Марина Струкова - Мир за рекой. Русская готика

* * * - Как вы думаете, ребята, почему в Абхазии существует обычай через три дня после похорон раскапывать могилу и переодевать покойника в новый костюм? - Спросила Власта. - Кто их знает? В Греции могилу вскрывают через несколько лет, кости помещают в подобие урны и перезахоранивают в другом месте. - А я в какой-то новелле читал об итальянском кладбище в пещерах, где покойники не тлеют, такой микроклимат. И один чувак там всё время стоял на коленях перед своей женой и в любви ей клялся, пока крыша не поехала. Но он и в дурдоме только эту клятву повторял. - Сообщил Крыс. - Готишно. Надо прочитать. - Отреагировала Власта.

Они сидели на кладбище и разговаривали о смерти. В России в гробах новопреставленных передавали на тот свет своим покойникам вещи… Египетские мумии… Коллекции мёртвых голов в хижинах африканских аборигенов… Всё это занимало Свету, пусть разгадка смысла смерти таилась не в груде костей. Распад, тленье - были лишь физическими явлениями, подлинная смерть казалась названием двери между двумя мирами. Но может быть, где-то в черном кружеве обрядности было зерно истины, нить, выводящая из лабиринта. Смерть была неестественным, противным человеческой природе событием. И весь страх человека перед небытием не означал ли, что где-то в подсознании сохранилась память о потерянном рае, отнятой вечности?

Света призналась, что как-то решила коллекционировать фотографии мёртвых красивых мужчин, такая мысль возникла, когда увидела в каком-то журнале портрет мёртвого Кеннеди. У него было спокойное милое лицо, а в пышной шевелюре - кровавое месиво. Но такие изображения редко попадались в прессе. У ворот мелькнула маленькая фигурка. - Лу! - Радостно закричала Эми, Слэш даже пошел навстречу, пока за его спиной перемигивались остальные. Лу была одета в белую блузку и черную юбку, не накрашена. Только губы в шоколаде помады. - Чёрт, ребята, еле смылась. Отец уехал в Питер. А домработница мне не сторож, сказала ей, что иду в кино, сделала вид, что верит. Кстати, пьёт как лошадь, когда одна остаётся. У отца виски выдула. - Ты ей бухло покупай, она за тобой следить не будет, - посоветовал Слэш. - Кстати, может, познакомишь? - Зачем? - Повысила голос Лу. - Я взрослых тёлок люблю, они не ломаются, дают сразу, не то что некоторые тут, целки-невредимки. - Нашёлся, супермен, - надулась Лу, приняв на свой счёт. - Света, прогуляемся? Пошли между оград. Лу спросила: - Ты смотрела фильм о том, как один репортер беседовал с вампиром? Они такие секси, эти вампиры, - жестокая чувственность. Любовь - как боль. Представляю, что прикована в склепе к могильной плите и меня окружают вампиры, в кружевах и бархате, а я обнажённая и вот их клыки впиваются в грудь, плечи, шею...- Лу облизала шоколадные губы. - Или ночью, гуляя на кладбище, вижу вампира, могу убежать, но не убегаю... Слэш меня хочет. Если сам догадается разыграть такую сценку, я соглашусь. Но знаешь, это сначала все парни кажутся разными, на самом деле они одинаково-скучные. У меня был один охранник. Когда начинали встречаться, я думала, что он крутой, весь в черном, здоровенный, башка бритая. Представляла: он пинком открывает дверь, срывает с себя одежду, весь в татуировках, накачанный, хватает меня, властно бросает перед собой на колени... Как бы не так! Только в миссионерской позе. И вообще дохловат. Света никак не отреагировала. Они вернулись к компании. Там уже разливали по стаканчикам. Слэш стоял на стрёме - работники кладбища могли застукать за пьянкой и прогнать - куда податься бедным "готам"? Эми шутливо сказала Свете: - Если с кем-то из наших мальчишек хочешь дружить, посоветуйся со мной, сразу скажу, кто есть кто. Например, Слэш весёлый, приколист, заводной. Но ненадёжный. Нас однажды менты замели. А он сбежал. - А разве не я твоим родакам позвонил, и они вас всех вытащили?! - Возмутился Слэш. - А замели почему? - Поинтересовалась Света. - Мы подрались после концерта с алисоманами. Слэш сказал, что их Кинчев - расписной, как хохломская ложка. - Между прочим, я только повторил известного писателя - Пашу Крусанова. - Ухмыльнулся Слэш. Власта продолжала: А они тоже начали издеваться. Ну, тогда Слэш добавил, что их Костян - пенсионер для пионеров, его скоро будет под руки на сцену выводить, и песочек следом подметать. Тут один и врезал Слэшу. И завертелось. Классный был махач!

Они были новыми на этом кладбище - дети боли, и Света не собиралась показывать им свои "места силы", Кастанеду она недавно прочитала. Похороненные здесь люди были ей ближе новых друзей. Мертвые не предают. В глубине кладбища, среди старых захоронений, стоял большой памятник из белого мрамора. На длинном постаменте возлежала на боку девушка в длинной античной тунике. Опершись на локоть правой руки, левой придерживала вечно скользящий и не соскальзывающий с округлых светящихся плеч плащ. Лицо, словно выточенное изо льда, с полуопущенными веками под тонкими дугами бровей, чуть улыбалось маленьким нежным ртом. На аккуратных локонах и в складках одежды лежали желтые берёзовые листочки. Земля вокруг постамента замшела, брызнула шелковистыми прядями травы, к осени порыжевшей. Сколько ей лет? Умерла в семнадцать или в двадцать? И приходили родственники, плакали перед белой, молчаливой, словно погруженной в глубокую думу о чём-то светлом, для живых непостижимом.

Света не раз обошла кладбище, знала его как сайт любимой группы, как книги, которые любила перечитывать. Были здесь могилы, которые она безотчетно ненавидела, обходя - неприятное давящее чувство возникало в груди рядом с ними. А Белая дева нравилась Свете. Она подходила к ней, смахивала листву с мраморной туники, на щеках статуи переливались капли дождя.

В кустах среди ржавых оград, на одном из крестов была надпись "Варенька Коваленко, 1936-1942". И Света размышляла о том, что вот какая-то девочка умерла в первые годы войны, может быть, от осколка бомбы, может быть, от болезни или голода. Позже, когда она показала могилу Лу, та притащила из дома пушистого игрушечного зайца, которого они посадили у креста. И вечером, уходя с кладбища, Света представила, как у могилы маленькая девочка прижимает к груди подаренную игрушку. Она оглядывалась, и ей казалось, что среди ржавых оград белеет платьице...

Они с Крысом гуляли по кладбищу. Подолгу стояли близ какого-нибудь из памятника. Крыс сам заметил Белую деву. - На Эми похожа. Я бы в такую влюбился. - Сказал Крыс. И Светино сердце царапнула ревность - Крыса она присмотрела для себя как хорошую вещь. Они с Крысом стали гулять вдвоём после одного особенно ненастного дня, когда на кладбище никто не пришёл. Только Крыс нашёл Свету, болтающую в цветочном киоске с продавщицей, сидели они в застекленном помещении. А за стеклом расплывались силуэты памятников и деревьев. Крыс с мокрыми топорщащимися волосами, в плаще, ежился на пороге. Света вышла к нему: - Пойдём в склеп. - У меня тут бутылка водки спрятана. - Крыс пошарил в стенном проломе. - Нет бутылки. Мертвяки выдули, наверно. - Если Слэш знал, он мог взять. - Убью гондона. - Пойдём в кафе?