Алексей Волынец - Неожиданная история мира...

Такой тесный «флирт» Китая с Западом закончился в 1989 году после событий на площади Тяньаньмэнь, после которых «режим наибольшего благоприятствования» был отменён. Однако кровавый разгон китайских демонстрантов стал лишь предлогом – тесный контакт Китая со странами НАТО прервал конец «холодной войны». С началом фактической капитуляции Горбачёва, Китай уже не был интересен США как противовес Советскому Союзу, наоборот – начавшая бурно развиваться самая большая страна Азии становилась потенциальным конкурентом Штатам в Тихоокеанском регионе.

Однако Китай в свою очередь с успехом использовал истекшее десятилетие – маховик экономического роста была запущен, экономические связи и поток инвестиций уже набрали «критическую массу». Охлаждение политических отношений с Западом к началу 90-х годов лишило Китай доступа к новым технологиям стран НАТО, но уже не могло остановить рост китайской экспортной промышленности – мировая экономика уже не могла обойтись без сотен миллионов дешевых китайских рабочих.

Одновременно, на фоне «похолодания» с Западом, Китаю улыбнулась удача с другой стороны – распался СССР, чей мощи долгие годы опасались в Пекине. Распад некогда грозного «северного соседа» не только позволил КНР спокойно сократить численность сухопутной армии и военные расходы, но и дал дополнительные, очень важные бонусы в экономике.

Республики бывшего Советского Союза, во-первых, стали выгодным, почти бездонным рынком для всё ещё не слишком качественных товаров молодого китайского капитализма. Во-вторых, новые постсоветские государства (прежде всего РФ, Украина и Казахстан) стали для Китая недорогим и удобным источником, как промышленных, так и, прежде всего, военных технологий. Военные технологии бывшего СССР к началу 90-х годов были вполне на мировом уровне, а технологии гражданской промышленности, хотя и уступали ведущим странам Запада, всё равно превосходили таковые в КНР тех лет.

Таким образом, первый этап экономических реформ и военной конверсии Китая прошёл в очень благоприятной внешней обстановке, когда государство, официально именующее себя Срединным, успешно использовало в своих целях и Восток и Запад.

Брокеры в погонах

В силу благоприятной обстановки, китайская конверсия шла одновременно с сокращением многочисленной армии Поднебесной. За десятилетие, с 1984-го по 1994 год, численный состав НОАК сократился примерно с 4 до 2,8 миллионов человек, в том числе на 600 тысяч кадровых офицеров. Были сняты с вооружения устаревшие образцы вооружений – 10 тысяч стволов артиллерии, свыше 1000 танков, 2500 самолетов, 610 устаревших кораблей. При этом сокращения почти не затронули особые рода и виды войск – свой потенциал сохранили воздушно-десантные части, силы специального назначения («цюаньтоу»), силы быстрого реагирования («куайсу») и ракетные войска.

Широкомасштабная хозяйственная деятельность НОАК была разрешена и развивалась с начала 80-х годов в качестве «подспорья» национальной экономике. Помимо конверсии оборонных предприятий, постепенно переходивших на выпуск гражданской продукции, специфическая «конверсия» шла непосредственно в войсковых частях Народно-освободительной армии Китая.

В военных округах, корпусах и дивизиях НОАК как грибы возникали собственные «хозяйствующие структуры», нацеленных не только на материально-финансовое самообеспечение, но и на банальное зарабатывание денег, капиталистическую прибыль. Эти армейские «хозструктуры» включали сельскохозяйственное производство, производство электроники и бытовой техники, транспортное обслуживание, ремонтные услуги, сферу досуга (развитие аудио-, видеотехники и даже организацию армией коммерческих дискотек), даже банковское дело. Важное место заняли также импорт вооружений и технологий двойного назначения, торговля излишним и новым оружием со странами «третьего мира» – поток дешевого китайского оружия пошёл в Пакистан, Иран, КНДР, арабские государства.

По оценкам китайских и зарубежных аналитиков, годовой объем «военного бизнеса» КНР в его пиковый по масштабам и результатам период (2-я половина 90-х годов) достигал 10 миллиардов долларов ежегодно, а чистая ежегодная прибыль превышала три миллиарда долларов. Причем не менее половины этой коммерческой прибыли расходовалось на нужды военного строительства, на закупки современных вооружений и технологий. По тем же оценкам, коммерческая деятельность НОАК в 90-х годах ежегодно обеспечивала до 2 % объема ВВП Китая. Повторим – речь здесь идёт не о конверсионной военной промышленности, а именно о коммерческой деятельности самой армии КНР.

К середине 90-х годов армия Китая управляла почти 20 тысячами коммерческих предприятий. По оценкам западных экспертов, до половины личного состава сухопутных войск, то есть более миллиона человек, в действительности не являлись солдатами и офицерами, а были заняты в коммерческой деятельности, обеспечивали перевозки или работали за станками в войсковых частях, которые в сущности являлись обычными фабриками гражданской продукции. В те годы такие армейские фабрики выпускали 50 % всех фотоаппаратов, 65 % велосипедов и 75 % микроавтобусов, производившихся в Китае.

Конверсия собственно военной промышленности к середине 1990-х годов так же достигла внушительных объемов – например, почти 70 % продукции Министерства вооружения и 80 % продукции флотских предприятий судостроения были уже гражданского назначения. В этот период правительство КНР распорядилось о рассекречивании 2237 передовых научно-технических разработок оборонного комплекса для использования их в гражданском секторе. К 1996 году предприятия китайского ВПК активно производили более 15 тысяч видов гражданской продукции, в основном шедшей на экспорт.

Как писали в те годы официальные газеты Китая, при выборе направлений производства гражданских товаров предприятия ВПК действуют по принципам «искать рис, чтобы прокормиться» и «голодный в пище неразборчив». Процесс конверсии не обходился без стихийности и непродуманности, что приводило к массовому выпуску продукции невысокого качества. Закономерно, что товары made in China в то время были символом дешевого, массового и низкокачественного производства.

По оценке Института экономики промышленности Академии общественных наук Китая, к 1996 году стране удалось трансформировать ВПК из производителя только военной техники в производителя как военной, так и гражданской продукции. Не смотря на все перипетии реформ и довольно «дикого» рынка к концу 1990-х годов китайский ВПК состоял из более чем двух тысяч предприятий, на которых были заняты около 3 миллионов человек, и 200 НИИ, где работали 300 тысяч научных сотрудников.