Клаус Вернер - Черная книга корпораций

С начала 1990-х годов более чем в 70 развивающихся странах ради привлечения инвесторов были изменены предписанные законом ограничения в горном деле. В секторе сузилась сфера налогообложения, были обещаны высокие дотации. Социальные и экологические последствия такой политики нередко очень тяжелы: добыча горючего и металлов сопряжена с колоссальным расходом энергии и воды, часто при этом остаются ядовитые, отходы, которые хранятся без необходимого ограждения.

2400 тонн золота, добытые в мире в 1997 году, оставили после себя 725 миллионов тонн пустой породы, содержащей высоко-токсичные кислоты и растворители, такие как цианид. Эти яды загрязняют реки и моря, лишают население средств к существованию.

В 1996 году дочернее предприятие Дрезденского банка выделило австралийскому горному обществу «Aurora Gold» кредит в размере 35 миллионов евро на добычу золота в Индонезии. Предприятие насильственно изгнало из мест разработок около 20 тысяч представителей народов даяк-сианг, мурунг и бекумпай, которые с давних времен копают там золото. Кроме того, фирма отравила окрестные реки сточными водами со своих разработок. Весной 2000 года представители этих племен захватили районы будущих шахт «Aurora Gold»—- и были со всей жестокостью изгнаны оттуда элитными частями индонезийской полиции ( 12).

Когда благодаря государственному поручительству инвестиционный риск снижается, большому бизнесу легче сходит с рук проталкивание антигуманных проектов, вредных для развития отсталых регионов. Но это не единственное следствие. Нередко кредиты, выдаваемые с легкостью, ввергают бедные страны в тяжелые долги. Пример тому — блоки «Angra-2» и «Angra-3» ядерной электро-станции на бразильском побережье, словно нарочно, построенной в зоне частых землетрясений.

Оба реактора были заложены более 20 лет назад. Поставщик всех деталей — дочерняя фирма «Siemens», KWU. Однако «Ангра-2» дает ток только с июля 2000 года. Подсчитано, что просроченное строительство стоило стране 5 миллиардов евро. Вопрос лее о том, будет ли подсоединена к сети «Ангра-3», открыт до сих пор. Здесь также пропали миллиарды. Строительство затягивалось по политическим причинам. В начале 1980-х реакторы предполагалось использовать, в частности, при производстве атомного оружия для тогдашней бразильской военной диктатуры, но сменившие генералов гражданские правительства не интересовались реакторами.

«Немцы продали нам технологию, которой сами не пользуются, и мы деньгами оплачиваем то, чего у нас нет», — жаловался бывший министр финансов Бразилии Деним Нетто ( 13). Потому что Бразилия по уши в долгах. В 1998 году долг страны составлял 250 миллиардов евро. На 31 декабря 1999 года немецкие банки имели к Бразилии претензии в размере 10,6 миллиардов евро. «Ангра» также финансировалась за счет кредитов немецких банков, страховавшихся системой «Гермес».

Так, Дрезденский банк долгое время строил планы профинансировать достройку «Ангры-3», хотя всем давно уже было очевидно, что электростанция нерентабельна. Даже национальная бразильская комиссия по атомной энергии признала, что электричество этой АЭС почти вдвое дороже электроэнергии, получаемой из природного газа ( 14). После того, как германское федеральное правительство летом 2000 года объявило, что; вопреки прежним договоренностям, не намерено гарантировать через систему «Гермес» окончание строительства «Ангры -3», интерес Дрезденского банка к финансовой афере, по-видимому, Существенно снизился.

Но благодаря «Гермесу» «Siemens» получил свои Деньги ( 15). В общем, концерн положил себе в кассу за «Ангру-2» 2,9 миллиарда евро, за блок «Ангра-З» к настоящему моменту — 1,4 миллиарда евро ( 16).

Таким образом, от этой финансовой катастрофы выиграли только «Siemens» и немецкие банки, которые за свои кредиты получают хороший процент. Казалось бы, проигравшими стали немецкие налогоплательщики, ведь когда страны-импортеры не в состоянии больше платить своим немецким поставщикам, то благодаря «Гермесу», возмещение убытков отечественным предприятиям, в первую очередь, берет на себя Федеративная Республика. Но все же в самом большом проигрыше оказалась Бразилия, ставшая — в который раз — должником Германий.

Приведенный пример — лишь один из многих. Здесь немецкие предприятия использовали атомную политику бывших бразильских правителей для получения своих барышей. Инвестиции такого рода, в конце концов, способствовали тому, что многие страны, имеющие большой долг, были вынуждены резко сократить выделение средств на образование и здравоохранение.

Аргентинский журналист Алехандро Ольмос выиграл скандальный процесс, который Он вел против аргентинского государства и до конца которого сам так и не дожил. Ольмос доказывал, что большинство заграничных долгов его страны возникло из-за нарушений аргентинской конституции, поэтому их не следует выплачивать. Военные диктаторы, правившие страной с 1976 по 1983 годы, обогатились за счет иностранных кредитов. Теперь долги легли на плечи населения Аргентины ( 17).

Трансфер капиталов из промышленно развитых стран в так называемые развивающиеся страны за последнее десятилетие увеличился почти на 1,5 миллиарда евро. Это цифра с девятью нулями. Прямые иностранные инвестиций, по большей части финансируемые консорциумами международных банков, составили более трети этих капиталовложений, еще четверть составили кредиты отдельных банков.

В чем проблема? Всем этим странам необходимы инвестиции. Прежде всего, нужны средства на образование, здравоохранение и развитие отсталых хозяйственных структур. Если при этом инвесторы получают прибыль, то никакого противоречия здесь нет. Однако многие иностранные инвестиции так краткосрочны, что зарабатывают на них только банки и концерны. И в развивающихся странах эти инвестиции часто оставляют за собой громадные горы долгов.

Крупные банки и их дочерние фирмы-инвесторы стремятся всеми силами получить быструю прибыль, делая краткосрочные денежные вложения в так называемые формирующиеся рынки («Emerging Markets»)— бурно развивающиеся рынки Латинской Америки и Азии. Такие вложения из индустриальных государств в развивающиеся страны — например, в форме акций и займов — после 1990 года по своему объему превзошли даже прямые инвестиции, такие как основание новых предприятий.

За последнее десятилетие эти временные потоки капитала вызвали множество валютных кризисов: в 1994 году — так называемый текиловый кризис в Мексике, в 1997 году — тотальный экономический крах стран-«тигров» Южной Азии, в 1998 году — экономические кризисы в России и Бразилии. В пострадавших странах такие события ведут к тяжелым социальным последствиям. В результате азиатского кризиса число безработных катастрофически возросло. Выросшая инфляция сократила покупательную способность, многие люди уже не могут заплатить за основные продукты питания. Доля населения, живущего в бедности, в «странах надежды» Юго-Восточной Азии 1980-х годов после кризиса 1997-го увеличилась на 90 миллионов человек ( 18).