Виталий Полупуднев - Митридат

Обороняющиеся заперлись во дворце, завалили входы рундуками и мебелью, разворотили полы, используя камни как метательные снаряды, отстреливались через окна из луков и пращей. Евлупор поддерживал дух бойцов бодрыми окриками и личной отвагой. Он был полон страстной решимости защитить великого царя и был убежден, что Митридат уже придумал способ, как отразить мятежников и вырвать корни измены.

Для Евлупора было очевидным, что прав Митридат, и боги помогут ему, как помогали много раз в прошлом. Победит старый царь – и восстановит верного ему воина в правах своего телохранителя и свободного человека!.. Не будет Митридата – и он, Евлупор, опять станет лишь беглым рабом, человеком без роду и племени! А новый царь, если ему удастся восторжествовать, едва ли помилует тех, кто проявил излишнюю преданность отцу-государю, ибо уже изрек, что тот, кто не сложит вовремя оружия, примет смерть!..

– Сдавайтесь! – кричали с вражеской стороны. – Царь простит вас, если вы принесете ему голову Евлупора! Не сдадитесь – умрете по закону войны!

Битоит показался около на короткий миг, увидел, что Евлупор стал во главе отряда и бьется насмерть, удовлетворенно кивнул головой в помятом шлеме, а уходя сказал:

– Покажи свою смелость в борьбе со смутьянами!.. Я замолвлю за тебя слово перед великим царем!.. Ты достойный воин, хотя и провинился!

На кухне и под навесами заднего дворика сгрудились дворцовые рабы, в страхе прислушиваясь к приближающимся звукам сражения.

– Царь Митридат победит смутьянов! И все будет хорошо! – говорили одни.

– Только боги могут спасти Митридата, – отвечали другие дрожащими голосами. – Ведь дворец окружен, и все войско перешло на сторону Фарнака!

– Кроме Битоита и его кельтов!

– Ох-ох! Надо бы куда-то убежать, скрыться и переждать! А когда уляжется потасовка – выйти и каждому заняться своим делом, разжечь очаг и готовить пир для победителей!

– Далеко уходить нельзя – сочтут за беглого и на кол!..

Ближайшие подручные окружили главного повара и шептали ему на ухо:

– Почтенный, ты же имеешь ключ от тайного выхода! Выпусти нас и сам выйди! Да и вынести надо бы кое-что!

– Сломался ключ! – отвечал Дракон раздраженно, не желая признаться, что ключа у него давно нет. Его самого грызла досада, что он не может использовать необычайные события и смену людей во дворце. Он уже переполовинил посуду, подготовил к отправке в город десятки амфор с дорогим вином и сосуды с ценными соусами. И если бы у него сейчас был ключ от секретного выхода, он без большого риска и шума переправил бы все это в город, к Жабе-Клитарху, с которым вошел в тайный сговор по части хранения и сбыта краденого. Да и сам переждал бы в безопасном месте дворцовую заваруху, не рискуя получить клинок в толстый живот.

Но ключа не было. Это распаляло гнев Дракона против узницы, сейчас находившейся в его руках. Имея ключ, он мог бы вывести ее тайно из акрополя и передать Клитарху, чего тот рьяно добивается, мог бы и убить ее за пределами акрополя. А после объяснить как ее пропажу, так и смерть бесчинством и жестокостью воинов побежденной стороны. Во время войны грабежи и убийство – дело обычное!

Однако потайная дверь была на запоре, и все намерения Дракона оказались тщетными. Он неоднократно появлялся у оконца, заплетенного грязной паутиной, и говорил с сердцем:

– Губишь, проклятая, и себя и меня! Был бы ключ, вывел бы тебя из акрополя и отпустил на все четыре стороны! На кой демон ты мне нужна?.. А так – пропадай, пусть победители потешатся над тобою, поглумятся!.. Я-то не боюсь, так как выйду навстречу воинам с бочонком вина! А ты – погибнешь! Я сам укажу им: вон, мол, сидит баба в подвале, берите ее и забавляйтесь!

Евпория понимала, повар говорил это в надежде получить ключ. Он думает, что ключ спрятан ею где-то здесь. И, чувствуя опасность, молчала. Из слов Дракона уловила суть происходящего. И ничего хорошего не ждала от смены царей, а тем более от кровопролития, которое шло в дворцовых переходах.

Будут ли над нею издеваться пьяные победители, или она окажется в городе, где ее поджидает Жаба-Клитарх, встретится ли с фанатичными горожанами, которые забьют ее камнями, – все равно конец один: позор, мучения или смерть!.. Бежать?.. Но это дело немыслимое! Да и куда бежать? Где оно, то убежище, в котором бывшая рабыня, бесправная узница, преследуемая всеми за несовершенные ею преступления, могла бы почувствовать себя в безопасности?

Отчаяние стискивало грудь, слезы лились из глаз, на душе было гадко, так же, как и в этом подвале, среди отбросов и шмыгающих крыс.

И в столь тяжкий момент утраты всякой надежды чья-то тень заслонила оконце. Видимо, вернулся повар, с целью продолжить свои домогательства. Она хотела зажать уши ладонями, не желая слышать противного хрипения Дракона.

Но другой, негромкий голос позвал ее:

– Евпория, Евпория! Ты здесь?.. Это я, Гиерон, пришел спасти тебя! Я прошел через тайный ход и хочу вывести тебя из этой ямы!

Это был голос спасения, нежданного и негаданного, явившегося в последний миг, когда в груди узницы угасала последняя надежда.

Евпория вскочила и, спотыкаясь в полутьме о кучи мусора, кинулась к оконцу.

– Гиерон, друг!.. – прошептала она, задыхаясь от волнения. – Ты явился!.. Ты всегда приходишь, чтобы выручить меня, спасти меня!.. О боги!.. Но как я выйду отсюда? Ведь повар держит меня за стальным замком!

– Я потребую именем нового царя, и Дракон откроет двери подвала!

– Не послушает он тебя, да и неизвестно еще, какой царь победит! А Дракон ненавидит меня и не выпустит из своих рук!.. Много ли у тебя людей?

– Я один. Но я могу уйти и вернуться с воинами!

– Один?.. Боги, какая оплошность! А где ключ от двери?

Гиерону не пришлось ответить на этот вопрос. Он услышал топот многочисленных ног и хриплый голос Дракона.

– Спасайся, Гиерон, – с горечью в голосе произнесла Евпория. – Сейчас они схватят тебя!

Первым заметил Гиерона раб-уборщик, туповатый малый, который выносил из очагов золу и ссыпал ее в кучу недалеко от подвала, где томилась Евпория. Он сообразил, что представляется случай выслужиться у всесильного владыки, главного повара. Найдя Дракона в окружении льстецов и приспешников, поклонился низко и сообщил, что через двор проследовал какой-то посторонний человек в хорошей одежде, безоружный.

– Откуда человек? – встревожился повар. – И где он сейчас?

– Откуда – не знаю, – пожал плечами раб, разводя грязными руками, – а где он сейчас, скажу… Он через окно беседует с преступной девкой Евпорией!

– Чего же ты тянешь, болван! – взревел повар, награждая несообразительного слугу оплеухой. – Эй, люди, за мною!