Александр Тарасов - Революция не всерьез. Штудии по теории и истории квазиреволюционных движений

— преодолеть отчуждение работника от средств производства и отчуждение гражданина от принятия общественных или правительственных решений;

— заменить общество наемных работников и государственных подданных обществом равноправных граждан, свободно выбирающих свою судьбу». [531]

Партия труда высказалась также за широкий федерализм и самоуправление, за приоритет коллективной собственности на средства производства при сохранении всех форм собственности и поощрение их многообразия, за развитие институтов представительной демократии в интересах «широких масс трудящихся» и за переход к «качественно новому этапу развития» «по социалистическому пути». При этом «социализм» объяснялся так:

«Социализм в нашем понимании — общество экономической демократии, общество, гарантирующее людям и народам максимальную свободу на основе равноправия, в том числе на основе равного доступа к принятию демократических решений, равного доступа к участию в управлении общим достоянием. Это не предполагает попыток сделать всех одинаковыми, подверстать всех под один образец. Напротив — именно здесь и появится возможность для каждого выявить свое собственное лицо, максимально реализовать свои возможности.

Социализм для нас — не некоторый законченный идеал, который должен быть осуществлен раз и навсегда. В разных странах социалистическая перспектива, движение к экономической и политической демократии может выглядеть по-разному в зависимости от конкретных экономических, политических и культурных условий, в зависимости от уровня развития». [532]

Партия труда вела себя достаточно активно на политической арене в 1992–1994 гг., однако реализовать проект создания сильной, разветвленной, влияющей на профсоюзы демократической левой партии не удалось. Численно Партия труда не достигла даже показателей Социалистической партии, хотя влияние Партии труда ощущалось и в тех регионах, где отделений Социалистической партии не было.

Партия труда рассматривала себя как защитника интересов «всех тех, кто живет продажей своей рабочей силы» [533]и пыталась связаться с этой своей «социальной базой» через профсоюзы (систему ФНПР). Однако именно между руководством ФНПР (во главе с М. Шмаковым [534]) и основными лидерами Партии труда стал нарастать и углубляться после событий октября 1993 г. идеологический конфликт. Руководство МФП/ФНПР идеологически сильно сдвинулось вправо (сначала до позиций тред-юнионизма, затем — правой социал-демократии, наконец — до центристских позиций, ориентируясь на Юрия Лужкова и Владимира Шумейко). В мае 1994 г. между руководством ФНПР и руководством Партии труда фактически произошел разрыв — после того как в Омске, на съезде профсоюзов Сибири и Дальнего Востока, О. Смолин высказался против курса руководства ФНПР на сотрудничество с режимом и выступил за обновление руководства, а М. Шмаков в ответ позволил себе беспардонные высказывания в адрес О. Смолина, высмеивающие его инвалидность (О. Смолин — слепой). [535]

Поскольку в финансовом отношении Партия труда полностью зависела от ФНПР, разрыв ФНПР с Партией труда сказался на последней фатально. В 1994–1995 гг. деятельность партии сошла на нет, и с тех пор Партия труда никакой активности не проявляла. В частных беседах видные руководители партии (А. Бузгалин, А. Колганов, Б. Кагарлицкий, А. Сегал) дружно подтверждали, что «никакой партии уже нет». Несколько раз предпринимались попытки созвать руководящие органы Партии труда, чтобы инициировать процедуру ее самороспуска (ввиду того что А. Исаев довольно регулярно заявлял о вступлении Партии труда в разные блоки и союзы, и каждое такое заявление приходилось затем дезавуировать), но собрать руководство не удалось. [536]

Впрочем, то, что Партия труда не заявила формально о самороспуске, некоторое время выступало в качестве благоприятного для российских демократических левых фактора в международном плане. Поскольку среди западных левых существовало преувеличенное представление о роли и влиянии Партии труда в России, лидеры Партии труда, наиболее часто бывавшие за рубежом (А. Бузгалин, Б. Кагарлицкий), успешно воспользовались имиджем Партии труда для развития и укрепления контактов с международным левым сообществом.

После провала проекта Партии труда наиболее активные члены руководства — А. Бузгалин и А. Колганов сосредоточились на осуществлении ряда викарных проектов в сфере деятельности демократических левых сил.

Крупнейшим из таких проектов можно считать учреждение Международной ассоциации «Ученые за демократию и социализм» (МАУДС). МАУДС была основана в июне 1993 г. и представляла собой общественное объединение, основной формой деятельности которого являлось проведение конференций, семинаров, научных дискуссий, круглых столов и т. п. Как правило, МАУДС проводила две международные конференции в год, на которые приглашались ученые левых взглядов из России, ближнего и дальнего зарубежья. Всего в деятельности МАУДС принимало участие свыше двухсот ученых.

Руководящим органом МАУДС был Совет. Председателем Совета являлся Александр Бузгапин. В основу деятельности МАУДС был положен принцип «добровольно работающей ассоциации». Фиксированного членства в МАУДС не было. Членские взносы платились на добровольных началах. МАУДС сотрудничала с московским представительством социал-демократического Фонда им. Фридриха Эберта (ФРГ).

Сама по себе МАУДС, разумеется, не являлась политической организацией и деятельность ее не лежала прямо в сфере политики, однако научная деятельность МАУДС зачастую могла рассматриваться как консультативная или теоретическая деятельность в интересах левых партий и движений, в первую очередь — в интересах демократических левых.

Другим таким проектом являлся Союз интернационалистов. Союз интернационалистов был создан 27 марта 1994 г. в Москве и объединил на индивидуальной основе представителей различных левых организаций, обеспокоенных «национал-патриотическим уклоном в российском коммунистическом и социалистическом движении». Планировалось развернуть Союз интернационалистов в общероссийскую организацию, однако сделать это не удалось.

Основной своей задачей Союз интернационалистов провозгласил пропаганду идей интернационализма и демократии в левом движении.

Наивысшая активность Союза интернационалистов наблюдалась в период чеченской войны, когда Союз интернационалистов в Москве и Санкт-Петербурге проводил (совместно с другими организациями — начиная с Российской партии коммунистов (РПК) и кончая «Мемориалом») акции протеста: пикеты, митинги, а также пресс-конференции, на которых зачитывались различные заявления протеста, связанные с чеченской войной.