Майкл Тернер - Порнографическая поэма

— Индустрия — в Лос-Анджелесе, — сказал он. — Я уже присмотрел место под офис. Хорошее место. Марина-дель-Рей. — И он показал мне страницу с фотографиями, вырезанными из туристического справочника.

Но у меня были свои собственные ассоциации с этим местом. Я вспомнил кассету моей матери — «История одной семьи — до настоящего времени». Некоторые кадры на этой пленке были сняты в Марина-дель-Рей. Начиналось все с того, как мой отец чистит рыбу. Он демонстрирует рыбину перед камерой, вертя ею и делая при этом безумное лицо. Потом он поворачивается в сторону, поднимает рыбину над головой, затем опускает ее и делал вид, что собирается ее проглотить. Потом он вновь поворачивается к камере и что-то говорит. Камера слегка трясется. Потом он тычет рыбиной прямо в объектив. На миг все становится серым, пока наконец серая муть не сменяется пальмами на фоне ослепительно голубого калифорнийского неба.

Следующая часть ленты была снята из окна автомобиля, едущего на север по мосту Порт-Манн, в нескольких милях от дома.

Флинн перешел к секции своей папки, озаглавленной «Таланты».

— Тут некоторые из людей, с которыми нам предстоит работать, — пояснил он.

Мы просмотрели с дюжину прозрачных пластиковых страниц вроде тех, в которые вставляют фотографии в современных фотоальбомах. Только вместо семейных фотографий в них были вставлены крошечные снимки разных незнакомых мне типов. Это были самые стремные личности из всех, кого я когда-либо видел в жизни.

— Если ты вытащишь эти снимки, — сказал Флинн, доставая одну из фотографий, — то увидишь, что на обратной стороне каждого из них я написал необходимые данные.

Он подал мне фотографию — на ней была сердитая девушка со странной прической — и лупу. Взяв фото и лупу из его рук, я стал разглядывать девушку. В уголке рта девушки была небольшая ранка.

— Не так, на другой стороне, — сказал Флинн, переворачивая фотографию.

На обратной стороне оказалась надпись, сделанная самым мелким почерком, какой я когда-либо видел. От нее меня просто бросило в дрожь.

— На каждой фотографии я написал сотню или около того слов о том, кто на ней изображен, — сказал Флинн. Я стал читать информацию о Санди — так, оказалось, звали девушку на фото.

САНДИ Д. 17 лет, 5 фт. 4 д. [49] 5 футов 4 дюйма — около 1 м 63 см. , 120 ф. [50] 120 фунтов — около 45 кг. . Мал. соски. Узк. бедра. Упр. зад. Бол. часть ночей у Фресго. Би. Орал. Анал. Мульти. Делает 40+. Плохой харак. Только белые. Говорит по-фр. Место рожд. — 3R, Que. Вр. прив. не имеет. Отдается за $. Дружит с Джоел X., Тиной Ф., Ди П., кит. к., Мисси Б., Томом А., Алленом М., Эрдом Г., Крисом Л. Кражи в маг. Любит петь (а-ля Сузи Кваттро). Концерты. $ в пр. туфле. Дети: 1 г. (Сюзетт). Джоан (мама). Отец ум.

Дочитав до конца, я отдал карточку Флинну и получил взамен нее другую.

ДЖОЕЛ X. 19 лет, 6 фг. 2 д. [51] 6 футов 2 дюйма — около 1 м 88 см. , 180 ф. [52] 180 фунтов — около 67 кг. . Перец 7 д. [53] 7 дюймов — около 18 см. (эрег.). Атлет, слож. Волосы на гр. Сил. руки. Длин. ноги. Кругл, зад. По ID — гетеро, но еб. мол. муж. (только топ). Симпат. Солнечн. д.п. Дерется, если задет. Место рожд. — ТО. Chipper. Рез. в гост. «Аустин». Дружит с Санди Д., Тиной Ф., Томом А., Крисом Л., Кэндейс В. А., Таней С., Нодди Б., Шлемом, Тэдом и Энди, Робином Л. Кражи автомоб. Гитара. Нет записей. Собака: Зозо. Джоржетта (мама). Пит (папа). Брат Росс, сестра Отум.

Меня напугало, что Флинн знал так много об этих людях. И еще: ничто меня так не пугало, как этот бисерный почерк. Я вспомнил где-то виденную мной почтовую марку с полным текстом молитвы Господней. Кажется, я видел это в «„Хотите верьте, хотите нет“ Рипли» [54] «Ripley’s Believe It or Not». . Я хотел сказать об этом Флинну, но он уже кому-то звонил. Пришлось подождать. Тем временем мне в голову пришли совсем другие мысли. Я думал о Флинне — как он быстр во всем, как не оставляет времени на размышления и вопросы.

— Узнали ли вы кого-нибудь из флинновских «талантов»?

— Таню. Она тоже была там.

— Что вы скажете о мальчике с усами? Знакомом судьи Смарта?

— Да, он тоже был среди них.

— Снимали ли вы впоследствии фильм с его участием?

— Нет.

— Но вы спросили о нем Флинна. Вы сказали Флинну, что этот мальчик заинтересовал вас как кандидат в актеры для ваших съемок.

— Да, было дело.

— И что ответил Флинн?

— Что этот мальчик — профессиональный музыкант. Но он не назвал группу, в которой тот играл.

— Вы прочли, что написал Флинн на обороте его фотографии?

— Нет. Флинн быстро отобрал у меня фото и сунул в карман. А в следующий раз, когда я видел папку, его фотография была заменена другой.

Флинн закрыл папку и положил ее обратно в портфель. Он сказал, что хочет посвятить остаток нашей встречи обсуждению схем раскрутки капитала. «Прекрасно», — подумал я. Мне было интересно услышать, что он собирается сказать. К тому времени я уже окончательно собрался порвать с этим парнем. Я решил изобразить интерес, дать ему закончить и после этого навсегда расстаться с ним.

По мнению Флинна, наилучший способ раскрутки состоял в том, чтобы делать короткие порнографические ленты и продавать их американцам для показа в порношоу. Совершенно глупая идея, конечно. Но не важно. Раз уж мы начали обсуждать все это, я чувствовал себя обязанным сказать ему, что я об этом думаю. Так что я рассказал о недавно прочитанной мной в «Хастлере» статье о том, что порношоу и порнографические кинотеатры заканчивают свое существование, поскольку на рынке появились видеомагнитофоны и через пару лет каждый желающий сможет смотреть порно у себя дома. Кроме того, спросил я, почему бы ему не использовать свои доходы от продажи наркотиков и прочих дел в качестве начального капитала нашего предприятия? В ответ Флинн сменил тему.

— Нет, — сказал он. — Сначала мы должны создать себе имя. А для этого нужно делать короткометражки.

— Но я думал, мы говорим о начальном капитале, — возразил я.

Флинн нахмурился. Но я продолжал. Потому что мне было что сказать еще.

— Кроме того, я думаю, снимать короткометражки очень глупо. Потому что если ты будешь все время показывать только секс без всякого сюжета — это то, что Анджела Картер называет…

Тут из глаз моих посыпались звезды. Из носа хлынула кровь. Флинн поднял меня на ноги и стал расшвыривать мебель и разбрасывать вещи. Он говорил мне, что я просто блестящ, что я нужен ему, что я его директор на дому. Потом он опять ударил меня, говоря, что я буду когда-нибудь великим режиссером и что он очень хочет разделить со мной мой успех. Он назвал мне миллион причин, почему я должен пересмотреть свое мнение о его предложении. Он даже сказал, что в нашем деле найдется место и для Нетти. Он сказал, что если я отдам ему следующие несколько лет своей жизни, то буду иметь все, что захочу, стану известным и богатым. Затем он ударил меня так, что я перелетел через всю комнату, опрокинув кофейный столик. В ответ я сказал, что все его доводы нисколько меня не убеждают, что с меня довольно. Но странная вещь — чем больше я распространялся перед Флинном, что не собираюсь с ним работать, тем меньше был в этом уверен. Или что-то в этом роде. Это было стремно. Я чувствовал неуверенность. И в конце концов сказал ему об этом. А он стоял рядом, слушая меня и улыбаясь. Совершенно как, бывало, делал мой папа, когда я был ребенком.