Уильям Берроуз - Города красной ночи

– Мы оба – и миссис Грин, и я – уверены, что что-то случилось.

– Прекрасно, мистер Грин, отвечаю на вопрос в моем гонораре: сто долларов в день плюс расходы и тысяча долларов авансом. Если я работаю над делом два дня и трачу двести долларов, я возмещаю клиенту шестьсот. Если мне приходится выезжать за границу, аванс две тысячи. Эти условия вас устраивают?

– Да.

– Отлично. Я начну прямо здесь, в Нью-Йорке. Иногда мне удавалось сообщить клиенту адрес пропавшей персоны через два часа работы. Он мог написать другу.

– Это просто. Он оставил записную книжку. Просил меня выслать ее ему по почте по адресу «Америкэн Экспресс» в Афинах.

Мистер Грин передал мне книжку.

– Великолепно.

Итак: работая с пропавшими без вести, я хочу знать всё, что клиент может мне рассказать о пропавшем, даже то, что кажется неважным и не относящимся к делу. Я хочу знать о его или ее предпочтениях в еде, одежде, цветах, чтении, развлечениях, наркотиках и алкогольных напитках, сигареты какой марки он или она курит, историю болезни. Я напечатал пять страниц вопросов. Извлек их из картотеки и передал мистеру Грину.

– Не будете ли вы столь любезны заполнить этот вопросник и принести его послезавтра. За это время я проверю все местные адреса.

– Я связался с большинством из них, – оборвал он. Он явно ожидал, что я улечу ближайшим самолетом в Афины.

– Конечно, конечно. Но друзья ЧП – человека пропавшего – не всегда откровенны с его родными. Кроме того, осмелюсь предположить, что многие из них поменяли адреса, или у кого-то отключен телефон. Верно? – Он кивнул. Я положил руки на вопросник: – Некоторые из этих вопросов могут показаться неуместными, но все они дополняют друг друга. Один раз я нашел пропавшую персону благодаря тому, что знал о его умении двигать ушами. Я заметил, что вы левша. Ваш сын тоже левша?

– Да, левша.

– Этот вопрос можете пропустить. У вас есть с собой его карточка?

Он протянул мне фотографию. Джерри был красивый парень. Стройный, рыжие волосы, зеленые глаза широко расставлены, широкий рот. Сексуальный и эксцентричный.

– Мистер Грин, мне нужны все его фотографии, какие вы только сможете найти. Если мне понадобятся какие-либо из них, я сделаю копии и верну вам оригиналы. Если он что-либо рисовал, писал или сочинял, я хочу видеть и это. Если он пел или играл на инструменте, мне нужны записи. Мне нужны любые записи его голоса. И, пожалуйста, если можно, принесите какую-нибудь одежду, которую не стирали после того, как он ее носил.

– Значит, это правда, что вы используете, э-э, экстрасенсорные методы?

– Я использую любые методы, которые помогают мне найти человека пропавшего. Если я смогу определить его местонахождение в моем собственном сознании, мне легче будет сделать это за его пределами.

– Моя жена увлечена всякими экстрасенсорными штуками. Вот почему я к вам и пришел. Ей интуиция подсказывает, что с ним что-то случилось, и она говорит, что только психолог сможет его найти.

Вот нас и двое, подумал я. Он выписал мне чек на тысячу долларов. Мы пожали друг другу руки.

Я сразу принялся за работу. Джим, мой ассистент, был в отъезде по делам промышленного шпионажа – он специализируется в электронике. Таким образом, я начал действовать сам. Обычно я не таскаю с собой ствола по делам ЧП, но этот случай дурно пах. Я сунул свой коротконосый 38-калибра в наплечную кобуру. Затем я отпер сейф и положил три косяка лучшей колумбийской травы, смешанной с гашишем, себе в карман. Ничто не сравнится с косяком, когда надо взломать лед и взболтать память. Я захватил с собой также плитку героина. Иногда лучше расплачиваться им, чем деньгами.

Большинство адресов были в районе Сохо. Это означало мансарды, а мансарды зачастую означают, что входная дверь заперта. Итак, я начал с Шестой улицы.

Она сразу открыла дверь, но оставила неснятой цепочку. Ее зрачки были расширены, глаза бегали, и она сопела, она ждала барыгу. Она посмотрела на меня с ненавистью.

Я улыбнулся.

– Ожидали кого-то другого?

– Ты коп?

– Нет. Я частный детектив, нанятый семьей Джерри Грина, чтобы разыскать его. Вы его знали.

– Знаешь, я не обязана с тобой разговаривать.

– Нет, не обязана. Но можешь захотеть. – Я показал ей плитку героина. Она сняла цепочку.

Место было гнусным – в раковине навалена посуда, по посуде шныряют тараканы. Ванна стояла в кухне, и ей уже давно никто не пользовался. Я осторожно присел на стул из которого торчали пружины. Плитку я держал в руке так, чтобы она могла ее видеть.

– У вас есть его фотографии?

Она посмотрела на меня, посмотрела на героин. Порылась в шкафу и бросила две фотографии на шаткий кофейный столик.

– Вот эти кое-чего стоят.

Они и впрямь стоили. На одной из них был Джерри в платье, из него получилась красивая девочка. На другой он был голый со стоящим членом.

– Он был голубой?

– Еще какой. Он любил, чтобы его ебли пуэрториканцы и чтобы кто-нибудь это снимал на фото.

– Он платил тебе?

– Еще как, по двадцать баксов. Забирал почти все фотографии.

– Где он брал деньги?

– Не знаю.

Она лгала. Я стал толкать свою обычную телегу.

– Послушай, я не коп. Я частный детектив, которому платят его родственники. Мне платят, чтобы я его нашел, вот и всё. От него нет вестей уже два месяца.

Я стал засовывать героин обратно в карман, и это сработало.

– Он банчил кокс.

Я бросил плитку на кофейный столик. Она заперла за мной дверь.

В тот же вечер, позднее, за косяком, я интервьюировал симпатичную молодую голубую пару, которая просто обожала Джерри.

– Такой сладкий мальчик…

– Такой понимающий…

– Понимающий?

– Гомосексуалистов. Он даже участвовал в нашем марше…

– А поглядите на открытку, которую он нам прислал из Афин. – Это была музейная открытка, изображающая статую обнаженного юноши, найденную в Куросе [ 2]. – Разве не мило с его стороны?

Очень мило, подумал я.

Я расспросил всех, кого нашел в записной книжке. Я разговаривал с официантами и барменами по всему Сохо: Джерри был милый мальчик… вежливый… сдержанный… немного замкнутый. Никто из них не подозревал, что он ведет двойную жизнь кокаинового банчилы, гомосексуалиста и трансвестита. Вижу, что чтобы выяснить это, мне еще понадобится героин. Это несложно. Я знаю кое-каких наркомальчиков, которые мне должны. Купить несколько имен у джанковой цыпки стоит унцию и билет до Сан-Франциско.

Ищи и обрящешь. Я почти нашел ледяной столбик в своем желудке. Постучи, и он тебе откроется. Часто бывало, что он мне не открывался. Но я, наконец, нашел того, кого надо: двадцатилетний парень-пуэрториканец по имени Кики, очень симпатичный и по-своему весьма любящий Джерри. Тоже экстрасенс, практикует магию Макамбо. Он сказал мне, что Джерри носил на себе знак смерти.