Тим Дорси - Большой бамбук

Бизнесмен остался сидеть в кресле до тех пор, пока салон не покинул последний пассажир. Колонну замыкали Серж и Коулмен. Выходящих у трапа благодарила шеренга улыбающихся пилотов и стюардесс. Коулмен зацепился за порожек двери и буквально скатился в «гармошку». Стюардессы и пилоты поморщились. Вслед за ним из салона появился Серж, который принялся энергично пожимать всем руки, благодаря за невиданный героизм перед лицом грозящей опасности.

Наконец и эта парочка скрылась в здании аэровокзала.

Бизнесмен открыл мобильник и нажал нужные кнопки.

— Алло?.. Да-да, только что сели… Нет, перехватывать не нужно… Главное, не упускайте из поля зрения… Потому что я видел первую страницу письма… А теперь держите покрепче шляпу, вы не поверите, что я вам сейчас скажу…

Международный аэропорт Лос-Анджелеса

Прокат автомобилей. Слой нового, блестящего асфальта и люминесцентная оранжевая разметка. Время — несколько минут после двух часов ночи. Внутри скучающий от безделья клерк плюс уборщик, вытирающий шваброй пол возле туалета.

К прокату подъезжает автобус. Двое клиентов с красными от бессонной ночи глазами проходят внутрь. Пустой автобус направляется назад к зданию аэровокзала.

И вновь могильная тишина. Прокат живет в том же ритме, что и аэропорт. То звенящая тишина, то оглушающий рев двигателей. Серж развернул первую страницу дедова письма. Через всю его нижнюю часть протянулись написанные разным цветом цифры — всего десять. Серж положил письмо на полку телефона-автомата, расположенного рядом с крытой автобусной остановкой.

Через дорогу от них высилось здание отеля «Рамада». На каждом этаже, кроме первого, имелся балкон. На самом верхнем этаже возле перил стояла высокая женщина в ветровке с мощным биноклем в руках, направленным на стоянку проката, и вела наблюдение за силуэтом мужчины в яркой рубашке с тропическим орнаментом. Он стоял возле телефона-автомата рядом с крытой автобусной остановкой и засовывал в него монетки.

Серж поднес к уху трубку и набрал номер. Он не сводил глаз с двух фигур у стойки — усталого бизнесмена, который пытался получить автомобиль поприличнее, и какого-то идиота с доской для серфинга. Наконец в трубке раздались гудки. Серж прикрыл одно ухо: над головой с ревом пронесся очередной «Боинг-747».

На балконе отеля «Рамада» зазвонил мобильный телефон. Женщина с биноклем ответила на звонок.

— Алло?.. Серж?.. Да, мы еще здесь… Полчаса… У тебя есть ручка, чтобы записать?.. Девятнадцать-одиннадцать, Вест-Олив… Там у стойки тебя будет ждать записка…

Рев двигателей заглушил разговор. Серж вновь прикрыл второе ухо, глядя, как у него над головой на посадку заходит очередной авиалайнер.

— Ну ладно, до скорой встречи…

Женщина нажала кнопку отбоя и вновь подняла бинокль. И пока Серж шагал через всю стоянку к парковочному месту под номером 28, она провожала его взглядом.

Серж забросил сумку на сиденье красного «крайслера-себринга», спидометр которого показывал всего пятьдесят две мили пробега. Коулмен уже успел плюхнуться на пассажирское сиденье. И вновь над головой раздался рев двигателей.

Женщина на балконе отеля «Рамада» проводила взглядом «крайслер», выезжавший со стоянки.

Другой балкон, двумя этажами ниже; еще один бинокль. Этот принадлежал мужчине в темном костюме и узком черном галстуке. Мужчина говорил в телефонную трубку:

— Пост номер два, вызы…

— Все нормально.

Человек в темном костюме пронаблюдал, как «крайслер» выкатил с автостоянки и влился в поток машин. Окуляры бинокля вновь переместились на стоянку проката автомобилей. Оттуда вырулил черный «гранд-марки» и устремился в том же направлении. «Марки» вырулил на левую полосу и догнал «крайслер» у светофора.

Женщина на верхнем этаже отеля «Рамада» вновь набрала телефонный номер.

— Только что заметила черный «гранд-марки». Похоже, у них прикрытие… Верно… В действие вступает план «В».

Серж свернул на восток, на Манчестер-авеню. Теплый ветер ерошил ему волосы. Коулмен сидел, пригнувшись, пытаясь раскурить «косяк». Серж тоже наклонился и вставил свой «iPod» в специальное гнездо, чтобы можно было передавать сигнал через радиоприемник.

«Гранд-марки» катил на один квартал позади них, по той же полосе, с той же самой скоростью.

— Что за чертовщина, — произнес водитель. — Они заняли всю дорогу.

Серж поднял голову.

— Момент, которого мы ждали всю нашу жизнь, наступил!

Коулмен выпустил огромное облако дыма.

— Что?

— Звуковая дорожка! Специально для Лос-Анджелеса.

Серж переключил кнопку в нужное положение.

— Я угрохал несколько недель, подбирая мелодии для этого случая, чтобы нам с тобой зарядиться энергией.

Он нажал на кнопку воспроизведения, и прибор поставил на максимум громкость. «Крайслер» свернул налево, на Осадж-авеню.

«Почему здесь, в Лос-Анджелесе…»

«Гранд-марки» свернул вслед за ними. Пассажир нажал на кнопку переговорного устройства.

— …все еще едем следом… на Восемьдесят третьей опять берем влево…

Пассажиры «крайслера» покачивали головами в такт музыке.

— Я и забыл, когда в последний раз слушал эту песню, — сказал Коулмен.

— Ты не один такой, — успокоил его Серж.

«Жить и умереть в Лос-Анджелесе…»

Пассажир в «гранд-марки» снова поднял микрофон.

— Только что опять свернули налево. Ничего не понимаю. Мы вновь едем в направлении аэропорта.

— Возможно преследование, следите за обстановкой на дороге, — донеслось из радио. — Замедлите ход. Этот парень про…

— Куда мы едем? — поинтересовался Коулмен.

— Понятия не имею. Мне кажется, я несколько раз свернул не туда… Погоди. Опять Манчестер.

Они свернули на автостраду. Серж указал куда-то влево.

— Внимание. Сейчас будет достопримечательность. «Пончики Рэнди». Можно увидеть в фильме «Кубарем в ночи», когда Джефф Голдблюм едет в аэропорт в самом начале картине.

— Вижу! — воскликнул Коулмен. — Там на крыше дома гигантский пончик.

— Это он.

— Точно! Черт! Ну и занесло же нас!

«Крайслер» подъехал к светофору и сбросил скорость на красном свете, однако в последнюю секунду вырулил в обратную сторону.

— В чем дело? — удивился Коулмен.

— Там был круглосуточный супермаркет, — ответил его спутник. На светофоре зажегся зеленый. Серж проехал квартал и подкатил к автостоянке. — Сейчас вернусь.

Спустя минут десять он вышел из магазина с прозрачной канистрой емкостью в один галлон. На канистре красовались красная предостерегающая этикетка и череп с перекрещенными костями.

— Открой-ка капот.

Коулмен пошарил рукой под приборной доской и потянул рычаг. Капот мгновенно открылся.