Сергей Троицкий - ОбрАДно в СССР

— Ты уходишь?! — начала она, ласково заглядывая мне в лицо, — Я вас не удерживаю! Но вы должны непременно прийти к нам сегодня вечером, Сергей, мы вам так обязаны! Вы мне спасли брата: мы хотим поблагодарить вас и все мои подруги! Вы должны сказать нам, кто вы?! Вы должны пора­доваться вместе с нами!...

— Но сегодня, у нас будет мероприятие, в студенческом лагере! — заикнулся, было, я, перебирая в голове многохо­довку, какая может возникнуть, если Наташа неожиданно припрётца на вечеринку?!!!

— Вы еще успеете! — с живостью возразила девушка. — Придите к нам через час, на чашку кофе. Вы обещаете? А мне нужно опять к нему! Вы придете?

Что мне оставалось делать?

— Приду, но только в полночь, например! Такова жизнь студента! — ответил я.

Красавица быстро пожала мне руку, выпорхнула вон, и я тут же очутился на улице.

Пока мы тащили тачку к лагерю, целая куча разрознен­ных мыслей пролетала и не укладывалась у меня в голове: куча детей, кто ОНИ, кто эти люди которые хотят благода­рить? А вдруг это урела? А вдруг Наташа проболтаетца, что я её выебал?! Начнутца нудные разборки и тд?! Но ход моих мыслей был нарушен появлением СУПЕР ПЕРСОНАЖА — «Дим Димыча» Васильева из общества «ПАМЯТЬ»! Не пом­ню — было тогда уже такое общество — «ПАМЯТЬ», но он сам точно был?!

В ситцевой рубахе из конопли, с вышитыми свастиками и языческими узорами, Васильев важно разгуливал по веран­де Олега Игоревича и озирал окрестности. На шее у него ви­сел дорогущий заграничный фотоаппарат «НИКОН», а рука­ми он опирался, на раритетный «мечь — кладинец»!

Мы стопанули телегу, около летней кухни, а потом я ре­шил заглянуть к себе в барак, заныкать ряд товаров народно­го потребления. Когда я уложил в свою тумбочку несколько батлов, купленных на мои деньги, то Васильев уже был здесь. Он сразу засёк ксероксное издание «Оккультный Рейх», ко­торое лежало на подоконнике, подошёл, полистал книгу и сказал так:

— Некоторые Сионисты утверждают, что Гитлер сам был евреем?! Но книга хорошая, раскрывает массу всего!

— Знаете, я в евреях не разбираюсь?! Мне, её Никодим подарил, и мне эта книга такую глубину несёт! Даже больше чем, все Греческие войны! Здесь всё такое неизведанное! Как будто, это было в нереальном мире и могло быть с нами!

— Ну, ну! А где Олег Игоревич?! Я тут приехал! А двери на замок! — я почему-то сразу проникся уважением к Васильеву, не зная — кто он такой и откудова. Вощем, я предложил ему отпить чаю с мармеладом, с целью увлекательной беседы.

— Вы не волнуйтесь! Все уехали на раскопки предпола­гаемой грибницы «3-его слона» от викингоф и варягов, кото­рые этого слона захватили! Одним словом, все вернутца к 19-00, а потом будет лекции и пирушка!...

Мы прошли на летнюю НС кухню, поставили чайник и достали бутылку «Улыбки». Вначале разговор не клеился и был сумбурным, но потом стал насыщенным и интересным! Потом он сказал несколько солидных заготовок, и я в полном доверии, практически выложился перед ним как на духу — рассказал обо всех впечатлениях — от уреловской сельской жизни, бедности и невежественности аборигенов!

— В бога не верят! Поэтому и горят в аду!

— А знаете, у меня в роду 13 попов?! Мой прадед был Ни­жегородский священник. В 1937 ему прихожанин сообщил, что НКВД желает его репрессировать, и он свалил в Вязем­ский монастырь к родственникам. Там их всех и накрыли. Просто расстреляли прямо на паперти!

— Хе, хе! Классическая дурость — прятаца у родственни­ков! Арест и расстрел неминуемо!

— В каком смысле?!

— Да в прямом! У следака, всегда есть тока адреса род­ственников и кентов, которые забиты в базу! Он их и отраба­тывает! А адреса тайных друзей ему неведомы, и соответст­венно он жопу рвать не будет, если конечно, это не покуше­ние на Горбачёва!

— Он же хороший! За демократию!

— Да какой, там за демократию?! Просто слабый по жиз­ни, и пляшет под дудку американского КГБ, а также Грузин­ского Массада!

— Он же Генеральный Секретарь КПСС?! Какой ещё Из­раильский массад?! ААААА????

— Израильский?!...

Я посмотрел на дедушкины часы, время было около 18-00:

— Товарищ Васильев! У нас завтра пробная вечеринка, необходимо срочно закомутировать аппаратуру, вы тут сами дальше хозяйничайте — вот чай, вот цикорий!

— А?! Большевицкий кофе?

— К сожалению, для общественности есть тока такое! В этот момент вернулось руководство лагеря.

Дим Димыч, стал сними здоровотца и обниматца в пра­вославном стиле:

— А мы тут с Пауком, читали «Оккультный Рейх» и пили «Большевицкий кофе»! Так, что можете его взять с собой, на раскопки танка «ТИГР»! — я дико офигел:

— Танк «ТИГР — 4»?! Настоящий?!

— Дим Димыч шутит! Просто целый «Т-2» — дивизии «МЁРТВАЯ ГОЛОВА»!

— Дивизии «МЁРТВАЯ ГОЛОВА»?! Это как у Штирлица с черепом?! Я готов прямо щас, тока за лопатой сбегаю!

— Да там целый экскаватор понадобитца! — все ржали, а потом пошли на очередную Антисоветскую лекцию...

В этот день в лагере антисоветчиков, намечалась очеред­ная тяжеловесная лекция, я ещё не знал её содержания, но ко­гда пришёл на поляну перед резной верандой — то сразу дико офигел от аншлага! Среди руководства экспедиции, немно­го сбоку сидел тот скромный и интеллигентный Ленинград­ский КГБэщник — Владимир Веньяминович. Он изящно пил кофе из чашки дорогостоящего сервиза и курил Американ­ское МАЛЬБРО из «Берёзки», а также отмахивался от кома­ров, веткой «Берёзы».

Знаете, я так заметил, что и насекомых то вокруг него, даже и не летало, комары и те чувствовали СИЛУ КГБ, ста­раясь пить кровь, чисто у народа. Первым вводное слово ска­зал Старший по студенческому лагерю, а потом и понеслось. Каждый по очереди вставал из-за дубового языческого стола, гнал свою телегу, а также периодически читал цитаты. Неко­торые фрагменты разыгрывались по ролям. Представленный материал сделан в общем потоке:

«...— Как вы знаете, в СССР, 22 июня — День памяти и скорби, в тот день произошло нападение Германии на СССР. Но в нашем мире, зачастую добро и зло — смешаны, так на­пример, 22 июня 1941г положил начало уникальному миссио­нерскому проекту Русской Церкви — Псковской Православ­ной миссии, действовавшей на захваченной фашистами территории Балтии и Северо-запада России в 1941—1945 годах, то есть, где мы щас и находимся.

В нашей стране до сих пор стараются не вспоминать о том, что во время войны Церковь действовала по обе линии фронта. Естественно, советские историки, пишут о «Псков­ской миссии» как о предательстве. О ней и до сих пор идут споры, и о ней мало кто знает, но интерес к этому событию вследствие ПЕРЕСТРОЙКИ дико возрастает. — Старший умолк, сел, а слово взял неизвестный пожилой человек с те­атральным голосом: