Грегори Галлоуэй - Простой, как снег

Вверх взметнулось несколько рук. В конце концов, у кого нет знакомого по имени Джон? Судя по тому, что я читал, многие экстрасенсы в большой мере полагаются на вероятность и статистику. Большинство мужских имен начинаются с буквы «J», а большинство женских — с буквы «М». Это факт. Далее они полагаются на различные методики «считывания» — или в процессе непосредственного общения, или с использованием предварительной подготовки. При непосредственном общении экстрасенс начинает с очень общей информации и переходит к специфической, частной, собирая ее и строя ответ на том, что говорит клиент. В других случаях он полагается на заранее собранную информацию о ничего не подозревающем клиенте. Она выдается клиенту и поражает его. Я читал истории о том, как некоторые экстрасенсы нанимали помощников, которые отправлялись к клиентам домой, притворяясь торговцами или людьми, попавшими в беду, которым требовалось воспользоваться телефоном. Так они собирали информацию и о клиенте, и о его доме. А затем, во время личной встречи, экстрасенс выдавал специфические детали о человеке и одновременно честно заявлял:

— Мы никогда не встречались до сегодняшнего дня, и я никогда не бывал у вас дома.

Похоже, Прин пользовался двумя методиками одновременно.

Он продолжал задавать вопросы или делал туманные заявления, затем переходил к частностям, пока не сводил комментарии к одному лицу, затем переходил к очень специфическим вещам, касавшимся некоего Джона. Меня ничто не впечатляло, это было как раз то, о чем я читал. Поразительно видеть, как эта методика применяется на практике, как все срабатывает. Это напоминало наблюдение за фокусом, когда уже знаешь, что именно делает фокусник. Но выступление Прина оказалось очень убедительным, можно было почти забыть, что все это — обман. Он действовал магнетически и сам напоминал магнит. Чем ближе он к тебе подбирался, тем больше он тебя притягивал. Самой захватывающей частью шоу Джеральда была реакция на смелое заявление, которое клиент отрицал. Вместо того, чтобы перейти на другую тему, Джеральд обычно настаивал, что передает все точно, а ошибается участник шоу.

— Возможно, вы этого просто не знали, — говорил он. — А может, этого не случилось, но умерший хотел, чтобы это произошло.

Если и эти заверения не срабатывали, он обычно переходил к другому предмету.

Поговорив с шестью участниками шоу, он посмотрел на меня и обратился прямо ко мне.

— Вы пытаетесь кого-то найти, — сказал он. — Вы пытаетесь сказать что-то этому человеку, что-то важное. Зовут его на букву «К».

— Имя или фамилия? — уточнил я, заставляя себя не кивнуть и никак не помогать ему.

Он колебался мгновение.

— Фамилия, — сказал он.

Тогда я кивнул, и можно было услышать, как зрители резко вдохнули воздух, словно Прин только что разобрался с невероятной проблемой — вместо того, чтобы правильно угадать при шансах пятьдесят на пятьдесят.

— С именем труднее, — продолжал он. — Этот человек не любит, чтобы его называли настоящим именем.

Это было правдой, что выяснить не слишком трудно.

— Я слышу длинное имя… Несколько слогов. Эта часть растягивалась надолго, а я хотел, чтобы он перешел к чему-то более стоящему. Однако Прин работал со зрителями, нагнетая напряжение.

— Я слышу «А».

Потом он начал сообщать много общей, но правдивой информации.

— Это женское имя. Она была для вас близким человеком. Мать, сестра или подружка. Это была ваша девушка. Она исчезла недавно и внезапно. Очень быстро.

Затем пошла неверная информация, потом Прин вернулся к ее имени, которое так и не назвал, ограничившись инициалами, и я боялся, что он меня бросит. Он пытался направлять и манипулировать мною, а я хотел сделать то же самое с ним самим. Я не собирался ему помогать. Я был убежден, что он обманщик, не более чем хороший практик, освоивший методику, описанную Гудини и доктором Джеймсом Райаном, «охотником за экстрасенсами», а также некоторыми другими людьми. Доктор Райан даже публично бросал вызов Прину и приглашал его продемонстрировать его возможности под наблюдением самого доктора Райана и с выбранными им людьми. Он предлагал Прину миллион долларов, если тому удастся успешно провести общение по каналу связи. Судя по тому, что говорилось на сайте доктора Райана, Прин даже не ответил на вызов.

Однако я хотел, чтобы он продолжал со мной разговаривать. Оставалась маленькая надежда, что он сможет мне что-то сказать. Прин попросил фотографию девушки, о которой мы говорим, или какую-то ее вещь. Я читал, что это — известная уловка ложных экстрасенсов, поэтому ничего не взял с собой. Он удивился, что я ничего такого не ношу с собой, но все равно продолжил.

— Вы хотите что-то передать этому человеку, — заявил он. — Она хочет вам что-то сказать. Вы с ней об этом говорили.

Прин резко замолчал, меняя направление, когда ему в голову пришла новая мысль.

— Есть договоренность, — объявил он.

Я пытался превратиться в камень, или чистый лист бумаги, но боюсь, что как-то выдал себя. У меня что-то промелькнуло в глазах, и Прин мгновенно это заметил.

— Есть шифр, — объявил он так, словно кричал «Эврика!»

Вот это было опасно. Если Прин не сможет больше ничего сказать, а я подтвержу информацию, то все вскоре узнают про придуманный нами с Анной шифр. Его узнают все, кто посмотрит шоу, и остальное окажется всего лишь игрой в угадайку. Я ждал и ничего не говорил, а Джеральд Прин смотрел на меня. Он словно пытался прожечь меня насквозь взглядом, искал что-то в моих глазах — хоть что-нибудь, — а затем его глаза стали умолять меня что-то ему сказать. Наконец, я слегка покачал головой. Получив от меня отрицательный ответ, он снова перешел к неправильной информации, а потом ловко закончил работу.

Это было типично. Во время записи программы он угадывал правильно только в примерно пятнадцати или двадцати процентах случаев. Разговор с некоторыми зрителями он заканчивал резче, чем со мной — просто переходил к другому человеку или целой группе. Обычно после полного провала он переключался на кого-то из второй прибывшей группы, что только подтверждало теорию — они были подставными лицами. Я задумывался, как все это покажут по телевизору, а когда посмотрел шоу через несколько недель, оказалось, что все его провалы вырезали. Даже самые точные догадки подредактировали, чтобы все выглядело более драматично. Меня в шоу не оказалось — вырезали полностью.

Когда мы после записи выходили из студии, меня догнал сотрудник программы и попросил последовать за ним. Карл сказал, что подождет меня на улице. Я не стал задавать никаких вопросов и просто пошел за сотрудником. Меня привели в гримерную Джеральда, где он сидел на кожаном диванчике и пил горячий чай. Вначале он даже не взглянул на меня, потом внезапно поднял глаза.