Пьер Понсон дю Террайль - Бал жертв

— Кажется, нас хотят подловить, — сказал он.

— Ты откуда? — спросил Головня.

— О! Это целая история.

— Говори скорее!

— Вот в чем дело: я шел по лесу и встретился с Жакомэ.

— О, разбойник! — прошептал Головня. — Я ему не доверяю после френгальского дела… Я побожусь, что он меня узнал… Встреться он мне в лесу в тридцати шагах, я с ним вмиг расправлюсь. Продолжай!

— Жакомэ шел с графом Анри и с офицером… — рассказывал мальчуган.

— Куда они шли?

— В Раводьер. Граф Анри хочет волка…

— Ну, отдадут, велика важность?

— В Оксерре дают пятнадцать франков…

Головня пожал плечами.

— Далее? Далее? — сказал он с нетерпением.

— Жакомэ предложил мне проводить этих господ в Раводьер. Мне обещали тридцать су, я согласился. Жакомэ ушел… Но офицер — он, кажется, капитан — мне не понравился. Я заставил его разговориться. На краю леса я сказал: «Дорога прямая, вот ферма». Я вошел в чашу, лег наземь и слышал их разговор…

— О чем же они говорили?..

— Капитан сказал: «Я преследую не браконьеров, а поджигателей…»

Головня вскрикнул:

— Ах, каналья! Я знаю, кто это…

— Вы его знаете?

— Нет, но меня предупредили.

Оба товарища и Заяц с любопытством посмотрели на начальника.

— Теперь уж не надо делать глупостей, надо действовать осторожно, — сказал Головня. — Меня не обманули, сказав, что сюда прислан офицер, который уполномочен на все, даже сменить префекта. И ты говоришь, что он шел с графом Анри?

— Да.

— Теперь я понимаю, — сказал Головня с ироническим видом, — почему замышляют сжечь замок Рош.

— Почему? — наивно спросил Заяц.

— Потому, дурак, что у графа Анри живет офицер… — ответил Головня.

— Позвольте, — сказал Охапка, — меня одно подмывает…

— Что такое?

— Для кого мы трудимся?

— Для нас самих.

— То есть мы пользуемся пожаром для грабежа.

— Стало быть, ты видишь, — заметил Головня, приняв наивный вид, — что мы трудимся для себя.

— Да, но нам платят…

— Стало быть, это не для одних нас, — заметил Ветер, в свою очередь.

— Ну, мы трудимся для тех, кто нам платит.

— Вот именно это-то я и хочу знать.

— Ты хочешь знать, кто нам платит?

— Да.

— Я начну тем, что замечу тебе, мой милый, — сказал Головня, — что, когда я завербовал тебя, ни ты, ни твой товарищ не расспрашивали ни о чем.

— Да, но теперь я хочу знать.

— Для чего?

— Потому что мне невесело рисковать головой каждый день.

— А когда ты узнаешь, для кого ты рискуешь, разве опасность сделается меньше?

— Нет, но…

Головня бросил на него злой взгляд.

— Если ты не хочешь работать с нами, ты можешь отступиться.

— Я этого не говорил.

— Только ты должен помнить о Бертране, нашем товарище, который ушел в одно утро по лесу продать нас в Оксерре…

— Ну?

— Он не дошел до Оксерра, он был остановлен… пулей..

— О! — сказал Охапка, вдруг смягчившись. — У вас дурной характер, Головня. Я не хочу бросать товарищей, я только хочу знать, кто нам платит.

— Люди, живущие в Париже.

— Кто такие?

— Сказать по правде, я сам их не знаю.

Эти слова вызвали удивленное восклицание у товарищей Головни.

— Право, я их не знаю… Вот уже целый год я тружусь для них, а видел только одного…

— Однако вы видели его?

— И да, и нет.

— Это странно! — сказал Заяц.

— У него на лице был красный капюшон, и я видел только его глаза, сверкавшие, как уголья.

— Это он дает вам приказания?

— Да.

— Каждую неделю?

— Почти.

— И у него всегда голова покрыта капюшоном?

— В те дни, когда я его вижу, потому что я не всегда вижу его.

— Как это?

— Бывают недели, когда я получаю от него инструкции письменно.

— Кто вам их приносит?

— О, будьте спокойны, — сказал Головня, смеясь, — не почтальон.

— А кто же?

— У начальника и у меня есть ящик, и каждый из нас ходит туда, в свою очередь.

— Какой же это ящик?

— Это дупло в дубе в лесу. Я пишу донесения и кладу их в дупло. На другой день прихожу — моего донесения уже там нет, а лежат новые инструкции. Вчера я нашел приказание сжечь замок Рош.

— Когда?

— Вот этого я пока не знаю, но скоро узнаю. Я собрал вас сегодня для того, чтоб предупредить, чтоб вы были готовы.

— Хорошо, — сказал Ветер, — тем охотнее будем мы готовы, что в замке Рош должна быть добыча.

— Ты думаешь? — спросил Головня.

— Серебряная посуда, белье, деньги…

— Однако граф Анри небогат.

— О! — отвечал Охапка. — Это для того, чтоб спасти свою голову, он распустил слухи три года назад, что он разорен.

— Увидим!

Когда Головня произнес это последнее слово, поджигатели и он сам поспешно вскочили и схватили свои ружья. Послышался крик совы.

— Мы, однако, не ждем никого! — вскричал Ветер.

— Нас отыскали жандармы! — воскликнул Охапка.

Но крик совы продолжался и изменялся каким-то особенным образом.

— Это начальник! — сказал Головня, лицо которого, на минуту нахмурившееся, прояснилось.

— Начальник?

— Да, тот, кто отдает мне приказания. Оставайтесь здесь, никто не должен трогаться с места до моего возвращения… Оставайся здесь, Заяц.

Взяв свое ружье, Головня бросился из Норы. В трех шагах от отверстия неподвижно стоял человек.

— Это вы, начальник? — спросил Головня.

Человек сделал утвердительный знак. Головня приблизился. Человек был закутан в большой плащ и имел на голове шляпу с широкими полями, а под шляпой красный капюшон, о котором говорил Головня. Он взял Головню за руку и увел его в чащу леса.

— Твои люди здесь? — спросил он.

— Здесь. Вы пришли назначить мне время?

— Да.

— Когда же?

— Нынешней ночью.

— Отсюда далеко до замка Рош?

— Ты не Рош будешь жечь.

— Какую же ферму, какой замок, какой дом осудили вы?

— Ты это узнаешь ночью…

— Но где?

— Назначь твоим людям сойтись в лесу около твоей фермы.

— В котором часу?

— В десять вечера.

— А потом?

— Жди меня…

— Как… Вы придете сами?

— Сам, и это никому не покажется странным, даже тебе.

— О! Это странно! — прошептал Головня. — Мне кажется, что я вас знаю…

Незнакомец засмеялся под своим капюшоном.

— Я слышал этот голос… где-то. Только, проходя сквозь маску, которая у вас на лице, он, вероятно, теряет свой обыкновенный звук.

— Может быть.

— Я теперь, как мои товарищи, очень желал бы знать, кто мне платит.

— Остерегайся!

— Правда ли, что, поджигая, ты рискуешь своей головой, но только головой…

— Чем же более могу я рисковать?

— Жизнью всех близких людей.

Головня задрожал.

— Потому что, если ты мне изменишь…

— О, этого опасаться нечего!

— Так ты хочешь знать, кто я?

— Мне кажется, что, когда я узнаю, кто вы, я буду лучше вам служить.

— Ну, пусть твое пожелание исполнится, — сказал незнакомец.