Алексей Волынец - Неожиданная история мира...

Во время войны датский капитал активно действовал и в России, где его интересы нередко лоббировала мать последнего русского царя, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна (в девичестве датская принцесса Дагмара). В частности, «Датский ружейный синдикат» строил во Владимирской губернии большой пулемётный завод, директором которого был назначен капитан датской армии Юргенсен. Царская казна заключила с датскими акционерами контракт на сумму в 26 миллионов рублей золотом (примерно 895 миллионов современных долларов).

Однако сверхприбыли военного времени большей частью оседали в карманах крупного капитала, а война по мере её затягивания приносила нейтральной Дании не только выгоды, но и чувствительные потери.

Англии очень не нравилось, что датчане ради своих прибылей фактически подрывают морскую блокаду Германии. Командование британского военно-морского флота даже предлагало применить санкции против Копенгагена, вплоть до военных. Однако Лондон предпочёл сохранить нейтральный статус Дании, но усилить свой контроль за её торговлей.

В ноябре 1915 года «Антанта» потребовала от всех трёх нейтральных государств Скандинавии значительного сокращения объема ввозимых товаров, ограничив ввоз «нормальными потребностями». Эти «нормальные потребности» должны были определяться средним уровнем импорта в предвоенное время. Дания послушно согласилась с этими требованиями.

Чтобы еще больше ограничить торговлю нейтральных стран с Германией, в марте 1916 года англичане ввели «систему сертификатов», то есть выдачу специальных удостоверений на право перевозки грузов морем, и Дания была включена в список 35 государств, которым следовало получать обязательные разрешения английских консулов на импорт любых товаров.

Фактически, к концу Первой мировой войны вся морская торговля Дании оказалась под плотным английским контролем, который резко сократил реэкспорт сырья в Германию, хотя и не смог полностью остановить его. Не меньше датскую морскую торговлю задело и решение Германии в 1917 году начать «неограниченную подводную войну» – то есть топить все без исключения суда, появившиеся в водах, омывающих Англию и Францию.

В силу географического положения «неограниченная подводная война» затронула прежде всего Данию – торговым флотам других «нейтралов» Северной Атлантики, Голландии и Норвегии, было куда легче проскользнуть зоны, плотно контролируемые германскими подлодками. Напуганное правительство Дании даже предложило обоим сторонам войны – Англии и Германии – заключить договор о так называемом «ограниченном судоходстве», то есть определить безопасные морские «коридоры» для судов нейтральных стран.

Однако Берлин и Лондон в разгар войны на такое соглашение не пошли. Поэтому с марта 1917 года датским торговым судам приходилось отплывать в Атлантику по огромной «северной дуге», двигаясь далеко на север вдоль побережья Норвегии в её территориальных водах. Однако и это не спасало датские пароходы от германских подводных лодок – только с 1917 по 1918 годы было потоплено 178 датских торговых судов.

Нарушение морской торговли сказалось на внутреннем положении Дании. Если первые полтора года войны цены в нейтральной стране практически не изменились, а уровень жизни даже повысился, то к концу 1916 года начались обратные процессы – цены внутреннего рынка выросли более чем на треть по сравнению с 1914 годом, а к 1917 году цены выросли в полтора раза (хотя это и было смешной инфляцией по сравнению с тем, что творилось внутри воюющих государств).

Любопытно, что еще в августе 1914 года датское правительство создало комиссию по регулированию цен и ввело запрет обмена бумажных денег на золото. С 1915 года стали создаваться «контрольные комиссии», а затем особые министерства по регулированию в условиях военного времени торговли и экономики.

В 1915 году была установлена государственная монополия на импорт зерна и сахара. Весной 1917 года даже в относительно благополучной в плане сельского хозяйства нейтральной Дании были введены карточки на хлеб и муку, а к концу того года – на масло и сало.

К 1918 году из-за затянувшейся мировой войны фактически вся экономика Дании регулировалась и контролировалась государством. Было строго регламентировано не только производств продуктов сельского хозяйства, но и их распределение (в частности, был принят закон, запрещавший использовать продукты на корм скоту), был установлен государственный контроль над железнодорожными и морскими перевозками и введена монополия государства на внешнюю торговлю. Но не смотря на все эти меры и сверхприбыли отдельных капиталистов, к 1918 году почти каждый пятый взрослый датчанин мужского пола был безработным.

При этом Первая мировая война существенно изменила государственные границы нейтрального Датского королевства. Дело в том, что Дания, когда-то в средние века бывшая великой морской державой, с XVII столетия владела несколькими островами в Карибском море. В августе 1914 года США как раз ввели в действие Панамский канал, и эти три маленьких острова из-за своего расположения сразу приобрели стратегическое значение, позволяя контролировать выход канала в Атлантику.

Ещё в 1902 году США предлагали Дании за немалую цену купить эти острова, тогда датский парламент-«риксдаг» отказался от щедрого предложения. В 1916 году Вашингтон, пользуясь мировой войной, вновь настойчиво попросил Копенгаген продать карибские острова. Государственный секретарь США Лансинг прямо заявил датскому посланнику в Вашингтоне, что «обстоятельства могут вынудить Соединённые Штаты без согласия Дании завладеть островами». После такого ультиматума датчане согласились продать свою заморскую территорию за 25 миллионов долларов.

Церемония спуска датского флага на карибском острове Санта-Крус перед передачей США, 31 марта 1917 г.

Окончание Первой мировой войны не сразу принесло облегчение Дании – до конца 1918 года англичане продолжали тщательно досматривать все датские суда. Государственное регулирование торговли и цен на продукты питания было окончательно отменено в Дании только в конце 1919 года.

Однако накопленные за годы нейтралитета финансовые средства позволили датской промышленности бурно развиваться сразу по окончании войны – объем производства уже в 1920 году превышал довоенные объемы на 40 %. Реальные доходы промышленных рабочих к 1919 году выросли почти в полтора раза по сравнению с довоенными. На этом фоне введение 8-часового рабочего дня уже не казалось огромным достижением.