Виталий Полупуднев - Восстание на Боспоре

– Фарзоя надо уговорить поехать с ними в Скифию! – выскочил вперед горячий Пифодор. – За него – вся степь!.. «Ястребы» говорят, что имя Фарзоя – ныне боевой клич всех немирных скифских родов! Довольно ему здесь по храмам гулять да на храмовых девок заглядываться!

Царь не удержался от улыбки. Выступил Танай. Он с крестьянской солидностью откашлялся в ладонь и не спеша сказал.

– Верны слова Пифодора, Фарзою надо ехать! Но, видно, придется и мне вернуться на родину, ибо там у меня наберется не одна сотня молодцов из крестьян, что воевали вместе со мною. Я помогу Фарзою, если ты повелишь, великий государь, и оружием поможешь. Вместе мы сделаем так, что князья не выступят против тебя, не до того им будет.

Советники одобрили мужественную речь крестьянского воеводы, что показал свою храбрость и боевую смекалку во время ночных сражений.

– Оружие будет, – твердо ответил Савмак, – немало осталось его нам в наследство от Перисада, есть мечи, копья и щиты хорошие. Но мне неведомо – поедет ли Фарзой? Что-то мрачен он и не очень приветлив со своими родичами.

– Томит его то, что рабом он был, – опять выступил Пифодор, – задор княжеский не дает покоя. Надо мною, говорит, даже вороны неапольские смеяться будут. Я, мол, освобожденный раб и останусь у Савмака простым воином.

– Возможно, от князей он и не дождется ничего, кроме насмешки, да ведь поедет не с пустыми руками. Дадим ему оружие и людей. И Танай при нем будет. Кто посмеется над сильным!.. А его родичи, «ястребы», я слыхал, народ отчаянный!

– Верно, государь, верно, – покрутил родосец головой, – отчаянные, так и лезут в драку! Сам бы ходил с ними в удалые набеги!

– Поедешь и ты с ними, – рассмеялся Савмак, – забирай своих пиратов! Они опять замечены в грабежах! Народ неспокойный! Позовите Фарзоя!

– Пьян он, очень много вина выпил. Чашу за чашей лил в себя, как воду.

Однако князь явился по первому зову. Лицо его пылало, глаза смотрели хмельно, но решительно. Он сразу догадался, о чем будет разговор, и был готов к ответу.

– Не хотел я, – ответил он с хрипотой в голосе, – покидать Боспора. Хотел стать твоим, Савмак, воином под именем Сколот. Но сейчас решил иное. Великая у меня вражда с Гориопифом, обидел он меня и род мой! Поеду мстить! Да и сердце рвется к родным местам.

– Сами боги указуют тебе путь правильный, – торжественно заключил Савмак. – Ты царский сколот и родственник Палака, ты любим народом! Твоя судьба не здесь, а там! Поезжай, брат мой!

Савмак обнял Фарзоя, они расцеловались.

– А насчет рабства скажу тебе как царь боспорский: властью своею и обычаем снимаю с тебя скверну рабства, возвращаю тебе звание князя и назначаю тебя своим воеводою! Ты поедешь в степи не как беглый раб, а как мой князь и воевода! И дружину дам тебе – не одна сотня рабов рвется к родным очагам в степи, ибо немало оказалось среди нас бывших кочевых скифов. Да еще охотников наберешь. Всех во фракийские латы оденем, вооружим и на коней посадим. Пусть кто-нибудь скажет о тебе обидное слово!.. Танай также поможет своими людьми… И Пифодора захвати, он грек пронырливый, сослужит тебе службу, и не одну!

– Велика твоя мудрость, молодой царь! – возгласили советники.

– А теперь идите догуливайте, нельзя оставлять гостей одних! Вы хозяева. Угощайте послов и сами угощайтесь!

– А ты? – спросил царя Лайонак.

– Я пойду прилягу, что-то язвы на ногах разгорелись.

Взошло солнце. Пир утих, упившиеся спали на скамьях и под столами. Многие разбрелись кто куда. Воины вели коней на водопой, брякая удилами. Бунак выскочил на галерею дворца и замахал руками:

– Тише вы! Царь только лишь уснул после бессонной ночи, а вы загремели! Превратили акрополь в конское стойло!

Подошел воин и сообщил, что какая-то девка добивается встречи с царем.

– Это еще что?! – ощетинился Бунак. – Делать, видно, нечего этой девке! Сама лезет к царю! Понадобится царю девка – он позовет!

– Да не то! Дело, говорит, есть к царю!

– Какое там дело! – замахал руками шут, но тут же задумался и пошел к воротам акрополя, распугивая воробьиные стайки, роющиеся в навозе вокруг лошадей, привязанных где попало. В воротах увидел Пситиру – дочь Фения и невесту Иафага. Она с улыбкой поклонилась.

– Чего тебе? – сердито спросил шут.

– Мне надо передать царю одну важную новость.

– Говори мне, я передам ему.

– Нет, не могу.

– Спит он. Не будить же царя ради твоей новости.

– Хорошо. Скажи царю, когда он проснется, что, если хочет узнать кое-что важное для него, пусть придет сам в дом отца моего! Не забудь! Забудешь – прогневишь царя, он не простит тебе этого, когда все узнает. Помни это!

Пситира с усмешкой на красивом, кукольном лице повернулась и исчезла так быстро, что Бунак не успел расспросить ее подробнее. Возвратился во дворец несколько озадаченным и решил, что тут кроется какая-то тайна. Может, предательство?.. Нет, не может быть такого, хотя Фений и эллин. Он не богач и не для чего ему заманивать царя к себе, да еще так грубо.

Когда он доложил царю об этом, тот, лежа в постели, задумался, потом вскочил на ноги.

– Выпей вина и поешь, государь!

– Нет, Бунак, бери меч, пойдешь со мною!.. А вот и Атамаз!.. Ты тоже последуешь за мною в город! Не думаю, что Фений послал дочь ко мне напрасно!

– Ты что, пешком?.. По городу?.. Ты ведь царь!

– А мы оденемся как простые воины, головы прикроем соломенными петазами!

Через час они были около дома Фения, где слышались крики и шум, несмотря на раннее утро. Люди толпились, размахивали руками, громко обсуждая что-то.

– Чего с ним возиться! – басил высокий кузнец в испачканном сажей хитоне. – Убить его и выбросить в городской ров! Руби, Иафаг!

Фений и молодой воин, оба с обнаженными мечами, стояли, склонившись над большим продолговатым свертком.

– Вот он, предатель и разоритель мой! – кричал Фений. – Он хотел отнять у меня имущество и дочь с помощью пьяницы Оронта! Но теперь – новый царь, новые и порядки! А этот хитрец и злодей хотел спрятаться у старой курносой ведьмы – Синдиды!

– Да! – подхватил, пламенея, Иафаг. – Он хотел поработить Пситиру! А Синдида замышляла сделать из нее гетеру! За это и жрицу убить надо!

– А кто выдал заговорщиков и указал склеп, где собирался совет нашего царя Савмака? – добавил Фений. – Все он же – Форгабак! Это он подстроил так, чтобы прекрасная Гликерия попала в руки властей за то, что хотела спасти Савмака! Убить его!

– Он обижал многих! Это злой дух, а не человек! Руби, Иафаг!

Молодой воин поднял меч, толпа замерла на миг. Сверток стал обнаруживать признаки жизни. Кто-то старался выбраться из-под грубой ткани, издавая невнятное бормотание.

– Остановитесь! – вскричал новый царь, приближаясь. – Это я – Савмак!