Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Бабушка уже сидела в кровати, в кружевной шали поверх шелкового халата орехового цвета.

— Доброе утро, Вудро, — сказала она, удивленная его появлением.

— Бабушка, я бы хотел выпить с тобой кофе, если позволишь, — сказал Вуди. Он заранее попросил Бетти поставить две чашки.

— Буду очень рада, — сказала бабушка.

Бетти была седоволосой женщиной лет пятидесяти, с фигурой, какую иногда называют «уютной». Она поставила перед Урсулой поднос, и Вуди налил кофе в чашки мейсенского фарфора.

Он обдумал разговор заранее, упорядочил все доводы. Сухого закона больше нет, и Лев Пешков — легальный бизнесмен, скажет он. К тому же несправедливо наказывать Дейзи за то, что преступником был ее отец — тем более что его незаконный алкоголь покупало большинство уважаемых семей Буффало.

— Ты же знаешь Чарли Фаркуарсона? — начал он.

— Да.

Еще бы ей не знать. Она знала семейства всех, кто играл заметную роль в жизни Буффало.

— Будешь тост? — спросила она.

— Нет, спасибо, я позавтракал.

— Мальчишкам в твоем возрасте сколько ни дай — все мало… — она внимательно посмотрела на него. — Если только они не влюблены.

Сегодня утром она явно в хорошей форме.

— Похоже, Чарли у матери под каблуком, — сказал Вуди.

— У нее и муж был под каблуком, — сухо сказала Урсула. — Умер, потому что это была единственная возможность от нее избавиться… — Она отпила кофе и наколола на вилку кусочек грейпфрута.

— Вчера Чарли подошел ко мне и уговорил попросить за него…

Она приподняла бровь, но ничего не сказала.

Вуди набрал побольше воздуха.

— Он просит тебя пригласить миссис Пешкову вступить в Общество леди Буффало.

Урсула уронила вилку, и раздался мелодичный звон серебра по фарфору. Словно чтобы скрыть свое замешательство, она сказала:

— Вуди, налей мне, пожалуйста, еще кофе.

Он выполнил ее просьбу без единого слова. Он не мог припомнить, чтобы хоть раз видел ее сбитой с толку.

Она отпила кофе и сказала:

— Ради всего святого, зачем могло понадобиться Чарли, да и кому бы то ни было, чтобы Ольгу Пешкову приняли в Общество?

— Он хочет жениться на Дейзи.

— Вот как?

— И он боится, что его мать будет возражать.

— Это он правильно сообразил.

— Но он думает, что сможет ее уговорить…

— Если я впущу ее мать в Общество.

— Тогда, может быть, люди забудут, что ее отец был гангстером…

— Гангстером?

— Ну, или как минимум бутлегером.

— А, ты об этом, — небрежно сказала Урсула. — Да не в этом дело.

— Правда? — пришла очередь удивляться и Вуди. — А в чем же?

Урсула задумалась. Она молчала так долго, что Вуди даже подумал, не забыла ли она о нем. Наконец она сказала:

— В Ольгу Пешкову был влюблен твой отец.

— Иисусе!

— Не забывайся!

— Извини, бабушка, но ты так меня удивила…

— Они были помолвлены и собирались пожениться.

— Помолвлены? — повторил Вуди ошарашенно. Подумал минутку и сказал: — Наверное, я один во всем Буффало ничего об этом не знал.

Она улыбнулась ему.

— Иногда, и только у юных, встречается какая-то особая смесь мудрости с невинностью. Я хорошо помню, что таким был твой отец, и вижу, что ты тоже такой. Да, это известно всем в Буффало, хотя твоему поколению, несомненно, это так же скучно, как история древнего мира.

— И что же произошло? — сказал Вуди. — Я имею в виду, кто разорвал помолвку?

— Она, когда забеременела.

У Вуди упала челюсть.

— От папы? — ахнул он.

— Нет, от своего шофера, Льва Пешкова.

— Он был ее шофером? — потрясения следовали одно за другим. Вуди помолчал, стараясь переварить услышанное. — Боже мой, папа, должно быть, таким дураком себя чувствовал…

— Твой папа никогда не был дураком, — резко сказала Урсула. — Единственная глупость в его жизни — это когда он сделал Ольге предложение.

Вуди вспомнил о своем деле.

— Но все равно, бабушка, это же было ужас давно!

— Ужасно давно. Здесь нужно наречие, а не существительное. Но со здравым смыслом у тебя лучше, чем с грамматикой. Это действительно было очень давно.

Это звучало обнадеживающе.

— Так ты согласна?

— А как, по-твоему, будет себя чувствовать твой отец?

Вуди задумался. Пудрить мозги бабушке он не мог, она бы его в два счета вывела на чистую воду.

— А ему не все равно? — сказал он. — Вот если бы Ольга все время была рядом как постоянное напоминание об унизительном эпизоде его юности — тогда, я думаю, ему было бы неприятно.

— Ты верно думаешь.

— С другой стороны, он твердо убежден, что с окружающими всегда надо поступать справедливо. Он ненавидит несправедливость. И он не стал бы наказывать Дейзи за то, что совершила когда-то ее мать. И уж тем более не стал бы наказывать Чарли. Папа очень великодушен.

— Ты хочешь сказать, великодушнее, чем я, — заметила Урсула.

— Вовсе я этого не хочу сказать. Но, бабушка, я уверен, что если бы ты его спросила, то он бы не возражал против того, чтобы принять Ольгу в это общество.

— Согласна, — кивнула Урсула. — Но мне любопытно, понял ли ты, кому на самом деле принадлежит мысль обратиться с этой просьбой?

Вуди понял, куда она клонит.

— А, ты хочешь сказать, что это Дейзи уговорила Чарли? Я бы не удивился. Но разве это что-то меняет в этой истории?

— Пожалуй, нет.

— Так ты согласна?

— Я рада, что у моего внука доброе сердце, хоть и подозреваю, что этим пользуется хитрая и тщеславная девчонка.

Вуди улыбнулся.

— Бабушка, это значит «да»?

— Ты же понимаешь, что я не могу ничего обещать наверняка. Я выскажу это предложение комитету.

Предложения Урсулы все воспринимали как высочайшие повеления, но говорить этого Вуди не стал.

— Спасибо тебе. Ты очень добрая.

— А сейчас поцелуй меня и собирайся в церковь.

Вуди ретировался.

Он скоро забыл про Чарли и Дейзи. Сидя на скамье в соборе Святого Павла на Шелтон-сквер, он не слушал проповедь — речь шла о Ное и потопе, — а думал о Джоан Рузрок. Ее родители пришли в церковь, а она — нет. Действительно ли она появится на демонстрации? Если да, он пригласит ее на свидание. Но согласится ли она?

Он считал ее слишком умной, чтобы обращать внимание на разницу в возрасте. Она должна понимать, что с Вуди у нее больше общего, чем с тупицами вроде Виктора Диксона. А этот поцелуй! Вуди все еще трепетал, вспоминая его. А то, что она делала языком, — а другие девочки так делают? Ему хотелось попробовать снова, и как можно скорее.

Он думал, забегая вперед: если она согласится встречаться, будет ли это еще в сентябре? Он знал, что она должна была уехать в колледж Вассар в городе Пукипси. А он вернется в школу и не увидит ее до Рождества. Вассар был женский колледж, но должны же быть мужчины в Пукипси. Будет она с кем-нибудь встречаться? Он уже ревновал.