Хантер Томпсон - Страх и ненависть в Лас-Вегасе (Новый перевод)

Лу: Это на Парадайз, ну, «Клуб старого Психиатра» на Парадайз.

Адв.: Он что, так и называется – «Клуб старого Психиатра»?

Лу: Нет, раньше назывался, а потом его кто-то купил … Но я не слышала, чтобы он назывался «Американской мечтой», там что-то, связанное с … ну … короче, это дурка, там все торчки собираются.

Адв.: Дурка? То есть психбольница?

Лу: Нет, дорогуша, там, где собираются все наркоманы и барыги. Молодежь туда приходит вся обкуренная, всё такое … но это не «Американская мечта», как вы говорите.

Адв.: А вы знаете, как это называется? И где это примерно находится?

Лу: На углу Парадайз и Восточной.

Официантка: Но Парадайз и Восточная параллельны.

Лу: Да, но, я с Восточной перехожу на Парадайз.

Официантка: Да, я знаю, но это тогда с Парадайз через «Фламинго», и прямо. Вам кажется кто-то …

Адв.: Мы остановились во «Фламинго». Судя по тому, что вы рассказываете, это оно и есть.

Лу: Это не для туристов заведение.

Адв.: Поэтому меня сюда и отправили. Он репортер, я телохранитель. Я думаю, там будет …

Лу: Они там все психи … психи

Адв.: Ничего страшного.

Официантка: У них новые правила.

Дюк: Круглосуточное насилие. Так, что ли?

Лу: Точно. Значит, «Фламинго» … Нет, я вам так не могу показать, давайте я лучше на словах. На первой бензоколонке у «Тропиканы» сверните направо.

Адв.: От «Тропиканы» направо.

Лу: Первая бензоколонка – это и есть «Тропикана». Сверните направо у «Тропиканы» и езжайте сюда … Направо у «Тропиканы», направо на Парадайз, увидите большое черное здание, все черное, очень странное такое.

Адв.: Направо у «Тропиканы», направо на Парадайз, черное здание …

Лу: Там сбоку будет вывеска «Клуб «Психиатр"», но там был капитальный ремонт и все такое.

Адв.: Понятно, похоже то, что надо.

Лу: Если еще чем-то могу помочь, … Не знаю даже, оно это или нет, но вроде оно. По-моему, вы ребята на правильном пути.

Адв.: Отлично, за два дня – это лучшая наводка, мы всех тут в округе попереспрашивали.

Лу: … могу позвонить и узнать наверняка.

Адв.: Можете?

Лу: Ну да, позвоню Аллену и спрошу.

Адв.: Ух-ты, буду очень признателен.

Официантка: Когда доедете до «Тропиканы», то это будет не первая заправка, а вторая.

Лу: Там большой прямо в конце улицы: «Тропикана авеню». Там направо, а когда доберетесь до Парадайз, еще раз направо.

Адв.: Ясно. Большое черное здание, прямо на Парадайз: насилие и наркотики круглосуточно.

Официантка: Смотрите: здесь «Тропикана», здесь прямо проходит шоссе на Боулдер.

Дюк: Ну, это довольно далеко в город.

Официантка: Парадайз расходится где-то здесь. Вот Парадайз. А мы здесь. Видите, это шоссе на Боулдер … и «Тропикана».

Лу: Не, это не то. И там бармен тоже вечно обкуренный …

Адв.: О, это зацепка.

Лу: Будете рады, ребята, что здесь остановились.

Дюк: Только если найдем это место.

Адв.: Только если напишем статью и её напечатают.

Официантка: Может, зайдете внутрь, присядете?

Дюк: Мы загораем, нам нужно больше солнца.

Адв.: Она пошла звонить узнавать, где это.

Дюк: А, ну тогда давай зайдем.

Примечание редактора:

Транскрипция последующей записи представляется невозможной, поскольку кассеты оказались заляпаны какой-то вязкой жидкостью. Однако, в искаженных звуках кое-что можно разобрать, и, судя по всему, почти два часа спустя Доктор Дюк и его адвокат наконец обнаружили то, что осталось от «Клуба старого Психиатра» – огромный обгоревший и растрескавшийся бетонный каркас на заросшем сорняками пустыре. Владелец бензоколонки напротив сказал, что здание сгорело года три назад.

Напролом в аэропорт … Уродливый перуанский флэшбэк … «Стой! Уже поздно! Не надо!

Мой адвокат улетел на рассвете. Мы чуть не опоздали на первый рейс до Лос-Анджелеса, потому что я не мог найти аэропорт. Он был в получасе от гостиницы. Я был в этом уверен. Поэтому мы покинули «Фламинго» ровно в семь тридцать … но почему-то не свернули на светофоре напротив «Тропиканы». Мы поехали прямо по шоссе, что идет параллельно главной посадочной полосе аэропорта, но с другой стороны от терминала … и попасть на ту сторону законным способом нельзя.

«Черт подери! Мы заблудились! – кричал мой адвокат, – Что мы забыли на этой проклятой дороге? Аэропорт там! – он в истерике тыкал пальцем в тундру за бортом.

«Не волнуйся, – сказал я, – Я еще никогда не опаздывал на самолет». Я улыбнулся, вспомнив случай из прошлого. «Кроме того раза в Перу, – добавил я, – Я уже прошел таможню, но вернулся в бар поболтать с одним боливийским торговцем кокаином… и вдруг слышу, как заводятся эти здоровые двигатели 707-ого «Боинга», выбегаю на взлетную полосу и пытаюсь пробиться на борт, но дверь прямо за двигателями, а трап уже откатили … Чёрт, я бы поджарился как бекон в этих форсажных камерах … но я ничего не соображал: мне отчаянно нужно было попасть на борт.

Меня заметили полицейские, и загородили мне выход. Я бегу прямо на них как очумелый. Тип, который был со мной, орет: «Стой, уже поздно! Не надо!»

Я вижу, что меня поджидают копы и торможу – будто передумал … но только они расслабились, я резко ускоряюсь и ломлюсь прямо через них». Я засмеялся. «Это как забежать на полном ходу в полный шкаф ядозубов. Эти козлы меня чуть не угрохали. Помню только, как на меня одним махом опускается штук пять дубинок и крики: «Стоять! Стоять! Самоубийца! Остановите глупого гринго!».

Я очухался часа через два в баре в центре Лимы. Он уложили меня на какой-то кожаный гамак. Весь багаж стоял рядом. Никто его не вскрывал … короче, я опять заснул и следующим утром вылетел первым рейсом».

Адвокат слушал меня вполуха. «Знаешь что, – сказал он, – Я бы с удовольствием еще послушал о твоих приключениях в Перу, но только не сейчас. Сейчас меня волнует только одно – как добраться до взлетной полосы».

Мы мчались на приличной скорости. Я высматривал какой-нибудь съезд с дороги к терминалу. Последний светофор мы проехали минут пять назад, и возвращаться было некогда.

Теперь оставался только один способ успеть на самолет. Я притормозил и повернул в поросший травой ров между двумя полосами шоссе. Для поворота под прямым углом ров был слишком глубок, поэтому я прошел по нему по дуге. Кит чуть не перевернулся, но я удержал его, и мы на двух колесах въехали на встречную полосу. К счастью, она оказалась пуста. Мы вылетели из канавы с задранным носом, как гидроплан … потом подскочили на асфальте и покатились к полю с кактусами по ту сторону дороги. Помню, как протаранили какой-то проволочный забор и протащили его за собой несколько сот метров; но к тому времени, когда мы достигли взлетной полосы, я справился с управлением, и мы с визгом летели на скорости 90 на первой передаче, и по пути к терминалу не виднелось ни единой помехи.