Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

— Ищешь кого-нибудь, Вуди? — спросила бабушка, от взгляда которой мало что могло укрыться.

Чак многозначительно хихикнул.

— Просто интересно, кто еще приедет на танцы, — небрежно ответил Вуди, но ничего не мог с собой поделать — покраснел.

Он все еще не видел ее, когда мама встала и за ней вся семья вышла из-за стола. Он побрел в бальный зал под звуки «Мунглоу» Бенни Гудмена, чувствуя себя безутешным, — а Джоан уже была там: должно быть, вошла, когда он отвернулся. Настроение у него поднялось.

Сегодня на ней было абсолютно простое серебристо-серое шелковое платье с глубоким треугольным вырезом, которое выгодно очерчивало фигуру. Тогда в теннисной юбке она тоже смотрелась изумительно, но сейчас выглядела еще более соблазнительно. Когда Вуди увидел, как она плывет по залу, грациозная и уверенная, у него пересохло во рту.

Он двинулся к ней, но зал уже был полон, и он вдруг обнаружил, к своей досаде, что стал очень популярен: всем хотелось с ним поговорить. Пробираясь через толпу, он заметил, что этот зануда Чарли Фаркуарсон танцует с жизнерадостной Дейзи Пешковой. Он вообще не помнил, чтобы видел Чарли танцующим хоть с кем, не говоря о такой очаровашке, как Дейзи. Как ей удалось вытащить его из раковины?

Когда он добрался до Джоан, она была в противоположном от оркестра конце зала и, к его огорчению, горячо спорила с ребятами года на три-четыре постарше Вуди. К счастью, он был выше почти всех в этой компании, поэтому разница в возрасте не так бросалась в глаза. Все держали в руках стаканы с кока-колой, но Вуди чувствовал запах виски — должно быть, у кого-то была бутылка в кармане.

Подойдя к ним, он услышал слова Виктора Диксона:

— Никто не в восторге от суда Линча, но надо же понимать, какие проблемы у них там, на Юге!

Вуди знал, что сенатор Вагнер предложил ввести закон, по которому шерифы, допускающие суд Линча, должны нести наказание, — но президент Рузвельт отказался поддержать этот законопроект.

— Виктор, как ты можешь так говорить! — возмущенно воскликнула Джоан. — Суд Линча — это убийство! Мы не должны вникать в их проблемы, мы должны помешать им убивать!

Вуди было приятно слышать, что Джоан разделяет его политические взгляды. Но было ясно, что сейчас не лучшее время, чтобы приглашать ее на танец, и это было жаль.

— Джоан, милая, ты не понимаешь, — сказал Виктор. — Эти южные негры — абсолютные дикари.

«Может, я молод и неопытен, — подумал Вуди, — но я бы не стал разговаривать с Джоан так снисходительно».

— Дикари — это как раз те, кто устраивает суд Линча! — сказала она.

Вуди решил, что настал подходящий момент, и внес в спор свою лепту.

— Джоан права, — сказал он, стараясь говорить басом, чтобы казаться взрослее. — Наши слуги Джой и Бетти, которые смотрели за нами с братом с самого нашего рождения, рассказывали, как в городе, где они родились, устроили суд Линча над двоюродным братом Бетти. С него сорвали всю одежду и стали его жечь паяльной лампой, а вокруг стояла толпа и глазела. А потом его повесили.

Виктор смотрел на него испепеляющим взглядом, злясь, что внимание Джоан переключилось на какого-то мальчишку, но остальные слушали со страхом и любопытством.

— Мне наплевать, что за преступление он совершил, — говорил Вуди, — но белые люди, сделавшие с ним это, уж точно дикари.

— Однако твой обожаемый президент Рузвельт, кажется, не поддержал проект закона против суда Линча? — сказал Виктор.

— Не поддержал, и очень жаль, — сказал Вуди. — Но я понимаю, почему он принял такое решение: побоялся, что обозленные южане отомстят, саботируя его «новый курс». Но все равно, как было бы хорошо, если бы он послал их к чертовой матери!

— Что ты понимаешь! — сказал Виктор. — Ты еще мальчишка.

Он вынул из кармана пиджака серебряную фляжку и плеснул себе в стакан с колой.

— У Вуди политические суждения более зрелые, чем у тебя, Виктор, — сказала Джоан.

Вуди вспыхнул.

— Политика у нас вроде семейного бизнеса, — сказал он. Но тут, к своей досаде, почувствовал, что его тянут за локоть. Слишком хорошо воспитанный, чтобы не обращать внимания, он обернулся и увидел Чарли Фаркуарсона — от танцев у него выступил пот.

— Можно тебя на минутку? — сказал Чарли.

Вуди не поддался искушению послать его подальше. Чарли был славный парень, никогда никому не сделал ничего плохого. Можно было только пожалеть человека с такой матерью.

— Ты чего, Чарли? — спросил он как можно дружелюбнее.

— Я хотел бы поговорить о Дейзи.

— Я видел, как ты с ней танцевал.

— Правда, она замечательно танцует?

Вуди ничего особенного не заметил, но из вежливости сказал:

— Ну, еще бы!

— Она все делает замечательно.

— Чарли, — спросил Вуди, стараясь скрыть недоумение, — вы с Дейзи что, гуляете ?

Чарли застеснялся.

— Ну, мы пару раз катались верхом в парке, и вообще…

— Значит, гуляете.

Вуди это удивило. Они казались странной парой. Чарли — такой недотепа, а Дейзи — просто куколка.

— Она не похожа на других девчонок. С ней так легко говорить! И она любит собак и лошадей. Но люди считают ее отца гангстером.

— Но Чарли, он же, наверное, гангстер и есть. Во время сухого закона все покупали у него спиртное.

— Вот и моя мама так говорит.

— А твоей маме Дейзи, наверное, не нравится? — Вуди это не удивило бы.

— Дейзи — нравится. Ей не нравится ее семья.

Тут Вуди пришла в голову еще более странная мысль.

— Ты что, думаешь жениться на Дейзи?

— О господи, ну конечно! — сказал Чарли. — И, думаю, если я сделаю предложение, она, наверное, согласится.

Ну что же, подумал Вуди. У Чарли была респектабельность, но не было денег, а у Дейзи — наоборот. Может быть, они будут дополнять друг друга.

— Случались и более странные вещи, — сказал он. Это все было, конечно, интересно, но ему хотелось заняться налаживанием собственных романтических отношений. Он огляделся — убедиться, что Джоан осталась там же, где была.

— А почему ты мне все это рассказываешь? — спросил он Чарли. Вроде они не были такими близкими друзьями.

— Может быть, мама изменила бы свое мнение, если бы миссис Пешкову пригласили вступить в Общество леди Буффало.

Этого Вуди не ожидал.

— Да ты что, это же самый элитарный клуб в городе!

— Вот именно. И если бы Ольга Пешкова в него вошла, как бы моя мама могла возражать против Дейзи?

Вуди не знал, мог ли сработать этот план, но искренность теплого чувства Чарли к Дейзи была несомненна.

— Может, ты и прав, — сказал он.

— Ты не попросишь за меня свою бабушку?

— Ничего себе! Минуточку… Да бабушка Дьюар — просто фурия! Я бы и за себя не стал ее просить, не то что за тебя…

— Вуди, ну послушай! Ты же знаешь, что в этом тесном кругу все зависит от нее. Кого она скажет — того они примут, кого скажет — выгонят.