Хантер Томпсон - Страх и ненависть в Лас-Вегасе (Новый перевод)

« … Мы продолжаем свой марш …

Когда я достигну последнего лагеря,

в краю за солнцем

И великий командующий спросит меня …

(О чём он спросил тебя, Расти?)

« … Бился ли ты или бежал?»

(и что ты ему ответил, Расти?)

«на их выстрелы мы ответили всем, чем могли … «

Нет, не верю! Это слуховые галлюцинации. Я взглянул на адвоката, но тот таращился на небо; видимо, его мозг отправился в тот самый лагерь за солнцем. Слава богу, он не слышит. Иначе бы с ним случился припадок расистской ярости.

К счастью, песня кончилась. Но настроение было уже испорчено … а теперь меня забрал бесовский сок кактуса, погрузил меня в недочеловеческий страх. Вдруг мы оказались у поворота к стрелковому клубу «Минт».

На знаке было написано «Одна миля». Но даже за милю я услыхал затихавший треск двухтактовых мотоциклетных двигателей … а подъехав поближе – другой звук.

Ружья! Этот плоский гулкий грохот не спутать ни с чем.

Я остановил машину. Что за чертовщина там происходит? Я поднял все окна и, прижавшись к рулю, потихоньку двинулся по гравийной дороге … пока не увидел десяток фигур, паливших в небо из ружей через равномерные промежутки времени.

Они стояли на бетонной плите посреди поросшей мескитом пустыни, в этом скудном крохотном оазисе к северу от Вегаса … теснились со своими ружьями в полусотне метров от одноэтажного бетонного строения в полутени от десятка деревьев, окруженные полицейскими машинами, мотоприцепами и мотоциклами.

Ну конечно. Стрелковый клуб «Минт»! Эти психопаты не признавали никаких помех своим упражнениям в стрельбе. Здесь в гаражной зоне ошивалось около сотни мотоциклистов, механиков и прочих околомотоспортивных субъектов – регистрировались на завтрашнюю гонку, попивали пиво и оценивали чужую технику – и посреди этого балагана, не замечая ничего, кроме тарелочек, взлетавших в воздух где-то каждые пять секунд, люди с дробовиками невозмутимо расстреливали свои мишени.

А что? Стрельба задавала определенный ритм – своего рода четкая басовая партия под хаотическое дребезжание мотоциклетной тусовки. Я припарковал машину и влился в толпу, оставив адвоката пребывать в коме.

Я купил пива и встал наблюдать за регистрациией мотоциклов. Много шведских «Хускварн 405», … еще много «Ямах», «Кавасаки», несколько «Триумфов 500», «Майко», кое-где CZ, один «Пурсанг» … все очень быстрые, сверхлегкие кроссовые мотоциклы. «Харлеям» здесь не место, даже «Спортстерам» … Как если бы мы записали Большую красную акулу в гонку багги.

А это мысль. Вписать адвоката пилотом, заправить эфиром и кислотой и отправить на старт. Что они тогда будут делать?

Никто не отважится выйти на трассу с таким психом. Он перевернется на первом же повороте и раздавит пяток багги – заезд камикадзе.

– Какой взнос за участие? – спросил я у регистратора.

– Два пятьдесят.

– А если я скажу, что у меня «Винсент Блек Шэдоу»?

Он поднял на меня пристальный недружелюбный взгляд. Я заметил у него на поясе револьвер 38 калибра.

– Проехали. Всё равно мой пилот заболел.

Он прищурился.

– Твой пилот, дружок, тут не единственный больной.

– У него кость в горле застряла.

– Чего? – мужик начинал злиться, но вдруг что-то его отвлекло…

Мой адвокат. Он стоял без своих датских очков, без гавайской рубашки… с голым торсом, тяжело дыша и ничего не соображая.

– В чем дело? – прохрипел он. – Этот человек – мой клиент. Вы готовы предстать перед судом?

Я схватил его за плечо и плавно развернул его кругом.

– Проехали. Они не принимают «Винсент блек шэдоу».

– А ну-ка постой! – взревел он. – Что значит не принимают? Ты что, пошел на сделку с этими свиньями?

–Конечно нет, – я подталкивал его к воротам. – Сам посмотри, они все вооружены. Мы тут одни без оружия. Разве не слышишь, как там стреляют?

Он замер, прислушался, и вдруг бросился бегом к машине.

– Хуесосы! – орал он через плечо – Мы еще вернемся!

К тому времени, когда мы выехали обратно на шоссе, он обрел способность разговаривать.

– Господи! Как мы вообще затесались в банду этих ебанатиков? Скорее валим из города. Эти пидоры хотели нас убить!

5. Освещение событий … Пресса в действии … Безобразный провал

Гонщики были готовы к рассвету. Красивый восход над пустыней. Очень напряженный. Но гонка начиналась только в девять, а потому нам предстояло убить три долгих часа в казино радом с гаражами. Тут-то и начались все неприятности.

Бар открывался в семь. В бункере была еще «коффейная и пончиковая», но те из нас, кто провел всю ночь в заведениях вроде «Цирка-цирка», были не в настроении для кофе и пончиков. Нам хотелось чего покрепче. Мы были похмельные и злые, и нас было человек двести, так что бар открыли пораньше. К половине девятого у игорных столиков образовались большие толпы. Было шумно, повсюду раздавались пьяные крики.

К барной стойке притопал какой-то костлявый вахлак средних лет в майке «Харлей Дэвидсон» и гаркнул: «Етить твою мать! Какой сегодня день – суббота?»

– Скорее воскресенье, – ответил кто-то.

– Эх! Вот засада, а! – воскликнул он, обращаясь к неведомой аудитории. – Сижу я вчера вечером у себя в Лонг-Бич, и кто-то мне говорит, мол сегодня «Минт-400», ну я своей и говорю: «Ну я поехал».

Он загоготал.

– А она мне мозг сверлить … Ну я ей навешал, и тут бац – какие-то два перца, которых я вообще впервые вижу, тащат меня на улицу и давай рихтовать. Отдубасили меня мама не горюй.

Он опять засмеялся, обращаясь ко всем сразу, причем ему было всё равно, слушали его или нет.

Во блин! – продолжал он. – И тут один говорит: куда собрался-то? А я говорю – в Лас-Вегас, на «Минт-400». Короче, они дали мне десятку и отвезли на вокзал … – Он замолк. – Или это не они уже были …

– Ну вот, короче, я здесь. И ночка, скажу вам, была долгая! Семь часов в автобусе трясся! На рассвете очухался где-то в центре Вегаса и не одуплю, как я сюда попал-то. Думал только: «О господи, опять-двадцать пять, на этот раз кто со мной развелся?»

Он взял протянутую ему кем-то из толпы сигарету и прикурил её, всё еще ухмыляясь.

– Но тут вспомнил, ей-богу! Я ж на гонку приехал … и всё, больше мне ничего знать не надо. Тут просто охрененно. Похер, кто выиграет, кто проиграет. Как здорово сидеть тут с вами …

Никто ему не возражал. Мы все понимали. В определенных кругах «Минт-400» котируется гораздо выше, чем Суперкубок, Дерби в Кентукки и финал дерби роллеров в южном Кентукки вместе взятые. Эта гонка привлекает особую породу людей, и наш приятель в харлеевской майке явно к ней принадлежал.

Корреспондент журнала «Лайф» с сочувствием кивнул и заорал на бармена: «Дайемучоонхочет!»

– И поживее, – каркнул я. – А может пять?!