Лиза Си - Пионовая беседка

— Я счастлива. Понимаешь ли ты это, бабушка? Когда мой поэт радуется, я чувствую себя такой…

— Ах, Пион! — Она покачала головой, и украшения на ее головном уборе тихонько зазвенели, словно подражая щебету птиц. Он взяла меня за подбородок и заставила меня отвернуться от мира живых и посмотреть ей в глаза. — Ты слишком молода. Твое сердце не выдержит такого разочарования.

Я попыталась увернуться. Мне было неприятно, что она хочет омрачить мое веселье, но ее пальцы были на удивление сильными.

— Не смотри туда, дитя мое, — предостерегла меня бабушка.

Услышав предупреждение, я отшатнулась от нее. Мой взгляд упал на дом семьи У как раз в тот момент, когда перед входными воротами остановился паланкин из красного шелка. Его несли четверо мужчин. Слуга открыл дверь паланкина. Из темноты кабинки показалась превосходно забинтованная ножка в красной туфельке. А затем оттуда медленно вышла девушка. Она с головы до ног была одета в свадебный красный наряд. Ее голова клонилась от тяжести убора, украшенного жемчужинами, сердоликом, яшмой и другими драгоценными камнями. Лицо скрывала вуаль. Слуга держал в руках зеркало, отбрасывая лучи света на девушку, чтобы отвратить любые враждебные силы, если они следовали за ней.

Я отчаянно пыталась найти объяснение происходящему. Мне не хотелось верить своим глазам и словам бабушки. Она, очевидно, уже все поняла.

— Наверное, сегодня женится брат Жэня? — предположила я.

— Он уже женат, — мягко ответила бабушка. — Его жена прислала тебе издание «Пионовой беседки», которое тебе так понравилось.

— Значит, он привел в дом наложницу…

— Он больше не живет в этом доме. Вместе со своей семьей он переселился в провинцию Шаньси, где он занял пост государственного судьи. А здесь живет только госпожа У и ее младший сын. Посмотри, кто-то засунул папоротник над дверью…

— Это сделала госпожа У.

— Она надеется защитить того, кого любит.

Я дрожала всем телом, не желая верить в то, что говорила мне бабушка.

— Она хочет оградить от тебя своего сына и его невесту, — объяснила она.

Слезы хлынули у меня из глаз, покатились по щекам и упали через край балюстрады. Внизу, на северном берегу Западного озера, пополз туман. Он частично скрыл от меня свадебное торжество. Я вытерла глаза и попыталась взять себя в руки. Солнечный свет прорвался сквозь туман, и я ясно увидела паланкин и девушку, которая заняла мое место. Она перешагнула через порог. Моя свекровь провела ее через первый и второй двор. Оттуда они последовали в комнату новобрачных. Вскоре невеста останется в одиночестве, чтобы ее мысли успокоились. Затем, чтобы подготовить ее к тому, что ждет ее дальше, госпожа У сделает то, что делает большинство свекровей: она даст девушке сокровенную книгу с рассказами о том, что требуется от новобрачной во время близости с совершенно незнакомым ей мужчиной. Но все это должно было происходить со мной!

Скажу честно. Я была готова убить эту девушку. Мне хотелось сдернуть вуаль, чтобы увидеть, кто посмел занять мое место. Пусть она посмотрит в лицо призрака!

А затем я выцарапаю ей глаза! Я вспомнила историю, которую рассказывала мне моя мать. Однажды один мужчина привел в дом наложницу. Она смеялась над первой женой, издевалась над ее поблекнувшей с годами внешностью. Тогда жена превратилась в тигра и сожрала сердце и внутренности наложницы, оставив на виду голову и конечности, чтобы их нашел муж. Именно это я и хотела сделать, если бы могла покинуть Наблюдательную террасу.

— Когда мы попадаем сюда, то узнаем, что многое из того, во что мы верили на земле, — неправда, — заключила бабушка, но я ничего не слышала. Я словно оцепенела от увиденного. Этого не могло быть, но это было так.

— Пион! — резко воскликнула бабушка. — Я могу тебе помочь!

— Никто мне не поможет. Я лишилась надежды, и мое сердце разрывается от боли — сквозь слезы проговорила я.

Бабушка рассмеялась. Эти звуки были так чужды печальным обстоятельствам, в которых я оказалась, что они словно пронзили меня. Я повернулась к ней. Морщинки на ее лице буквально танцевали от озорной радости. Я никогда не видела ее такой, но у меня было разбито сердце, и вид пожилой женщины, торжествующей в то время, как я предаюсь отчаянию, меня даже не ранил.

— Послушай меня, — продолжила она, очевидно, не замечая моих мучений, — ты знаешь, что я не верю в любовь.

— Я не хочу тебя слушать. Как ты можешь быть такой жестокой! — посетовала я.

— Я не предлагаю тебе смириться. Наоборот, я признаю, что, возможно, ошибалась. Ты любишь этого человека. Теперь я это понимаю. Видимо, и он до сих пор любит тебя, иначе его мать вряд ли старалась бы защитить от тебя эту девушку. — Бабушка перегнулась через балюстраду и с заговорщицким видом улыбнулась. — Видишь?

Я проследила за ее взглядом и увидела госпожу У. Она дарила своей будущей снохе ручное зеркальце — традиционный подарок невесте, призванный защитить ее от злых духов.

— Сегодня, когда я увидела, что происходит, — откровенно призналась бабушка, — я приняла решение. Ты должна вернуться на место, которое по праву принадлежит тебе.

— Вряд ли это возможно, — ответила я, и в это время мой разум затуманился мыслями о том, как бы я отомстила этой девушке в красном наряде, запертой в комнате в ожидании того, когда ее поведут навстречу мужу…

— Думай, дитя мое, думай. Ты же стала голодным духом. Теперь ты знаешь, кто ты, и потому можешь лететь туда, куда тебе захочется.

— Но я застряла…

— Ты не можешь идти вперед или назад, но это не значит, что ты не можешь спуститься вниз. Ты могла сделать это и раньше, но я упросила судей не позволять тебе этого. Мне стыдно, но я думала только о себе и хотела, чтобы ты оставалась рядом со мной. — Она гордо вскинула голову. — Мужчины обожают волокиту, и здесь творится то же самое, что и в мире живых. Я дала им взятку, поделившись жертвенными дарами, присланными на Новый год.

— Я когда-нибудь увижу их? Смогу ли я упросить их рассмотреть мое дело?

— Только после того, как на твоей поминальной дощечке поставят точку. До тех пор, — она указала рукой на землю, — ты вынуждена будешь оставаться там.

Она снова была права. Я стала голодным духом, а значит, все последние семь лет должна была скитаться по земле.

Я разрывалась между желанием причинить боль девушке и мыслью о том, что все это время мне следовало бродить внизу, и потому не сразу поняла, что сказала бабушка. Я отвела взгляд от девушки в красном и воззрилась на нее.

— Ты имеешь в виду, я могу добиться того, чтобы на моей поминальной дощечке поставили точку?

Бабушка наклонилась ко мне и взяла меня за руку.

— Ты должна надеяться на это, потому что тогда ты вернешься на это место и станешь предком. Но это от тебя не зависит. Ты научишься куче хитростей, чтобы заставлять живых людей делать то, что тебе угодно, но в том, что касается твоей дощечки, ты бессильна. Помнишь истории о привидениях, которые рассказывали тебе в детстве? Люди превращаются в призраков по разным причинам, но если бы эти существа, чьи дощечки остались без точки, не умели заставить людей слушаться их, то историй о привидениях было бы меньше, согласна?