Маргита Фигули - Вавилон

О его владельце Зефе поговаривали, что он разбогател на взятках, которые взимал с иностранцев, раздобывая для них разрешения торговать и заниматься мелким промыслом. Больше всего ему перепадало от финикийцев, всегда стремившихся к наиболее прибыльным занятиям. Деньги сыпались на Зефа как из рога изобилия. Повсюду он имел своих людей, с которыми делился за оказанные ему услуги. Поговаривали, что он умеет подобрать ключи к любым натурам.

Как-то раз его навестил некий еврей благородного происхождения в сопровождении финикийского купца. Они условились, что Зеф поможет зажиточным евреям получить права халдейских граждан. Это было необходимо прежде всего для того, чтобы евреям разрешили селиться не только в еврейском квартале, где жили в основном ремесленники, но и на других улицах города. Зеф учуял новый источник доходов и не ошибся. Лучше всех понимали силу золота знатные евреи из Сиона. Используя алчность — одно из самых распространенных в Халдейском царстве недугов, — с помощью взяток и подношений, они прокладывали себе путь во все более высокие сферы, и в конце концов перед ними открылись двери Эсагилы и царского дворца. При Набониде чиновники еврейского происхождения были не редкость в царских учреждениях. Когда власть перешла в руки Валтасара, для евреев наступили тяжелые времена. Валтасар всей душой ненавидел этот народ и не скрывал своей ненависти. Вместе с евреями в царскую немилость попали и те, кто им пособничал. Поэтому Зеф спешно покинул Вавилон и устроился в провинции. Он выстроил в Деревне Золотых Колосьев трактир, справедливо считая свое дело доходным. В Халдейском царстве процветало пьянство, и Зеф едва успевал пополнять запасы вина.

Вот и сегодня все столы в трактире были заняты. Головы гостей колыхались, как колосья в поле.

Посетители пили клеверную водку, житное пиво и все сорта вин. Шли в ход и другие напитки — гаома, медовое питье и настойки на кореньях.

Больше всего было солдат, которые возвращались с учений и заходили сюда целыми отрядами.

Кроме них, здесь были странствующие торговцы, караванщики, матросы, сирийские плотогоны, перевозчики с Евфрата, торговцы женщинами, деревенские старцы, уже не способные работать в поле или на каналах, — толкователи снов, гадальщики по руке и прорицатели будущего, умевшие читать по звездам и предсказывать счастливые и несчастливые дни жизни. У входа толклись нищие, покрытые язвами, которые им лизали собаки. Сутолокой в помещениях ловко пользовались карма иные воришки.

За отдельным столом сидел князь Устига и вел беседу с братом Улу, который выдавал себя за посланца святилища Ормузда из Экбатаны.

Князь Устига тут же сообразил, что имеет дело с самозванцем. Правда, жрец Улу сумел дать подробную информацию о настроениях в Храмовом Городе, о бегстве Сан-Урри и о овладении планом Мидийской стены, которому персы придавали исключительное значение, но жрец не знал нового пароля персидской тайной службы. Устиге было достаточно одной этой детали, но он продолжал сидеть с самым невозмутимым видом.

Оба играли свои роли превосходно.

Они обсудили, каким образом выкрасть у Эсагилы план Мидийской стены и доставить его царю Киру. Устига охотно поддержал идею Улу, хотя и не собирался ею воспользоваться. Он обещал направить Забаду и Элоса в условленную ночь к городским воротам, через которые Улу проведет их в Вавилон. Взял он и ключи, с помощью которых Забада и Элос должны были проникнуть в башню Этеменанки и похитить план.

После сердечной беседы они расстались.

Пока Улу пробирался к выходу, довольный, что ему блестяще удалось расставить ловушки на легковерных персов, Устига, сжав кулаки, смотрел ему вслед поверх сидящих солдат, которые в самом веселом настроении коротали за столами минуты редкого отдыха.

На миг он подумал, не имеют ли они отношения к его скромной особе. У него были основания предполагать, что солдаты пришли арестовать его. Но когда он встал и позвал хозяина, чтобы расплатиться за угощение, никто из них не обратил на него внимания. Хозяин прибежал, держа в руке весы, на которые Устига бросил несколько крупинок золота. Это, по крайней мере, втрое превышало стоимость еды и напитков, которые ему подавали.

Хозяин, обрадованный его щедростью, сообщил ему подобострастным шепотом:

— У меня есть голубица из Греции, которой еще никто здесь не обладал.

Он выждал, пока Устига прятал остальное золото в карман. Потом многозначительно подмигнул:

— Как раз сегодня ее привезли финикийские купцы с островов. Ты найдешь ее на втором этаже в комнате с желтой занавеской.

Устига не слушал его. Он невозмутимо пересыпал золото в кожаный мешочек и засунул за пояс.

— Кожа у нее цвета слоновой кости, господин, а уста как гранатовый сок. И она так искусна в любви, что ты не забудешь мой трактир до самой смерти. Прикажешь, господин?

— Благодарю тебя, Зеф, — ответил Устига, — меня ждут дела.

— Тогда вечером, господин, когда небесная Иштар в образе звезды Билит сеет зерна сладострастия на ложе влюбленных…

— Благодарю тебя, Зеф, — решительно отклонил его приманки Устига и направился к выходу.

Для этого надо было пройти еще через одно помещение. Погруженный в мысли, Устига шагал быстро, не замечая никого вокруг. Но, переступив порог второго зала, он увидел, что там прямо на полу валялись продажные девки в обнимку с Вавилонскими солдатами.

Одна из них бросилась Устиге в ноги, бесстыдно предлагая себя. Устига перешагнул через нее, преодолевая подкатывающую к горлу тошноту.

Тошнотворно сладковатый привкус не оставлял Устигу до самого дома в пещерах Оливковой рощи, куда он благополучно прибыл, не заметив по пути ничего подозрительного.

Дома он снова все обдумал и взвесил.

Он сделал выговор Забаде и Элосу за то, что они так легко дали обмануть себя эсагильскому жрецу. Ясно, что это шпион царя Валтасара. Теперь подозрения Устиги оправдались. А это значит, что тайная служба халдейских войск раскрыла истинный род занятий Забады и Элоса. Надо было срочно провести замену в его отряде.

Единственное, что сейчас можно было сделать, это направить Забаду и Элоса в Киш вместо тамошнего командира персидских лазутчиков, который поступит теперь в распоряжение Устиги. Из предосторожности, в кишский лагерь следовало переправить и все важнейшие документы, а здесь оставить только планы окрестностей Вавилона.

Но прежде всего надо безотлагательно сообщить могущественному Киру, что план Мидийской стены находится в руках Эсагилы. Кир сможет завладеть им через жрецов храма Ормузда, которые пошлют своего посла для переговоров со священнослужителями великого Мардука. При благоприятном исходе переговоров Кир мог бы отвести свое войско с юга, бросить всю армию на север и оттуда напасть на Халдейское царство через мидийские укрепления.