Клаус Вернер - Черная книга корпораций

За последние 35 лет нефтяная промышленность Нигерии оставила после себя 35 миллионов кубометров отходов бурения, которые были размещены в непосредственной близости от разработок. По официальным подсчетам, ежегодно происходит не менее 300 случаев загрязнения из-за проникновения нефти на поверхность. Общее количество выбрасываемой при этом нефти — порядка 2300 кубометров. По оценкам же Международного банка, эта цифра по крайней мере в 10 раз выше.

«Причины аварий заключаются прежде всего в отвратительном уходе за трубопроводами — ведь многие из них за двадцать лет эксплуатации в сырых болотистых почвах сильно проржавели», — указывается в исследовании ( 25), проведенном по поручению «Гринпис».

Следствием этого оказываются так называемые разливы нефти, выходы ее на поверхность, нередко происходящие в непосредственной близости от жилых деревень

На любительском видео ( 26) отчетливо видна одна из таких катастроф, случившаяся в июле 2000 года в деревне Угбомрон. Подобные происшествия в нигерийском штате Дельта стали обычным явлением. Над мангровыми деревьями, сразу за домами, поднимается гигантское облако черного дыма, затмевающее небо. Б подземном трубопроводе образовалась течь, нефть добралась до поверхности и загорелась. Женщины и дети хватают самое необходимое и бегут из деревни по узкой дороге. Мужчины столпились на безопасном расстоянии от очага пожара и лишь бессильно наблюдают, как огонь охватывает весь лес. Подъезжает пожарная машина с желтым логотипом «Shell». Целый час пожарные заливают пламя спец-средствами. В результате остается зловонная нефтяная пленка, покрывающая деревья и почву. А еще — озерцо из воды, средств пожаротушения и нефти, в центре которого, как в кратере вулкана, постоянно булькает какая-то дрянь. И все же ликование охватывает людей с первыми лучами солнца, разгоняющего дымовую пелену. Однако радость скоро сменяется горькой досадой. Ведь это же происходит всё время, опять и опять, ругается прямо в камеру то один, то другой: «"Shell” попросту губит свои трубопроводы, нефть выходит на земную поверхность и уничтожает все, что у нас есть».

Множество трубопроводов построено еще в конце 1950-х. «Концерну “Shell" постоянно указывают на протечки и трещины, однако не делается ничего», — заявляет Сюзанна Гайслер. Производственные сооружения также полностью устарели, считает женщина-эколог: «На нефтеперерабатывающих заводах в качестве побочного продукта образуется газ, который попросту сжигают. Прежде так поступали и у нас, но теперь разработаны технологии, позволяющие утилизировать этот газ. Естественно, это требует каких-то материальных вложений, но почему, спрашивается, мировой концерн в Африке должен только черпать природные ресурсы и ничего не инвестировать?»

«Газовые факелы пылают приблизительно в 60 местах, причем, как правило, пламя буквально стелется по поверхности земли, тогда как единственной защитой для окружающей среды служат простые земляные насыпи, — говорится в исследовании «Гринпис». — На некоторых установках природный газ жгут вот уже 30 лет по 24 часа в сутки, и все это — в непосредственной близости от домов».

20 миллиардов кубометров сжигается в Нигерии каждый год. Это — один из крупнейших в мире источников расходования бытового газа и, в то лее время, одна из важнейших причин потепления климата планеты. «Из-за неполного сжигания газа в атмосферу ежегодно попадает 12 миллионов тонн метана. Это — в 11 раз больше всей метановой эмиссии Нидерландов», — констатирует исследование «Гринпис».

Кислотные дожди, возникающие в результате газовых факелов и нефтяных пожаров, не только сделали землю бесплодной. Они вполне могли стать причиной болезни, широко распространившейся в регионе, так называемой Brief Illnes, «быстрой болезни». «Почти в каждой семье здесь кто-нибудь умер, — рассказывает Гайслер. — Болезнь начинается с головной боли и одышки, затем поднимается температура. В течение трех дней большинство умирает». Жертвы исчисляются тысячами. Связь болезни с нефтяными и газовыми пожарами не доказана, поскольку никаких официальных исследований не проводилось. Медики-экологи установила высокое содержание свинца в волосах жертв, что с уверенностью позволяет судить о губительном воздействии на них окружающей среды. Рыба — некогда важная часть рациона аборигенов и источник их доходов — также заражена.

Несмотря на все это, «Shell» выставляет себя благодетелем края. Приблизительно 60 миллионов евро в год концерн (по его данным) тратит на различные социальные проекты и, таким образом, является крупнейшим финансовым донором региона. «Чем мы здесь занимаемся — так это помогаем населению, прежде изнемогавшему от нищеты, найти путь к процветанию с помощью развития нефтяной промышленности)), — говорит Дьердь Лапин из дочерней компании «Shell» SPDC ( 27).

«60 миллионов? Да это же просто смешно! Что значат эти деньги, если реки и земля загрязнены настолько, что жизненные основы населения уничтожены на десятилетия вперед? — спрашивает Гайслер, — Возможно, идет спекуляция на том, что когда-нибудь люди просто покинут эти гиблые места, и тогда можно будет беспрепятственно качать нефть». В 1992 году движение огони MOSOP потребовало от «Shell» не менее 11 миллиардов евро в качестве компенсации только за ущерб, нанесенный их региону начиная с 1958 года, в том числе 7 миллиардов — как долю от экспорта нефти, а 4 — за землю, погибшую в результате разрушения окружаю-щей среды.

По расчетам MOSOP, с начала нефтяных разработок «Shell» выкачала из земли сырья не менее чем на 35 миллиардов евро ( 28).

В других местностях, где у этнических групп нет такого же крупного защитника их интересов, как у огони, инвестиции в социальное развитие не ощущаются совсем, считает Гайслер. Отсутствуют установки для откачки грязи и воды, годовая плата за посещение школы равняется трем месячным зарплатам человека среднего достатка. «И это еще оптимистическая оценка, потому что большинство здесь безработные», А по всей Нигерии а нефтяной индустрии занято не менее 10 тысяч человек, в основном иностранцев.

С 1999 года Нигерия находится под управлением избранного президента, бывшего военного правителя, объявившего себя демократом, Олусегуна Обазаньо. С тех пор действительно многое изменилось. Страна шаг за шагом пытается изжить последствия диктатуры. И это, естественно, затрагивает махинации «Shell».

Так, в июне 2000 года суд города Порт-Аркур приговорил дочернюю фирму «Shell» SPDC к штрафу в 4 миллиарда ниара (41 миллиона евро) за последствия прорыва нефти в 1970 году. Приговор не имеет законной силы, потому что «Shell» подает бесконечные апелляции. «Стратегия концерна состоит в том, чтобы всячески затягивать процесс, — говорит лидер движения огони MOSOP, адвокат Ледум Митее, — Это может длиться и десять, и двадцать лет. Когда деньги будут выплачены, пострадавшие уже :умрут» ( 29).