Виталий Полупуднев - Великая Скифия

Диофант весело оскалил крупные белые зубы. Хмель шумел у него в голове после обильной выпивки в компании Гориопифа.

– Там, в Херсонесе, мой друг, мы отпразднуем победу и попробуем раздобыть у прижимистых колонистов вина для наших солдат!

– Но поверь, стратег, что там тебе придется выдержать целую бурю упреков за потерянную Деву! Я не представляю, как разрешится это дело. Неужели херсонесцы успокоятся и смирятся с утратой городского божества?.. Сомневаюсь!

– Это мы увидим на месте. Будем действовать обещаниями, как камнеметами!.. Самое страшное уже позади.

– Ну, а Херемон успокоился?

– Продолжает настаивать на немедленном походе против Неаполя. Но я уже сказал ему, что решу этот вопрос после поездки в Херсонес.

– Я слышал, как старик обещал тебе все свои богатства вместе с прекрасной Гедией. Уж не хочешь ли ты действительно стать его зятем, а?

– Гм… Нет, конечно. Но в этом его предложении есть известный смысл. Кто завладеет богатствами Херемона, тот сможет стать тираном полиса!.. Получить в жены красавицу и вместе с нею огромное состояние – это счастье для любого из нас!

– Видно, Херемон на самом деле достал рукой до твоего сердца. Не забывай, однако, что Херсонес не покоренный город, а самостоятельная дорическая колония, свято соблюдающая законы и обычаи предков! Вспомни, как возмутились горожане, когда пьяный Архелай с друзьями ворвался в храм Девы и хотел поиграть с ее жрицами!.. Слово Херемона – это еще не все. Надо быть осмотрительным, дабы как-нибудь не оскорбить полиса и его богов.

Диофант опять рассмеялся, тряся курчавой бородой.

– Ты говоришь, а я продолжаю думать. Если в открытом бою мы одержали победу над скифо-роксоланами, то моя женитьба на Гедии была бы победой над Херсонесом! И, главное, ценою совсем малой крови со стороны противника.

Оба громко расхохотались.

– Мы, – продолжал стратег, – привязали бы Херсонес к Понту еще одной веревочкой! И, клянусь священными огнями, Митридат был бы доволен!

– Да и ты не остался бы в накладе!

– Истинно так!

– Опять-таки не забывай, что Митридат снисходителен к тем, чьи действия совпали с его замыслами. Но берегись попасть не в такт. Неловких политиков Митридат не переваривает. Стоит тебе ошибиться – и ты попадешь в подземелье к Метродору Скепсийцу. А уж тот сумеет расправиться с тобою!

– Это я понимаю. Но если бы я стал зятем старика, то стал бы и его наследником. Я не сомневаюсь, что получил бы почетную проксению и херсонесское гражданство!.. А кто знает, может быть, я смог бы умножить состояние Херемона, а то и захватить всю торговлю со степью!

– Ты, оказывается, умеешь мечтать, стратег!

– Умею!.. А когда я привез бы в Синопу такую красавицу, как Гедия, одел бы ее в дорогие ткани и сидонский пурпур, то, клянусь, многие лопнули бы от зависти!

– Я просто не узнаю тебя, Диофант. Посмотри на себя в полированный шлем, ты раскраснелся, как мальчишка. Но птичка-то упорхнула! Впереди еще не оконченная война, может, голодная зима. Богиня херсонесцев в руках скифов, ее надо выручать. Будущее полно тревоги. Хорошо ли в такое время ослаблять свой дух мечтами?.. Проснись!

– Я не сплю, мой друг, и ничего не забыл. Но я спрошу тебя: почему бы мне или тебе не подумать, хотя бы в шутку, о собственном счастье? Тем более что это не вредит замыслам Митридата. А херсонесцы были бы грязными свиньями, если бы отказали мне, своему освободителю. Лучшего проксена в Синопе и более завидного мужа для одной из своих дочерей они не найдут. Но… ты же понимаешь, что все сказанное мною сейчас – не более как шутка…

Диофант стал серьезен и прошелся по комнате. Бритагор задумался.

– Будь осторожен и мудр, стратег, – после некоторого молчания сказал советник, – ибо сила херсонесцев в их хитрости.

– У херсонесцев есть хитрость, но нет хлеба и, увы, даже богини! Город, покинутый его богами, как сами они говорят, – труп! Скажи – от кого зависит снабжение Херсонеса хлебом?

– От тебя, Диофант!

– А возвращение богини?

– Тоже от тебя!

– В том-то и дело! Пусть теперь хитрят сколько угодно. Проворонили свою богиню. И без моей помощи им не вернуть ее. Нужно этот досадный случай с потерей деревянного идола заставить служить нашим целям!

– Ты говоришь сейчас так трезво и здраво, что я начинаю забывать о твоих шуточных намерениях жениться… Да помогут тебе боги победить Скифию!..

Весть о том, что Диофант не дал согласия на зимний поход против Палака, взбудоражила херсонесское ополчение.

Любители отсиживаться за крепостными стенами, херсонесцы вдруг воспылали воинственной страстью и жаждали степного похода в сердце Скифии.

Гоплиты выражали свое негодование по поводу нерешительности понтийского полководца.

– Диофант равнодушен к нашему горю!.. Интересы полиса и его боги чужды понтийцу!

– Диофант сам полуварвар, в его жилах течет мидийская кровь!

Ополченцы собрались около ставки своих стратегов и размахивали руками, громко ругаясь. Каждый страшился мысли о возвращении в город с пустыми руками, без богини. Все ожидали чего-то страшного. Удивлялись, как еще земля носит их. Даже успехи на поле сражения и победа над скифо-роксоланами не радовали никого. Потрясенные горожане старались как могли представить и обсудить будущее. Со зловещей остротой перед каждым вставал вопрос: «Что теперь будет?»

Все более нарастало и усиливалось раздражение против Скимна и Биона, непосредственных виновников несчастья. Толпа пылала ненавистью к преступникам, угрозы и проклятия обильно сыпались на головы архитектора и его друга.

Боязнь ответственности перед народом подогревала решительность греков. Большинство требовало немедленной казни обоих.

– Скимн и Бион виноваты! Они плохо защищали богиню и ее жриц!

– Их нужно сейчас же забить палками или поднять на копьях!

Орик и Никерат лишились сна и аппетита от тревожных дум и мрачных предчувствий. Им казалось, что под их благополучием рухнула невидимая основа и они скользят в бездну. Они пытались отговорить воинов от поспешной расправы. Не потому, что жалели виновных, но из опасения, как бы их самих не обвинили потом в стремлении расплатиться за свой проступок головами нижестоящих. Казнить без суда граждан города – не столь простое дело!.. Никерат предложил отсрочить казнь до получения из Херсонеса утверждения приговора. Его заглушили криками:

– Не заступайся за изменников, Никерат!

– По обычаю отцов, трусов и изменников судит и казнит само войско, когда бывает в походе!

– Боги накажут нас, если мы не расправимся с ними сейчас же!

До ушей узников доносились крики и брань ретивых соотечественников. Они уже знали о решении войска и пребывали в самом безрадостном настроении.