Пол Боулз - Пустой Амулет

Вижу, ты понимаешь, какое удовольствие доставляет сочинение писем. В иные века это казалось очевидным, но теперь уже нет. Лишь очень немногие — ведут в наши дни настоящую переписку. Не хватает времени, скажут остальные. Быстрее по телефону.

С таким же успехом можно сказать, что фотография предпочтительней живописи. И прежде было не так уж много времени для сочинения писем, и все же оно находилось, как обычно бывает со всем, что доставляет удовольствие.

Так что, когда найдешь время, пришли мне несколько фотографий — своих и дома. Полагаю, это должны быть полароидные снимки, поскольку из твоего письма я заключил, что у тебя не самый простой доступ к тому, что называют прелестями цивилизации. Насколько я понял, большую часть припасов тебе доставляют по морю из Гонолулу. Это вполне похоже на здешнюю ситуацию. «Ждем новой поставки. Может, месяца через три-четыре». И это еще честные бакалы; остальные говорят: «На следующей неделе, иншалла», — зная, что это неправда. Вы можете получить, а можете не получить никогда свою кастрюльку, или порошковое молоко, или мастерок, или швабру, или грюйер, или шпатель. Скорее всего, никогда не получите, поскольку ввоз этих вещей в страну нынче запрещен. Tant pis et à bientôt. [18] Тем хуже, и до скорого (фр.).

(отправлено Памеле Лёффлер)

Благодарю за годичной давности фотографию строящегося дома. Даже без последних штрихов понятно, какой он, должно быть, сейчас симпатичный. В самом деле величественный, такой роскошный. У тебя наверняка есть комнаты для десятка гостей, на случай если ты почувствуешь, что готова поддаться меланхолии. Но я не вижу никаких следов ни тебя самой, ни кого-либо другого. Исключительно дивная растительность.

Отчего ты решила, что я способен истолковать твой сон? Прежде всего, я не верю, что X может объяснить Y, что приснилось Y. Откуда мне знать, что означает для тебя бег вдоль пирса и какова твоя обычная реакция на водоросли? Я и собственные сны не понимаю, не то что чужие. Заметил, что у людей есть склонность запоминать сны, в которых присутствует действие, и часто задумываюсь, не добавляют ли они действие в пересказе, поскольку в своих снах я вообще не могу уловить внятного сюжета. Скорее они походят на череду несвязанных застывших снимков, а не на фильм. Но рассказчики снов неизменно продолжают: «А потом… А потом…» Хотелось бы знать, действительно ли так происходит с ними, или им только кажется, что так должно быть.

И к тому же — зачем истолковывать сон? Если это предупреждение от твоего бессознательного, ты все равно получишь это послание. Скажи мне, можешь ли ты заставить сон повториться? Я не могу. В любом случае, приятных сновидений.

(отправлено Памеле Лёффлер)

Снова допытываешься о снах? Почему ты говоришь, что я «лучше всех» должен знать о них? Я не воспринимаю их так, как ты. Для меня они просто психический барометр, полезный лишь самому сновидцу, как градусник полезен только человеку, у которого поднялась температура. Вряд ли стоит наделять особой важностью одни образы в ущерб другим (вне зависимости, насколько важными они кажутся в процессе сна), поскольку сами образы — лишь посланцы других, несформулированных образов. Ты ожидаешь, что кто-то объяснит тебе «значение» масс красных водорослей, плавающих на воде? Водоросли — это водоросли. Ты также утверждаешь, что совершенно ничего не испытала, глядя на них. Отчего же, бога ради, тебя интересует их «значение»? Если это ничего не значит в твоем сне, что же это может означать в ретроспекции?

Ты спрашиваешь, существует ли у местных мусульман система толкования снов. Конечно, она есть, как есть у них (теоретически) система для всего, но это лишь оправданная свыше религиозная символика. Не вижу в ней ни малейшего сходства с фрейдистской теорией (да и откуда ей взяться?). Все это могло произойти из книжонки под названием «Сонник Али-Бабы». Но они верят в это, как индусы верят в идиотский зодиак с двенадцатью знаками. (И не только индусы, увы.)

Дорогая Памела, ценность письма не может измеряться его объемом. Если у тебя нет времени написать то, что ты называешь «настоящим» письмом, черкни пару строк. Я совершенно не ожидаю, что кто-то начнет сочинять высокопарные эпистолы, как я сам порой это делаю. Я пишу письма, потому что меня это развлекает. И даже не очень важно, нравится ли адресату читать то, что я написал; я свое удовольствие получил.

Так что не вздумай не писать потому лишь, что выйдет всего несколько строк. Можешь прислать такую записку: «Знойный день, и у меня депрессия. Я ела ветчину и фруктовый салат на обед», — и я буду в восторге. Но если не пошлешь мне вообще ничего, ты оставишь место воображению, которое всегда наготове со своими тревогами. Хотелось бы мне узнать, что ты думаешь об этом доме, а также о людях, которые у тебя гостят. Тебе ведь не понадобится много времени, чтобы рассказать мне это, верно?

(о тправлено Памеле Лёффлер )

По-моему, Танжер все меньше и меньше пригоден для жизни. Одна из важнейших причин, удерживающих меня здесь, — хороший воздух, которым мы дышим. Но автомобильное движение десятикратно возросло за последние пять лет, причем практически у всех новых машин дизельные моторы, улицы задымлены. Автобусы и грузовики постоянно испускают жирный черный дым. Дома меня это не беспокоит, потому что я живу очень высоко. Но ходить по улицам стало нелегко. Дело не только в грязном воздухе; на тротуарах полно препятствий: машины, припаркованные посредине, группы школьников, сидящих на бордюрах, нищие, прилепившиеся к стенам. Если заговоришь о нищих с марокканцем, он скажет: «Среди них нет ни одного танжерца. Они все с гор. Ничего им не давайте».

Рискованно недооценивать сообразительность марокканцев. Они понимают, когда ты врешь, а когда просто преувеличиваешь, они знают, когда ты говоришь всерьез, а когда просто треплешь языком, и все это постигают напрямую, не обращаясь к логике. Правда и то, что они чуют подвох там, где его нет. Я спорил с марокканцами, не желавшими верить, что кто-то побывал на луне. «Просто американская реклама». Другие, признав полет на луну, считают, что лучше бы на эти деньги накормить голодных. «Какой от этого прок?» Они не захвачены и не поражены идеей освоения космоса, потому что не могут осознать историческое движение или рост: время для них застыло. Все таково, каким было всегда, и навечно останется таким. Утешительная философия, если удастся ее принять.

(отправлено Памеле Лёффлер )

Твое письмо о Палмерах очень занятное. Ты ведь не убеждаешь Дика поискать недвижимость рядом с тобой? Это будет сущей катастрофой, верно? Согласен, что мило, когда знакомые живут в пятнадцати или двадцати милях от тебя, если всякий раз, когда их видишь, первой реакцией не становится дрожь в коленках. Столько сил уходит на то, чтобы ее одолеть. Я дошел до той стадии, когда предпочтительней одиночество, чем жизнь с подобным стрессом.