Харуки Мураками - 1Q84. Книга 1. Апрель-июнь

– Если не возражаете, не могли бы мы где-нибудь поужинать? – предложила она. Дескать, хотелось бы поговорить с глазу на глаз.

– С удовольствием,- ответила Аомамэ.

– Как насчет завтрашнего вечера? – уточнила хозяйка.

Аомамэ не возражала. Разве что слегка удивилась. О чем, интересно, они могли бы беседовать целый вечер?

Их ужин состоялся во французском ресторане на задворках Адзабу. Судя по всему, старушка была здесь почетным гостем: солидный, опытный официант встретил их у входа, как старых знакомых, и проводил в самый укромный уголок заведения. На хозяйке было светло-зеленое платье оригинального покроя (в духе Живанши 60-х) и нефритовые бусы. По пути к столику перед ними возник управляющий и отвесил учтивый поклон. В меню оказалось много изысканных вегетарианских блюд. А «супом дня», к удивлению Аомамэ, оказался ее любимый. Хозяйка заказала бокал «шабли», Аомамэ попросила то же самое. Тонкого вкуса вино идеально подходило к заказанным блюдам. Аомамэ взяла белую рыбу на гриле. Хозяйка ограничилась овощами. Изящество, с которым она ела овощи, завораживало, как шедевры мирового искусства.

– В мои годы, чтобы жить дальше, нужно совсем немного еды,- улыбнулась хозяйка.- Но как можно лучшего качества. Они помолчали.

Как насчет частных уроков, предложила хозяйка. Два-три раза в неделю. Основные приемы самообороны – и, по возможности, массаж и растяжки.

– Разумеется, все возможно,- ответила Аомамэ.- Инструктаж на выезде мы осуществляем. Можете оформить заявку в клубе.

– Я не об этом,- улыбнулась хозяйка.- Хотелось бы свободного графика. Чтобы договариваться о времени, когда нам обеим удобно, без посредников. Ты не против?

– Вовсе нет.

– Хорошо, на следующей неделе приступим,- решила хозяйка.

На этом деловая часть встречи закончилась.

– Тогда, в спортзале, мне понравилось твое выражение о бессилии. Как оно может пожрать человека. Помнишь?

– Помню,- кивнула Аомамэ.

– А можно вопрос в лоб? – прищурилась хозяйка.- Просто чтобы сэкономить время.

– Ради бога,- кивнула Аомамэ.

– Ты – феминистка или лесбиянка? Слегка покраснев, Аомамэ покачала головой:

– Пожалуй, ни то ни другое. То, что я думаю,- только мое. Ни к феминизму, ни к лесбийству никак не относится.

– Хорошо,- кивнула хозяйка. Явно успокоившись, она подцепила вилкой кусочек брокколи, с невероятным изяществом отправила в рот и пригубила вина.- Даже если ты феминистка или лесбиянка, я не против. Это ни на что не влияет. Но если нет, так даже проще для нас обеих. Понимаешь, о чем я?

– Кажется, понимаю,- кивнула Аомамэ.

Дважды в неделю Аомамэ приезжала в усадьбу к хозяйке и преподавала ей курс боевых искусств. Давным-давно, еще когда хозяйкина дочь занималась балетом, зал особняка оборудовали под студию – просторную, с зеркалами на стенах,- где и проводились теперь занятия. Несмотря на преклонный возраст, все новые приемы, блоки и захваты хозяйка усваивала с лету. Тело ее было миниатюрным, но очень гибким и закаленным многолетними тренировками. Помимо оборонительных премудростей Аомамэ объясняла хозяйке основы мышечной растяжки, а также делала ей массаж.

Массаж был коньком Аомамэ. В этой дисциплине среди однокашников ей просто не было равных. Она помнила наизусть названия всех мышц, костей и суставов человеческого тела. Выучила назубок, как они устроены, какую играют роль и как с ними следует обращаться. Ею двигала неколебимая вера в то, что тело – храм души и в каждом его уголочке, к которому мы обращаемся, обязательно заключены свой дух, своя грация, свои очарование и чистота.

Не желая зацикливаться на банальной спортивной медицине, Аомамэ обучилась технике иглоукалывания – несколько лет брала практические уроки у сэнсэя-китайца. Сэнсэй просто диву давался, как быстро его ученица все усваивала. Как крепко запоминала любые детали и с каким упорством могла часами изучать те или иные функции организма. Но главное – каким невероятным чутьем обладали ее пальцы. То был особый природный дар, нечто вроде способности лозоходца отыскивать под землей источник воды: достаточно лишь прикоснуться к какой-нибудь части тела, чтобы по мельчайшим вибрациям уловить, в чем проблема и как здесь можно помочь. Никто не учил ее. Она просто умела это, и все.

Всякий раз после тренировки и массажа Аомамэ и хозяйка пили чай и беседовали на самые разные темы. Чай на серебряном подносе им неизменно приносил Тамару. Весь первый месяц их занятий Тамару в присутствии Аомамэ был таким молчаливым, что ей даже пришлось уточнить у хозяйки: может, он немой?

Как-то раз хозяйка спросила, приходилось ли Аомамэ бить кого-нибудь по яйцам для самозащиты.

– Только однажды,- сказала Аомамэ.

– Ну и как? Помогло?

– Подействовало,- ответила Аомамэ как можно короче.

– А как считаешь, моего Тамару твой удар по яйцам свалил бы?

Аомамэ покачала головой:

– Пожалуй, нет. Этот человек слишком много знает заранее. Так быстро считывает замыслы противника, что просто ничего не успеть. Ударом по яйцам можно выключить только тех, кто не имеет опыта реального боя.

– Выходит, ты чувствуешь, что Тамару в этом деле не новичок?

Аомамэ помолчала, осторожно подбирая слова.

– Да, он не такой, как обычные люди. Другая аура. Хозяйка добавила себе сливок и, медленно помешивая ложечкой в чашке, спросила:

– Получается, тот, которого ты выключила, драться не умел. Сильно здоровый был?

Аомамэ кивнула, но вслух ничего не сказала. Тот, кого ей пришлось выключать, был и здоровым, и сильным. Но из-за врожденной спеси считал, что с женщиной может позволить себе что угодно. Этот выродок даже не предполагал, что женщины способны бить мужиков по яйцам,- и меньше всего ожидал, что подобное может случиться с ним самим.

– Ты его покалечила?

– Нет. Просто какое-то время ему было очень больно.

Хозяйка выдержала долгую паузу. Потом спросила:

– А тебе никогда не приходилось расправляться с мужчинами? Чтобы не просто больно сделать, а с осознанной целью – измочалить до кровавого месива?

– Приходилось,- ответила Аомамэ. Врать она никогда не умела.

– Можешь рассказать?

Аомамэ чуть заметно покачала головой:

– Не обижайтесь, но для меня это слишком непросто.

– Понимаю,- кивнула хозяйка.- Говорить об этом всегда непросто. И рассказывать через силу никакой нужды нет.

Пару минут женщины пили чай в тишине. При этом каждая думала о своем.

– И все же когда-нибудь,- произнесла наконец хозяйка,- если появится желание, ты сможешь рассказать о том, что тогда случилось?

– Когда-нибудь,- сказала Аомамэ.- А может, и нет. Если честно, не знаю.

Старая женщина посмотрела на молодую в упор.

– А я ведь не из любопытства спрашиваю. Аомамэ молчала.