком-то восточнославянском. Они мигом становятся послушными, спускаются вниз. Теперь вокруг меня собралась толпа, я обращаюсь к своей спутнице:

– Сейчас мы все выбежим отсюда, ты им это скажешь, тогда когда я дам команду. Я не знаю, что со мной будет, я буду драться! Выбегай самой последней! Найди чёрную лошадь, обвешанною ремнями – она моя, она внизу по улице, рядом с оградой. Чёрно-рыжая лошадь! Жди меня у неё. Если меня долго не будет – беги одна. Надеюсь, умеешь управляться с лошадьми?

Она растерянно вертит головой в разные стороны, я ясно понимаю, что с лошадьми она дела до этого дня никогда не имела. Впрочем, это неважно. Для того чтобы выжить, ей достаточно просто сбежать из города, дальше она может придумать себе такую биографию какую пожелает и забыть немецкий язык, что не так уж и сложно, когда он становится своего рода чёрной меткой.

– А теперь переводи им!

Коридорчик уже заполнился дымом, становилось тяжело дышать. Становилось жарко! Всё здание превратилось в большую дымовую шашку – именно этого результата я и добивался!

***

Жители дома побежали на улицу, я был в самом центре толпы. Красным хватило ума не стрелять по всем подряд, но, всё же, я слышал случайные выстрелы. Кажется, красные пытались дать команду всем лечь на землю, которую погорельцы к счастью для меня успешно игнорировали. Я бежал по улице вниз вдоль домов, за моей спиной свистели пули – я так больше не мог! Дело приобретает опасный поворот! Всегда когда дело касается летящих в тебя пуль – это русская рулетка: чем больше пуль в тебя летит, чем чаще – тем выше вероятность что в тебя, всё-таки, попадут. Чистая игра случайностей, игра вероятностей. И её лучше лишний раз не возбуждать!