Жак Каматт - Против приручения

[20] Бордига утверждал, что «мы единственные основываем наши действия в будущем». В 1952-м он написал: «Наша сила заключается больше в науке будущего, чем прошлого или настоящего». («Explorateurs de l’avenir», Battaglia Communista no. 6)

[21] Капитал характеризуется не столько своим ударением на количестве, сколько фактом существования фундаментального противоречия между количеством и качеством, причём количество преобладает над всеми аспектами качества. Дело здесь не в реализации желаемого качества путём отрицания количества (точно так же, мы не приходим к потребительной стоимости путём подавления меновой). Это потребует полной мутации до того как будет сметена вся логика этого господства. И количество, и качество существуют в тесной связи с измеримостью, и все они в свою очередь связаны со стоимостью. Измеримость одинаково действует на уровне и потребительной, и меновой стоимости. В первом случае, она тесно связана с одним типом господства: потребительными стоимостями измеряется социальное положение человека, а также вес угнетения, который они в себе несут. Потребительные стоимости осуществляют собственный деспотизм, облекающий собой другой деспотизм (меновая стоимость), а теперь и капитал. Маркс, в своих заметках по работе Дж. С. Милля, обличал утилитаризм как философию, в которой человек измеряется только с точки зрения потребительной стоимости, в то время как обмен автономизируется.

[22] «С нашей нынешней точки зрения, это предсказание кажется неправильным. Но мы должны иметь в виду, что невозможно делать предсказания с абсолютной точностью; весь процесс будет постоянно опаздывать в своём следовании за прогнозом, и существует также фактор, что предсказание является выражением глубокого желания самого индивида, делающего его. А желание всегда в спешке, оно не умеет ждать.

Мы должны обсуждать будущее реалистично: т.е. в терминах движения и процесса в сторону революции и с той точки зрения, что мы должны оставить этот мир. Но это нельзя так просто утверждать; иначе это начнёт выглядеть как обман. Мы должны быть способны исследовать прогноз, который мы сделали и всё, что из него вытекает. Правдой в нём является факт, что в 1978-м, отказ о котором мы часто говорили становится теперь более явным, более чётким, чем в предыдущие годы. Более того, этот отказ несёт в себе последствия, ведущие к уничтожению капитала.

До сих пор мы говорили лишь о перманентном элементе перспективы, но он не проясняет ситуацию в настоящий момент, в который мы видим, что речь идёт уже не о борьбе против капитала, как такового. В 1973-м уже можно было видеть, что разрушение, направленное против капитала было косвенным: оно не исходило от мужчин и женщин, которые формировали бы фронтальную оппозицию против него. Если система страдает от нестабильности – «кризис», как его называют теперь экономисты – это само по себе не ставит капитал под вопрос, а катастрофа лишь начинает развиваться (хотя ход событий может ускориться).

Фундаментальная вещь, появившаяся после 1978-го – это тот факт, что мы быстро приближаемся к концу цикла капитала. Этот процесс стал более интенсивным, но также более растянутым, но с любой точки зрения, благодаря ему нам легче покинуть капитал. Легко занимать какую-то позицию по отношению к чему-то, что уже достигнуто и закончено; гораздо труднее это сделать по отношению к чему-то, что всё ещё находится в процессе формирования и развития».

(из «La separation necessaire et l’immense refus», 1979)

Это было вполне ясно в январе 1979-го, когда я писал это. В более недавней статье («l’Echo du Temps», февраль, 1980 г.) я попытался более точно описать как может произойти это «разрушение» общности капитала. Это попытка поднять вопрос о том, что я называю потенциальной смертью капитала, из-за движения антропоморфизации и капитализации человека.

В то время как капитал открыто насаждает свою общность, он осуществляет проект человеческого вида и в то же время исчерпывает его возможности. Для того чтобы быть реальными современниками нашего периода, нужно ясное осознание потенциальной смерти капитала, для того, чтобы мы потом могли влиться в новую динамику жизни.

(Автор, март, 1980 г.)